Прикинув сколько идти, Август настраивается перебороть усталость, сон и недостаток в крови питательных веществ, вытесненных алкоголем. Ему в какой-то момент становится слегка бодро и весело, хоть рассудок и затуманен пьяным бредом. И так свободно на свежем воздухе в пустующем спящем городе. Ему хочется любоваться листвой, увядающей, но все же прекрасной и яркой, – той, что украшает в этот грустный осенний сезон настроение каждого людского сердца. Но и грустить не приходилось Августу, ему лишь хотелось насладиться великолепием тишины кишащего людьми города. Все становилось непринужденным и простым, появлялось вдохновение, требовалось творить, и он понимал, что творить он будет завтра, прогоняя все свои планы в голове.

Август останавливается, чтобы по-настоящему пропитаться данной атмосферой, любуется всеми освещенными объектами, попавшими под желтый свет дорожных фонарей, – лишь шум машин, проезжающих по одной относительно вдалеке, возвращает его в реальность грез и разочарований, и наталкивает его бороться с действительностью, находя себя по жизни. Ему радостно, что у него крепкая и дружная семья: родители, бабушки и дедушки. У них есть любовь и уважение друг к другу, а большего желать не требуется, в остальном останется достичь высот. – Да, мне следует идти дальше! – Весьма пьяно, но уверенно и сильно произнес про себя Август, через силу волоча свои ноги, уставшие от бодрствования и ходьбы.

Дойдя до ближайшей остановки, ему посчастливилось – подъехал длинный автобус «гармошка», отечественного производства, но не установленной модели. Он остановился, и до Августа даже успели докапаться три слегка пьяных, несильно дерзких парнишки, строящих из себя крутых беспредельщиков:

– Не найдется сигаретки? – Спросил один из них, догнавший Августа.

– Нет, нету, не курю! – Слегка нарывисто, но с мягкой подачей в голосе ответил Август, ожидая неблагоприятного исхода событий, с последующей дракой.

Август не был бойцом, не был зачинщиком драк, не испытывал к насилию влечения, слабого никогда не обижал – хотя слабость в оппоненте чувствовал, и, конечно, порой пользовался своим положением перед его уязвимостью. Но ему приходилось стоять за себя, и в некоторых случаях он проявлял отвагу, даже был силен в сцепке с обидчиком. А страх окутывал с новой и необузданной силой, правда, формируя злостный характер.

Ответ парнишку не зацепил, и он спокойно отошел от Августа со словами:

– Правильно, курить вредно, спортом лучше заниматься. – Чем очень удивил нашего героя, любезно капитулировав.

Августу удалось забраться в полупустой автобус. К нему подошла сонная кондуктор, он положил ей в заскорузлую руку приготовленную мелочь, она уточнила у него, что он не едет дальше границы города, и оторвала билет с ценой в двадцать рублей. Прелестно, он сделал самую важную часть – преодолел большую часть пути, оставалось совсем немного, примерно километр, а того и меньше. Быстро миную центральную часть города, предстоял поворот направо, – оставалось проехать полтора километра и выйти на ближайшей остановке к дому. Время пролетело незаметно, и Август уже ковылял через дорогу по пешеходному переходу, минуя темные дворы, жуткие гаражи, не внушающие доверия безопасности густые кусты подле манежа, он достигает крайней улицы перед своим домом. Нарушая правила дорожного движения, переходит ее в неположенном месте, заходит в свой двор, пересекает его по диагонали и врывается в теплый подъезд. Не спеша поднимается по подъезду – силы начинают покидать его тело, в предвкушении утонуть в мягкой и теплой постели, – он прикладывает все усилия тихо, не разбудив никого, войти в свое убежище, раздеться, почистить моментально зубы, испить два бокала воды по двести пятьдесят миллилитров и окунуться в манящую своим уютом постель.

Он в безопасности, – занавес закрывается, Август отрубается!

Глава IV

Неприятное утро постучалось в окно комнаты алкогольного дилетанта, проснувшегося от головокружения, тошноты, кручения кишок, головной боли – в совокупности, сильно мутящие его физическое состояние. Перевернувшись на другой бок, раскрывшись, из-за нагревшегося тела, совершавшего выведение вредных веществ и токсинов из организма, он приоткрыл глаза. Дневной свет разрезал изначально веки, а здесь напрямую взаимодействовал с сетчаткой. Было настолько дурно, что хотелось принять любое средство, снимающее едкое состояние похмелья. Август подумывал о разных способах избавиться от остатков алкоголя, даже вбирал большое количество воздуха, выдыхал резким действием легких, чуя остатки спирта во рту. Интересное наблюдение сложилось у него, поняв, что пары алкоголя выходят с углекислым газом – может ему казалось: возможно, оно так и было, ведь досконально биологию, а тем более анатомию, ему не довелось изучать.

Переживая этот недуг, Август встает с постели, – после, тут же садится на нее, понимая, что становится еще хуже, ставит локти на колени, а ладонями придерживает взлохмаченную голову, притрагиваясь к лицу, помятому и измученному. Вдруг ему стало противно от самого себя. Пришлось вставать, хоть и подташнивало жутко, вынужден он был идти умыться, решил почистить вновь зубы, посмотрев на себя в зеркало, нельзя было не обозлиться еще пуще. А в голове проносились экранизации в пять-десять секунд: испитее огуречного рассола, принятие таблетки ибупрофена или активированного угля, продолжение сна, употребление пищи и горячих напитков. Все для него было реально сделать в совокупности, но могло стать хуже, так как желудок был раздражен, спать вовсе не хотелось, поэтому, он знал, нужно терпеть – терпеть приходится до вечера, тогда организм победит в борьбе с отравлением и Августу станет точно легче, – победа за временем.

Все же, малость, перекусить удалось, похлебав супчик, перед этим испив большое количество воды, от которой, как показалось, стало немного легче. Приняв душ и посидев под теплой водой, поливая на голову из душевого оросителя, Август почти пришел в себя, чувствуя осадок плохого самочувствия, изнасилованного алкоголем тела. Взяв телефон в руки, он вспомнил, как нелепо знакомился с официанткой – ему так казалось – спрашивая номер ее сотового телефона. Долго раздумывая написать или позвонить, он счастливым образом разыскал ее в социальных сетях, – ее фотографии показались ему вульгарными, но в тоже время не отталкивающими, наоборот, завлекающими. Она была в его глазах так невинна и невзрачна для других, что все вмиг перевернуло – мнение о ней поменялось, но несильно. Август не мог понять, как такая скромная, немного застенчивая девушка может выложить на всеобщее обозрение фото в купальнике, – была ли это его придирка, или он слишком был требователен, неизвестно. Собственно, он тут же подумал о другом: все девушки в двадцать первом веке мечтают показать свою фигуру и красоту тела, лица, вот и пробуют фотографировать себя с разных ракурсов и в разных прикидах. Мода, что с нее возьмешь!

Теперь мнение было вновь непорочно, она с новой силой проявила на него впечатление. Осталось решить: написать или позвонить. Пишет.

«Алиса, привет! Как твое настроение? Помнишь того чудаковатого пьяного парня, навязчивого болтуна? Язык развязывается, когда изрядно выпью».

Написание этих предложений, уместившихся в две строчки, составило большого труда: несколько раз удалялось предложение, подбирались разные слова и фразы, и через десять минут оно отправлено, пот проступил по всему телу – как же это волнительно. Ничего сложного не должно возникать, но страх перед неизведанным стоял нерушимый. Ему хотелось понравиться, а в закрытые двери стучать не хотелось, – увидев, что она сидит «онлайн», и не отвечает, стало ясно – он не интересен. Поражение!

Августу это не докучало, так как с простыми девушками ему удавалось перемолвиться несколькими фразами, и те влюблялись в него. Они, конечно, были совсем не те, даже красивыми их не назовешь. Тяга таких девушек была в одном – интим, – с кем угодно, где угодно. Ему это не доставляло удовольствия, когда нет любви, поэтому и отношения недолгое время были одни, с той, которая, немного погодя, разлюбила.