Схватил за предплечья и поставил на ноги.

– Фу, только вплотную не надо, – отлепляюсь от него.

– Я скоро внутри тебя буду, поэтому прекрати. Я видел, как ты меня разглядывала.

Нет, я, конечно, успела заценить и пресс, и бицепсы с мою голову, и, разумеется, член, но это не говорит о том, что я сижу и мечтаю трахнуться с этим дураком.

– Слушай, у меня косоглазие, поэтому что ты там увидел и куда я смотрела под вопросом.

– Тогда поступим иначе.

– Меня пугают подобные заявления, особенно которые в твоей голове появляются.

Но он больше и не говорит. А просто кладет мою руку на…

– Ох, мать твою… – только и восклицаю, стоит нашим рукам, так как моя ладошка была под его, соприкоснуться с этой хреновиной.

– Я же говорил.

– Что говорил? Что ты конь? Ты в курсе, что такая дура, может поранить женщину со стандартным влагалищем?

– Ты меня до колик доведешь, – смеется в мою макушку.

– Руку давай убирай. Я чужие тела трогаю только по своему хотению. А тебя трогать хотения не возникало как-то.

– Слушай, – его голос меняет тембр и звучит уставшим.

Убирает свою руку с моей, но отойти не дает. Поднимает мое лицо, двумя пальцами, аккуратно подцепив за подбородок, и заглядывает в глаза.

– Я устал. Давай ты просто сделаешь, как я сказал, и мы немного поспим.

– О, ты такой милый, – наигранно улыбаюсь и глажу его по груди обеими руками. – А может тебе не усложнять нам жизнь обоим? Я сейчас быстренько свалю, а ты другую жертву поищи. Голенького себя покажи. Вдруг оценят. А я неблагодарная девчонка.

– Лена, – закрывает глаза.

– Если честно, ситуация дерьмовая. Зачем ты сюда меня потащил?

– Я же сказал, себе оставлю.

– Как свою Бусю? Ты в курсе, что я как бы не собака, чтобы захотеть меня оставить себе. У меня работа и учеба. Вы вырвали меня из дома, притащили хрен пойми куда. А в итоге я еще и в заложниках.

– Ты не в заложниках.

– О, правда? Этому есть другое пояснение?

– Ну, понравилась ты мне.

– Да ты прямо бьешь рекорды, милоты. Вот только как бы тебе помягче сказать, Ромео недоделанный. Джульетту, если и похищать, то в случае, если она этого хочет сама, а не наоборот. Сечешь?

– Короче, – в следующую секунду я уже повисла вниз головой, а перед носом была поясница, а еще чуть ниже, жопа. Самая настоящая, мужская жопа.

Класс.

– Слушай, раз уж мы настолько близко познакомились с твоим задом, пусть он со мной не здоровается. Я к этому не готова.

Гена начинает ржать, а я надеяться, что все же этого не произойдет.

В обратное положение я встаю только в ванной. И звучит мне приказ:

– Раздевайся.

– Ага. Я знаю приемы Хрен-фу. Показать? Они на пальцах. Есть Хуй-фу, этот правда, не так приятен, для твоего висящего и неприкрытого дружка. Зад-фу, это туда я тебя послать могу. Выбирай.

– Я тебе сейчас покажу Выеб-фу на коленях. Как тебе такая перспектива?

– Отпусти меня.

– Рановато для требований.

– Ты секса хочешь? – решаю выяснить на берегу.

– Тебя хочу.

– Секса со мной?

– Тебя, что непонятного?

– Да все непонятно. Что значит меня? Что тебя может еще интересовать, кроме тела? Или ты мне предложение собрался делать?

– Посмотрим, так далеко не заглядывал.

– Да иди… – но тут терпение у зеленого не адеквата закончилось, и моя рубашка оказалась разорвана спереди. Варварски. – Ты…

Смотрю на прыгающие по плитке кафельной пуговицы и не могу поверить.

– Ты что натворил?

– Бегом остальное снимай, пока не порвал.

– Да иди… – что было дальше, понятно? – Да я тебе руки отгрызу, если еще раз прикоснешься.

– Ну я же попросил, ты не послушалась.

– То есть, если ты попросишь раздвинуть ноги, чтобы трахнуть меня, а я не соглашусь, ты меня изнасилуешь?

– Ты захочешь. Поверь, – подмигивает, но благо выходит, а я не знаю, что делать, потому что из опасного тут, только зубная щетка, судя по тому, что я увидела, оглядевшись.

Сидеть в засаде оказалось скучно. Мой протест оказывается, никому не был нужен. Гена меня не тревожил. А я, сидя на унитазе, устала.

Я хотела есть, тело затекло, и я желала поспать. К тому же выглядела я как танцовщица гоу-гоу с рубашкой, повязанной под грудью. Он оторвал все до единой пуговицы, козел.

Думать о потерянных клиентах не хотелось и вовсе.

Покосилась на душ и началась раздвоенность мыслей.

Одна половина меня желала освежиться, потому что за этот день моя кожа впитала овердохрена всяких злачных запашков. Вторая орала на меня и возвращала благоразумие.

Все мы знаем, что самое страшное в ужастиках начинается, когда в кадре целуются. А в романтических триллерах, когда она решает в заложниках принять душ и остаться нетронутой, оголив свое тело.

Нет уж. Я не дура.

Через какое-то время Гена появился на пороге ванной, как-то ее открыв, ведь я провернула защелку на ручке изнутри, с куском пиццы в руке. И пахла она просто невероятно. Падла.

Слюна почти стекла по моей губе, но он заговорил и все испортил.

– Жрать не дам, пока не примешь душ, – а ведь я почти поддалась.

– С чего бы? Это официальный дресс-код для твоих заложниц? Быть чистыми и мокрыми?

– Ага. Ты должна пахнуть мной.

– Я сейчас возьму средство для унитаза и полью себя им. Ни тебе, ни мне, плюс дезинфекция. Что думаешь?

– Но оно мое, так что пахнуть будешь моей хлоркой.

– В любом случае под твою воду я не полезу, твоими вещами типа: полотенец и халата пользоваться не стану и…

– Так, я понял, – он доел кусок ароматной еды, за которой я пристально наблюдала и шагнул ко мне.

– Э-э… отойди, – места позади меня не осталось, пока я пятилась.

– Не бойся.

– Эти слова к тебе неприменимы, как и эмоции, – выставляю руки вперед. – Как ты себе представляешь это твое – не бойся?

– Сейчас увидишь, – отвечает и делает так, что я оказываюсь прижата спиной к его обнаженной груди. Я даже не заметила, что он в одних штанах.

Мужчина держит меня обеими руками. Но я от неожиданности даже сопротивляться начать не успела.

Поэтому одна рука остается держать меня, чтобы я была по струнке, а вторая стала развязывать узел на рубашке.

Ну тут, Лена и проснулась.

Как происходила «Битва за Честь» я не помню точно.

Руки и кулаки, ноги и локти летали во все стороны. И естественно, как мы оказались на полу, не знаю. Падения, при котором я себе что-то ушибла бы, не ощутила, но лежала на полу спиной, мои руки были одной мужской прижаты над головой. Сам мужик находился между моих ног. Вторая рука почему-то лежала на шее и держала ее.

– Ты пытаешься меня задушить?

– Пытаюсь понять, прошел ли пик истерики.

– Нет. Поэтому официально заявляю, как только ты меня отпустишь, я начну заново, но тебе не поддамся.

– Это потому что я еще экзорцизм не проводил.

– Ты больной, вот скажи? Или может на каком другом языке сказать, чтобы отпустил. Я не хочу быть здесь. Не хочу лежать на твоем грязном полу и под тобой.

– А ты еще не пробовала.

– Все перечисленное уже и ответ – нет, не нравится.

– Подо мной я имел в виду.

– Слушай, ты может, думаешь, что твой член волшебная палочка, на которой я с удовольствием поскачу на радугу чудес со звездами и фанфарами, но хочу тебя огорчить. Это просто член. Может, чуть больше среднестатистического, но он не волшебный.

– А ты что, знаешь какие-то другие члены? Проводила досмотр? Вела запись?

– Я помню парней, с кем спала и как это было. Поэтому очень сомневаюсь, что ты выделишься как-то.

Он недоверчиво смотрит и отодвинувшись задает вопрос:

– Ты сказала парней, а я-то не парень. Я мужик. Сравнишь и скажешь, что лучше фасоль или огурец.

– Боже, ты опошлил мой любимый овощ. Я к нему больше не прикоснусь, чтобы не стошнило от воспоминаний о твоих словах.