У меня сердце сжалось и провалилось куда-то вниз. Осознание того, что я сейчас могу умереть повергло меня в ужас, я почувствовал, что вот-вот упаду, так как ноги мои стали ватными. Как только все могло поменяться настолько резко и по воле случайности. Может, если воспитательница зашла в комнату на минуту раньше — ничего этого и не было бы. Боже правый, помоги мне.
— Нет, не надо, пожалуйста! — Трясущимся голосом, чуть ли не плача, взмолил я. — За что?… Я ничего не сделал…
— Ты родился. — Твёрдо, отрезал он. — В тебе есть сущность монстра, но я даю тебе шанс оставить её, а собственно и тебя в живых. Ну!.. — Он явно нервничал, от того и прикрикнул.
На его восклицание, неожиданно сзади меня выпрыгнул Люций и вцепился ему в руку с пистолетом. От чего Велиар заорал от боли и случайно нажал на спусковой крючок, выстрелив в воздух. Этот хлопок привёл меня в чувства. Я очнулся, сразу сообразив, что «дело пахнет керосином» и полез в карман за «ядром», пока Велиар пытался снять с себя Люция. Тот крепко вцепился челюстями ему в плечо и когтями в предплечье. Ещё несколько взмахов руки и Люций все таки ослабил хватку, прилетев мне под ноги. Я хотел посмотреть цел ли он, но тот вскочил на ноги как ни в чем не бывало, еще до такого как я успел наклонился к нему. Велиар стонал от боли, смотря на полоски от когтей и продолговатый след от укуса, который уже посинел вокруг. Укусы подкроватных монстров очень болезненные.
Я выставил руку с «ядром» вперёд. Разумеется я ещё не знал как ею пользоваться, так что надеялся на чудо и познания из фентези книжек. Люций стоял впереди меня, прижимаясь к ногам и толкая меня назад. Он весь вздыбился, оттопырил шипы, скрипел когтями по каменной дороге. Скалился и рычал, что аж пена свисала с его пасти. Он не отводил взгляд от Велиара и не давал приблизиться ему ко мне, делая резкие выпады, размахивая лапами. В ответ, он направил пистолет уже на него, неумело прицеливаясь левой рукой, пока распухшая правая болталась как тряпка, начав гноиться в ранах.
Тут и подоспело то самое чудо. Когда вокруг все резко ожило. Засвистел ветер, раскачивая деревья и зашевелив кусты. Все близлежащие дома заскрипели, а придорожные фонари один за другим начали моргать и с грохотом лопаться. И когда лопнул последний все шорохи затихли, а все живое что было рядом как будто умерло. Гробовая давящая тишина опустилась на нас вместе с непроглядным сумраком. Никто из нас не шевелился, даже охотник замер. Я хорошо вижу в темноте и смог разглядеть его взгляд, теперь он был до смерти напуган и глаза буквально молили о помощи и пощаде, неотрывно таращясь на меня. Он весь побледнел, обливался холодным потом, не смея сдвинуться с места. Люций также притих, держась рядом со мной. Так мы стояли около двух минут, пока Луна не вышла из-за туч, начав освещать хоть что-то. Однако даже под её светом Велиар не двигался, наоборот задержался ещё больше, став белым как мел. Он шевелил губами лишь, беззвучно проговаривая молитву.
Неожиданно, между домов промелькнуло что-то — большое, тёмное и очень быстрое. А затем ещё, ещё и ещё. Со стороны города, среди жилых домов, бегали силуэты, постепенно приближаясь и собираясь в полукруг. Лунный свет поспособствовал появлению новых, многочисленных теней, которые в такт пляске силуэтов, начали шевелиться, пока из них не вылезли мои сородичи. Из под скамеек и машин, из-за ставень и предбанников, с чердаков, подвалов, из канализаций и сточных труб, изо всех темных углов и закоулков, поползла нечисть. Я видел их только по одному или по двое максимум в одну ночь, а сейчас: скользкие и засушенные, костлявые тощие и жирные бесхребетные, лысые и в шерсти и щетине, рогатые, хвостатые, с копытами и когтями, с глазами и без, с лапищами и плавниками, или вовсе змеиподобные без конечностей, а то и без голов. Они пищали и рычали, сопели и свистели, кряхтели и скрипели. Все настолько отвратительно ужасные, настолько и прекрасные для писателей и художников, чьи работы основаны на визуализации всего самого омерзительного и страшного для человеческой природы.
Они обступили Велиара, пока теневые силуэты не окутали его тело паутиной своих конечностей, не давая сдвинуться с места и хоть как-то пошевелиться. Он кричал что-то, я не мог толком разобрать из-за какафонии звуков издаваемых чудовищами. Кажется, он просил меня о помощи, чтобы я остановил тех, кто приходит в ночи, из теней, под лунным светом и начинает свою охоту. Кто я такой, чтобы отбирать у них добычу? Пусть на месте свежего мяса лучше будет Велиар, чем какой-нибудь ни в чем неповинный работяга, заботливая мать или ребенок в колыбели, самая простая жертва.
Вдруг, Люций схватил меня за штанину и с силой потянул меня в сторону ближайшего фонаря, а точнее к его тени. Он тащил и толкал меня достаточно сильно и настойчиво, так что я не стал сопротивляться и сделал так как хочет он. На полпути к фонарю Люций ускорился и сразбега поскользнулся в тень, растворившись в ней. Я наблюдал, как его светящиеся глаза растворяются в этой тьме, он уже там, по ту сторону этого мира, и он явно хотел, чтобы туда попал и я. Я разогнался и также проскользнул в тень фонаря. Как только я наступил на неё, почувствовал как меня обдало сильным холодом. На долю секунды я заметил, как с молнеиносной скоростью тень поползла по всему моему телу, поглащая меня полностью и погружая в странную сильную слабость и лёгкость. Последние что я услышал и увидел в этом мире, это душераздирающий крик Велиара, и брызги крови со стороны нагромождения монстров, облепивших его и начавших пожирать охотника живьем.
Глава 3
Проснулся я оттого, что по лицу забила холодная морось, не спеша пропитывая мою одежду. Когда я открыл глаза сначала подумал, что меня накрыли серой простыней, но нет. Беспросветный туман и вуаль густых и тяжёлых облаков, повисли над миром, как давящий купол. Я осмотрелся: вокруг было пустое пространство, поле, я был уверен в этом настолько, насколько туман позволял мне видеть. Ветра не было, как и никаких звуков, от этого было полное ощущение мертвенности места. Вся это бесцветность, слепость и глупость заставляла чувствовать меня как никогда уязвимым и беззащитным.
— Люций? — Позвал я своего друга, надеясь, что он откликнется и избавит меня от чувства безысходности и одиночества, исходящего ото всюду здесь. — Люций, ты здесь? — Я старался не орать во все горло, чтобы не привлекать других возможных обитателей этого места. Однако уже через несколько минут, получив лишь полное молчание, меня поглотила тревога, которая вскоре превратилась в панику. — Люций! Где ты?! Хоть кто-нибудь?! Эй!
Мои крики привлекли какое-то движение в высокой серой траве. Непонятный шелест то приближался, то отдалялся, и кажется он был не один. Меня окружили эти неведомые источники звука, не прекращая приближаться. От этого я впал в ступор, переполненный страхом неизвестного, что оплел меня своими холодными, лишними щупальцами. Я часто и отрывисто дышал, крутясь на месте, пока, вдруг, не заметил вдалеке что-то. Оно мгновенно исчезло, какое-то тёмное пятно. Точное такое же появилось в противоположном месте, и также быстро исчезло в тумане. Только теперь я смог увидеть у него светящиеся белые точки глаз. Вскоре появилось ещё одно и уже не стало скрываться и осталось на месте. За ним же подоспели и другие, и в итоге вокруг меня собралась целая толпа. Не знаю сколько их было, точно больше сотни. Из-за отсутствия света я не мог их толком рассмотреть, кто-то имел человекоподобные силуэты, кто-то звериные, а кто-то и вовсе непохожие ни на что и ни на кого, и они, наверное, были самыми пугающими и настораживающими. Не знаю откуда они все пришли, может из пустоты, может из под земли, а может и все вместе, это не важно. Что им всем нужно от меня? В отличии от той нечисти, что напала на Велиара, эти внушали ужас и мне. Я таких ещё не видел.
— Ч-что вы хотите от меня?! — Я старался придать своему голосу жёсткости, и показать бесстрашие, но они же знают, что я вру. Обитатели тёмного мира чувствуют как дрожит сердце и трясутся поджилки, разумеется. Такая сильная эмоция как страх не может быть не замечена такими существами, они знают его по вкусу мяса. Однако эти не пытались на меня напасть. Они вообще ничего не делали, просто стояли и безотрывно пялились на меня, перешептываясь время от времени. Мне даже казалось, что я в определённый момент могу разобрать о чем.
