— Найти лабораторию. — потом как будто вспомнил:

— И ещё, насчёт твоих родителей… Твой отец ведь тоже обиш и по идее должен нуждаться в перевоплощении, хотя бы раз в месяц? Но он живёт в Испании уже 25 лет и за это время приезжал всего дважды.

Клим ответил нехотя, разговоры о родителях не вызывали в нем восторга.

— Я спрашивал об этом и отец сказал, что попросил Богомира запечатать зверя. Мать была больна, все боялись что своей смертью потянет и его.

— Помню как же, — хмыкнул Кай, — но мама твоя поправилась и все живут и здравствуют, но домой так и не вернулись.

— Маме здесь не климат- ответил раздражённо Клим.

— И опять наш шаман участвует в запечатывания. А скажи мне где эти книги вашего народа? Их можно прочитать, увидеть? — перевел тему настырный товарищ

— Они у Богомира

— А сам ты их читал?

Клим уставился на Кая

— Они написаны на языке древних. Но я их видел. Огромные, старинные

— И о чем там писалась, напомни в кратце? — съедая жирный кусок лимона вместе с кожурой поинтересовался друг

— История появления нашего народа.

Наш предок, великий Сиппан, высадился на землю и увидел, что она населена людьми. Сам он был обишем и люди, пытались истребить его и всю команду. Тогда Сиппан подарил местному шаману скипетр власти, добавил несколько десятилетий жизни и некоторые технологии, на разрешение жить здесь и взять в жены человеческую женщину. Он дал шаману много золота, тот сварил отвар и женщина отдалась оборотню. Через время она родила двух сыновей, которые могли быть и людьми и зверями. Они стали великими альфами прародителями обишей на земле. А шаманы стали уметь открывать порталы на пустой континент другой планеты, для безопасного времяпровождения оборотней.

— Такс, — потер руки Кай, — значит наркотик уже давно умели варить, я так понимаю, раз женщины с чудовищами спят. О извини, оговорился, твой зверь не чудовище, а милаха! — он показал Климу зубы и продолжил — Значит текст никто кроме нашего шарлатана не читал, там может и совсем другое написано. Может и не было никакого Сиппана. Может вы все в этом посёлке претерпели изменения с помощью его незаконных опытов?

— А другой мир? Ты сам его видел и не раз. — не сдавался альфа

— В том то и дело, что видел. Но видел всегда после того, как Богомир отвара своего хлебнуть давал. Я как то лазил по заводу, когда ты его возил в город. Так вот, пробовал я эту дверь открыть и открыл. Только другого мира там не было, пустой коридор и комната в конце. Тоже пустая. Но тогда я немного ему верил, в мистику, чудеса. Думал он великий и единственный маг!

Пока не узнал, что Богомир не шаман, а учёный, который варит летучую, газообразную дурь и может влиять на память сразу нескольких человек.

— Нам все равно придется рискнуть и поехать на остров, чтобы придавить гада. Кроме моих когтей и пистолета нам нечем защитится. А от летучего вещества и вовсе. Не идти же нам в противогазах?

— есть у меня один друг. Химик нелегал. Он мне один типа отвар сварил. Антидот от всех других отваров. Но временный. И доза маленькая, на одного. Думаю в сознании лучше быть мне, а ты станешь приманкой. И Светка твоя тоже пусть поможет папашку поймать

— Светлану нельзя, — Клим даже подскочил и треснул рукой по столу.

— У нас один шанс, — приблизил свое лицо Кай, — любые жертвы, слышишь? Любые. У него в руках оружие массового беспамятства. Не поймаем завтра, он навяжет нам новые судьбы и сделает с нами что хочешь и со Светланой твоей тоже. Уже делает.

— Я ему такая, давай прогуляемся, вон хоть к реке. А он мне, мол уезжаю на три дня. Веселитесь без меня. Прикинь? А я столько нарядов привезла. Главное зачем то привез и бросил — возмущалась подруга, а я слушая ее в пол уха, думая о своем. Мы сидели на террасе, после ночного дождя на улице было свежо и не жарко.

Из дверей, ведущих в столовую показался хозяин, несущий поднос с тремя маленькими кружками кофе.

— Дамы! Кофе и шоколад! — пафосно объявил он и водрузил все это на маленький, стеклянный столик и подвинул ещё одно кресло для себя, поближе к нам.

— Ой балуете вы нас Клим Федорович, — игриво пробасила Ларка, бесчадно строя глазки. Она достала вторую длинную сигаретку и отсолютовала кружкой.

Я благодарственно кивнула и отвернулась, не хотелось чтобы он заметил, как мне не удается сдержать улыбки.

На Лару он не обращал особо никакого внимания, зато с меня глаз не спускал и если честно мне льстило такое внимание. Клим вдруг обнаружил в себе талант веселить нас интересными историями из жизни своей и своих знакомых, приводить к слову известные фразы или рассказывать слегка пошловатый каламбур. И хоть внешне я была с ним достаточно сдержана и холодна, то внутри во мне пылала смесь почтения и обожания, словно мне пятнадцать и я впервые втрескалась в кумира телевидения. Подавлять все мои чувства становилось всё труднее, они рвались наружу, хотелось несдержанно захохотать, как Ларка, запрокинув голову и широко раскрывая рот или игриво сцапать его под руку и идти так по аллее. Но между нами по прежнему была пропасть и я сильнее сжимала пальцы, чтобы непроизвольно не коснуться его.

Последние три дня Клим везде ходил за мной по пятам, вызывая улыбки у везде снующего персонала. Выходя из своей комнаты, я обнаруживала его гуляющим именно в этом крыле. В садик внучку вдруг стал отводитт сам, давая мне возможность поспать, если мы с Ларкой шли в кафе или прогуляться к реке, сопровождал нас, как верный телохранитель. Подруга видела в этом некий любовный подтекст, завистливо подшучивала или сново пыталась выспросить подробности нашего якобы романа. Но я не была настолько наивной и тревожилась, понимая — из за того, что здесь происходит, что то зловещее и угрожающее мне лично, хозяин не теряет бдительности и держит меня на виду. Мне было страшно! Очень! Особенно быть похищенной и увезенной в подземелья заброшенного завода. Мне опять снился кошмар, что нахожусь в заточении подземной лаборатории, за ржавой решеткой. Мысль о том, что скоро придется вновь посетить это место, вызывала внутренний озноб.

Можно было бы взять, бросить всё и уехать, но здесь все ещё остаются мои дочь и внучка. И они тоже могут быть в опасности. Я спрашивала у Клима, можем ли мы обратится к властям, чтобы поймали этого человека. Ведь он всё ещё в розыске. Но ответ был не утешителен. У нас нет доказательств, наши враги тоже не дремлют. Их может быть гораздо больше, из числа охранников или жителей поселка. Наверняка у Старшинского давно другие документы и куча свидетелей. У нас же только теории. Нет, нужно было со всем разобраться тихо и спокойно. Ждать Кая. Который каждый свой приезд привозил ошеломляющие новости.

Но у меня оставалось всё меньше времени. Завтра я уеду, уже вечером приезжают дети, мой пропуск заканчивается и причин оставаться нет. Мне очень хотелось увидется с Каем, узнать что ещё нового он откопал. Может о моем прошлом, которого я не помнила. Или что либо про маму.

Но тот по приезду закрылся в кабинете Клима и не выходил, сославшись на занятость. Клим таинственно молчал, просил подождать совсем немного.

Ближе к обеду пришла Нина Ивановна, одетая в лёгкое, нарядное платье. Праздник лета начался с утра. Она забрала на гуляние с собой Марьяшу, а мы договорились увидется позже.

Как мне рассказал наш вдруг ставший добрым и покладистым хозяин, праздник делился на три часть. Первая детская: начинается с утра. Туда входят гуляния, концерты, конкурсы, приглашаются аниматоры из города. Потом, после обеда большой пикник. Средства выделяет в основном мерия, но и жители поселка приносят кто что хочет. Например хлеб весь приготовлен в местной пекарне, а пиво сварено на поселковской пивоварне. Так же сами жители угощают друг друга своими кулинарными шедеврами и закатками прошлого урожая. Алкоголь тоже присутствует, но без излишеств и фанатизма. Вечером наступает другая часть праздника, где зажигается большой костер, девушки кидают венки в воду. Многие катаются на лодках по реке. Шаман проводит обряд благородия. Вот насчёт последнего Клим как то нехотя рассказывал, я только поняла, что многие семейные пары приезжают на остров ночью к шаману за благословением, на прибавление в семействе. И по-моему занимаются зачатием в ближайших кустах. Дикость какая воскликнула я, а Ларке этот обряд понравился.