— Нет — уверенно ответил я — Тоже думал об этом. Если монстр являлся на Землю — то почему наша история не сохранила упоминаний об этом? Такое забыть просто невозможно…
Луковианец грустно улыбнулся:
— Мы запасные аэродромы. Нетронутые за ненадобностью питомники. К такому выводу я пришел, долгие годы размышляя и собирая воедино всякие мелкие факты и предположения. Мы не запомнили чудовище просто потому, что он никогда не являлся к нам — не считая той предполагаемой точки отсчета, когда он заселил наши планеты жизнью. Я долго занимался подсчетами и решил, что Столп тысячелетиями путешествовал по одному и тоже маршруту. Условно говоря, чудовище переходило с пастбища на пастбище, шагая по привычным тропам. Как вы говорите: привычка — вторая натура. Еды хватало и поэтому ни к чему было отклоняться от маршрута и делать лишний крюк, чтобы посетить наши планеты… Если мои предположения верны хотя бы отчасти, то где-то там в космосе есть по меньшей мере еще одна пока неизвестная нам обитаемая планета, а скорей всего их две или три. И все они регулярно подвергались атакам этого невероятного создания — до тех пор, пока оно не было пленено здесь на Терлее.
— Терлея? — удивленно спросил я.
— Так мы называем этот мир между собой — ответил безымянный мрачный луковианец, забирая наполненную стопку и вытягивая сигарету из гостеприимно раскрытого портсигара — Просто потому, что надо же его как-то называть.
— Терлея — повторил я и пожал плечами — Почему бы и нет. Вы продолжайте, пожалуйста, продолжайте…
— Мы говорили о том, почему Столп все еще не уничтожен…
— Верно.
— Ответ прост — это было бы крайне недальновидный поступок. У меня снова нет никаких доказательств, но многочисленные косвенные признаки указывают, что это создание является чем-то уникальным… — выпив залпом, Ванло со вкусом закусил медвежатиной, по-простецки облизал пальцы и уже спокойней продолжил — Столп — это сосредоточие невероятной силы. Это источник невероятных возможностей. Вы все знаете о здешних удивительнейших технологиях. Дернул за рычаг — и многотонная махина тюремного креста пришла в движение, а внутри зажегся яркий свет, пошло тепло. Дернул за рычаг — и сгенерировал мощнейший энергетический выстрел. Один из наших уже скончавшихся мыслителей выдвинул теорию, что все это работает лишь благодаря уникальной энергетической сущности Столпа. Дергая рычаг, мы приводим в движение синхронизированные с этим созданием механизмы и буквально заставляем его передать нам часть собственной энергии. Да, возможно при этом мы тоже отдаем некую часть своей энергии, но это можно назвать скупыми чаевыми, а по счету щедро платит заключенное во льду существо.
— Погодите… — пробормотал я, вставая — Я никогда не думал об этом с такой…
— С такой точки зрения? Да… а стоило бы, Охотник. Уверен, ты бы пришел к таким же выводам. Телепортация с планеты на планету! Кто-нибудь может предположить сколько энергии понадобится для этого? Я — не могу. Помнится я до головной боли ломал голову над тем, сколько энергии требуется для круглосуточной подачи воды в тюремный крест — той самой струйки питьевой воды. А ведь она подается в каждую камеру! А еда в кормильном окне? Все эти чудеса невозможны без источника беспредельной мощи… и такой тут есть и находится совсем рядом с нами. Живая космическая батарейка…
— Глубокая мысль — проворчал Михаил Данилович и глянул на меня, расхаживающего по комнате — Может вернешься в кресло, Охотник?
— Да… прошу прощения. Но мысль действительно глубокая. Она же может объяснить как вообще эта цивилизация пришла к подобным технологиям или их зачаткам — к ним регулярно являлась страшенная тварь, принося с собой энергию.
— И эманации, выплески этой энергии могли еще долго сохраняться в атмосфере планеты даже после ухода медузы! — подхватил Ванло — Именно! Люди потихоньку научились использовать ее себе во благо, а гораздо позднее, набравшись знаний, пленив свою главную угрозу, они принялись за куда более глубокое изучение чудовища. Они могли научиться еще более виртуозным и тонким манипуляциям с энергетическими потоками… кто-то назовет это магией, но я считаю это высшим проявлением технологий. Ну а попутно они выяснили и еще кое-что, как я подозреваю.
— Что же? — послушно спросил я, зная, что этого от меня и ждут.
— Координаты — просто ответил Ванло и ткнул пальцем сначала мне в грудь, а затем себе — Наши координаты. Откуда они могли узнать точные координаты планеты Земля, к примеру? Не знаю как, боюсь даже предположить использованные ими методы, но они раздобыли координаты наших планет. Ведь кто-то кто, а медуза должна знать, где находятся ее кладовки с припасами, верно? Выяснив координаты, местные лидеры могли отправить на наши планеты пару разведывательных миссий, возможно похитить кого-то и расспросить… подвергнуть влиянию Столпа и вдруг выяснить, что те же луковианцы или земляне переносят проклятый «шепот» куда лучше и не торопятся сходить с ума… Я внятно излагаю свою ничем не подкрепленную теорию, друзья?
— Более чем — пробормотал я, опять поднимаясь и подхватывая бутылку — Более чем… найдя стойких людей, они поняли, как сильно это может облегчить им жизнь, раз уже решили не убивать несущую золотые яйца курицу. И так со временем родилась воздушная тюрьма… Они научились загребать жар чужими руками, а сами благоденствуют там за границей ледяного кольца…
— А вот тут не факт — возразил луковианец и наклонился к чиркнувшему зажигалкой Михаилу Даниловичу — Система разрушается… исследования не проводятся. Все работает буквально на автопилоте… Мы не знаем, что находится за границей снежных пустошей, но я сомневаюсь, что там все в порядке. И это страшит меня. Ведь если прекратят поступать новые узники, если перестанут стрелять в огромного монстра энергетические пушки, то освобождение чудовища не за горами. Вот для этого ты и нужен нам, Охотник. Признаюсь честно — нам нужен не столько твой цепкий разум, сколько твои молодые силы, выносливость и особенно быстрота.
— Наконец то переходим к делу?
— Переходим — кивнул Ванло — И сразу предупрежу — мы пытались сами. Много раз. И каждая попытка отняла несколько жизней, но рубикон мы так и не перешли… Эта же участь может ждать и тебя, Охотник. Если откажешься — мы поймем.
— Давайте послушаем — улыбнулся я — А там и решим…
Конец первой части
