Я повернулась на не привычно мягком матрасе и уставилась в потолок. Марьяна спала на соседней кровати.

После вчерашнего происшествия, я позвонив дочери и рассказала только о том, что мы серьезно поссорились с Климом. Она скинула мне номер своей подруги Аси и та сдала нам с Марьяной комнату, не далеко от детского садика. До приезда детей оставалось шесть дней и я наотрез отказалась проводить их в особняке.

Обида не мыслимой силы клокотала во мне. Проводив внучку в садик, я осталась предоставлена сама себе и попросту слонялась по небольшому саду — огороду, принадлежавшем у Асе и её мужу. Девушка была чуть старше моей дочери и ждала малыша.

Я вызвалась помочь ей с обедом и занималась чисткой овощей. Ася с восторгом рассказывала о муже и будущем наследнике.

— мы решили назвать сына Марком, — заявила она поглаживая живот

— красивое имя, вы делали УЗИ? Мне так и не смогли установить пол, когда я была беременной Юлькой — поведала я.

— зачем УЗИ? — засмеялась она, мы же проходили свадебный ритуал обишей.

— а при чем здесь ритуал? — не поняла я, — и каких это обишей?

— а вам, что Юля не рассказывала про обишей? Ах ну да, вы же в городе живёте, вам не положено этого знать. С другой стороны вы теперь тоже с нами.

— я думаю переехать сюда жить, — не знаю почему соврала я

— да? А у шамана были? Он вас благословлял? — она спрашивала не понятные для меня вещи, но я шла до конца

— была на острове, Игорёк меня на лодке возил. А шаман, в руинах своих напугал меня. Но все не так страшно.

— да Светлана, я тоже сначала испугалась, особенно когда узнала кем являются все мужчины в этом поселке, муж мне предоставил наглядное доказательство, сами знаете какое, а потом поняла какие они настоящие, хорошие, особенно мой Илья, — она мечтательно заулыбалась, — он самый лучший, обходительный, а главное верный. Только обиши могут быть такими обходительными и всю жизнь любить одну женщину, свою истинную. Если посчастливится ей стать. Мне сказали по секрету, что вы истинная альфы. Это огромная редкость, чтобы две женщины одной семьи были парами двух мужчин одной семьи. Я о таком даже и не слышала.

Она несла какой то бред, но я не спешила вставлять свои три копейки, а слушала.

— А Юля ваша вообще молодец, словно почувствовала, что Макс её мужчина и ни на миг от него не отходила. Даже к бандитам сунулась, когда они Максима похитили. — продолжала выкладывать Ася мне информацию

Я похолодела, но продолжала кивать, как болванчик:

— да Юлька, она такая

— просто бандиты те, думали у Макса зверь никогда не пробудится, а он пробудился, когда эти гады хотели Юльку обидеть. А потом и Клим подоспел со своими ребятами. Я потом ещё Юльку спрашиваю, раз ты так с самого начала своего Максимку любила, почему сразу свадебный ритуал не прошла, чтобы сын получился, а решила дочку родить? Всем ведь известно обишами только мужчины бывают. Хотя любят одинаково и девочек и мальчиков.

Я думала о том, что по приезду Юлю ждёт серьёзный разговор. И по поводу странной подруги тоже. Либо она ненормальная, либо здесь секта какая то. Я припомнили разные моменты, то Нина Ивановна о каки то обишах обмолвиться. То в кафе про ритуалы и свадьбы переговариваются. Я слышала, как Клима кто то назвал альфой, я видела как люди ему безукоризненно подчиняются. Ещё и этот черный человек. Шаман их. Ритуалы и отвары. Нет, нужно срочно вывозить отсюда дочь и внучку. Макс пусть остаётся, если ему так нравится. Вон у папаши его совсем крыша поехала. То люблю не могу, то чуть в бассейне не утопил.

В этот день я шла по поселку, приглядываясь к людям, видя их по другому. Красивые как на подбор мужчины, хмурые и брутально суровые. Даже подростки. Они все были неуловимо чем то друг с другом похожи, словно все являлись родственниками. Супротив них женщины поселка самые обычные и разные. Но все веселые, неестественно радостные и улыбчивые. Юля тоже стала такой, как встретила Макса. До этого она была более жёсткой, серьезной, пробивной. А выйдя замуж стала лёгкой и ветрено счастливой. Я думала это от любви. На миг похолодела от мыслей о наркотиках. Но наркоманы не выглядят такими бодрыми и живыми. К тому же Юля с Максом продолжают учится и делают успехи. За два года вместе изучили испанский язык, помимо английского. Работают над проектами.

Я вышла на детскую площадку и внимательно осмотрела играющих детей. В начале месяца я поражалась какие славные детишки здесь: послушные, не капризные, рассудительные не по годам. Марьяша тоже была такой и это вдруг меня испугало. Я вспомнила наших городских детей, выматывающих своих родителей, вечно что то выпрашивающих и орущих, словно у них три глотки вместо одной. Всё, абсолютно всё и здесь было другим. И люди тоже.

Мне вдруг захотелось зайти в церковь. Я видела её ещё в первый день приезда. Я всегда верила, но как то по своему, по особенному. А тут вдруг ощутила острую необходимость пойти именно туда, словно там я смогу найти ответы на те вопросы, которые начали вызывать во мне настоящую паранойю.

Церковь была маленькой и уютной. Несколько икон, в резных рамах, под которыми располагались позолоченные подсвечники. Иисус, распятый на кресте, напольная ваза с белыми лилиями. Я подошла к ней и вдохнула аромат цветов. Кто-то вырастил их и принес сюда, значит есть здесь христиане. Я опустила купюру в ящик и взяла свечку. Зажгла её перед Николаем Чудотворцем и мысленно просила о том, чтобы все мои домыслы остались лишь игрой моего воображения. Чтобы у моих детей и внучки все было хорошо, это главное. А я…мне и так хорошо. А то ишь замуж захотела, на старости лет. В молодости то никто не взял… И так мне себя жалко стало, что не осталось сил стоять на ногах и я села прямо на пол и заплакала. С икон на меня смотрели грустные святые и мне казалось, что они плачут вместе со мной.

После церкви мне стало немного легче и я пошла к реке. На набережной рабочие собирали помост и шатры. Я знала, что поселок готовится к празднику, который здесь очень в почете. День поселка Свободный или праздник лета, как они все его здесь называют. Ивановна рассказывала, что будут большие гуляния, концерт, ярмарка и пикник, который оплачивает добрый мэр Клим свят Федорович из своего кармана. Я шла по набережной и мне казалось, что все строители как то неодобрительно поворачивают голову в мою сторону. А даже улыбчивая ювелирша, к которой я зашла и рассказала, что утратила украшение и хочу заказать новое, как то странно на меня смотрела и отказала. Я ушла ни с чем. Желудок стонал от голода, я не ела со вчерашнего дня, мне казалось меня вывернет от любой еды. Сев на лавку в парке, ту самую, где сват приглашал меня в свою жизнь, я закрыла глаза и откинула руки. Мне кажется я даже задремала, надвинув шляпу на глаза, но почувствовала ласковое прикосновение к руке. Резко взглянув я увидела своего нового знакомого- белого странного пса, с которой познакомилась как то ночью. В этот раз он поскуливал, словно у него что то болело и заглядывал мне в лицо, как будто хотел что то сказать. Его голубые, умные глаза были очень печальными, я погладила его лобастую голову и слезы сново потекли по моим щекам. Я за всю свою жизнь столько не плакала, сколько за последние два дня.

А ещё я вспомнила, что мне снова снилась моя кукла с синими щеками. И что она находится в яме, на старом заводе. И ждёт меня.

Я заглянула собаке в глаза и сказала:

— есть одна тайна, но тебе я её расскажу. Ты же меня не выдашь? Мне кажется, что на острове, в яме лежит моя детская вещь. Её там не должно быть, ведь я никогда здесь не была раньше. Но я и не помню своего детства и маму тоже не помню. И если есть возможность мне что-то вспомнить, то я должна не упустить этот шанс. Но мне очень страшно ехать туда одной. Поедешь со мной?

Собака словно всё поняла и плелась со мной рядом. Теперь оборачивались не только мужчины, но и женщины смотрели открыв рот и даже детвора провожала нас взглядами. На реке пёс смело прыгнул в лодку, а я сначала спрятала телефон под листом лопуха. Так на всякий случай. Мне грести было не сподручно и я потеряла много времени, прежде чем смогла доплыть. Животное кстати совершенно спокойно перенесло речное путешествие и вальяжно спрыгнула на берег острова. Я ещё немного посидела, но потом решилась. Во сне я не видела разрушенного завода, он был целым и куда идти я не знала. Но пёс пошел вдоль руин и я почему отправилась вслед за ним. Здание без крыши закончилось. Было ещё одно разрушенное, но с целым цокольным этажом. Там, где окна были разбиты вырастали молодые берёзы. От этого общий вид становился ещё запущеннее и страшнее. Меня потянуло к одному небольшому строению, потонувшего в зарослях кустов и малинника. А потом, чуть поодаль я увидела яму, от вида которой мне стало не по себе. Стоящий рядом пёс добавлял мне смелости и я видя часть дна, усеянного мусором и кусками кирпича прыгнула туда. Зверь тревожно смотрел с верху на меня и поскуливал. Яма оказалась мне чуть выше груди. Я шарила ногой по дну и через пол минуты ощутила препятствие. Я уже знала, что достану и все же поборов брезгливость вытянула на свет изуродованную резиновую куклу. Её платье почти сгнило, вися синими тряпочками, а жёлтые волосы стали серыми. Плюнув на пальцы я протёрла одну щеку. Синей авторучкой, детской рукой на ней были выведены неровные круги.