— Рэйшен, пусти её, скорее! — закричала Элина. — Ей точно надо наружу! Это срочно!
Девушка выбралась наружу, и за дверью её просто вывернуло наизнанку. Рэйшен поморщился. Гри испуганно выглядывал из скрученных одеял.
— Она отравилась твоей похлёбкой, — заявила Рицпа.
— Сомневаюсь, — ответила Элина. — Остальные здоровы. Думаю, причина в другом.
— Может, мы здоровы только временно, — упорствовала баронесса. — Может, ты и планировала всех отравить…
— У тебя плохо с памятью. Я ела то же самое, что и все. Или ты считаешь, что я обмазала ваши ложки ядом?
Гри невольно фыркнул, настолько это было нелепо.
— Но ты знаешь, отчего девчонке так плохо? — уточнил Рэйшен.
— Конечно. Гри, а ты разве не догадываешься?
— Я не разбираюсь в болезнях, — пожал плечами молодой бард.
— Это не болезнь. Ладно, протошнится твоя подружка, скажу, а то ведь и она не думает ни о чём.
Полли, бледная и растрёпанная, переступила порог.
— О чём я не думаю, дара Элина?
— О том, что ты беременна.
Все застыли этакими встрёпанными спросонья изваяниями. Глаза у Поллианны сделались величиной с блюдца для варенья.
— Не может быть, — пробормотал “осчастливленный” будущий отец. — Разве это получается так быстро?
Элина не выдержала и расхохоталась. Да уж, весёлая у неё поездочка получилась!
— Так дурное дело — нехитрое, — фыркнул дроу.
Баронесса сидела, заливаясь краской, словно это её состояние обсуждали попутчики.
— Как вам всем не стыдно, особенно тебе, Элина! — Рицпа с трудом вытолкнула из себя неприятное имя.
— Почему мне должно быть стыдно?
— Разве можно говорить такие вещи, особенно при мужчинах?!
— Да какие, к демонам свинячьим, мужчины? Какие вещи? О чём ты вообще?!
— Ах, какая же ты… нетактичная! И просто невоспитанная!
Элина поднялась с пола. Рицпа не на шутку разозлила её.
— Да, знаешь ли, я не графиня и даже не баронесса. Поэтому, будь так любезна, объясни, в чём моя ошибка.
У Рэйшена засверкали глаза в предвкушении драки.
— Тебе нож дать? — деловито спросил он у Элины.
— Не волнуйся, я справлюсь без оружия. Итак, Рицпа, начнём урок этикета…
Баронесса тоже поднялась (лавка при этом угрожающе заскрипела) и тщательно расправила платье и потрёпанные кружева на нём.
— Во-первых, нельзя обсуждать такие вещи при мужчинах…
— Какие именно?
— Ну… — Рицпа была поражена тупостью и нечуткостью этой преступницы. — Состояние женщины…
— Слушай, тут вообще-то находится тот самый мужчина, из-за которого она и оказалась в этом состоянии.
— Ну, при нём можно, — неохотно согласилась баронесса, — но только иносказательно!
— И как это прозвучит?
— Ну… К примеру, в положении… Или, скажем, в радостном ожидании…
— А, может, они в нерадостном, а, Рицпа? — уточнил Рэйшен. — И вообще, я бы не понял такого иносказания. Эли сказала всё чётко и по делу, не вижу причин кипятиться.
Обсуждение на этом прервалось, потому что Полли снова бросилась к выходу, зажимая рот ладонью.
— Гри, марш за ней! — скомандовала Элина.
— А з-зачем? — музыканту с его тонкой душевной организацией не хотелось видеть изнанку жизни.
— Зачем-зачем… Волосы ей подержишь, а потом воды подашь, попить и умыться!
— Дара Элина, ты ведь лучше знаешь, что делать, так может, ты…
— Фиг тебе! — мстительно сказала Элина. — Вы получили друг от друга столько удовольствия, неужели ни разу не задумались о последствиях?
— Ты говоришь как Малена, — пристыженно пробормотал Гри, выходя за дверь.
Глава 8
История с приготовлением завтрака полностью повторила вчерашнюю: Рэйшен принёс дров и воды, Элина растопила очаг и сварила кашу.
— Ребята, никакой еды больше нет, так что задерживаться здесь нам ни к чему, — предупредила Элина.
Рэйшен молча начал паковать поклажу, бесцеремонно выдернув из-под Полли одеяло. Рицпа, немного подумав, принялась помогать Рэйшену. Сборов это не ускорило, так как у баронессы никаких бытовых навыков не имелось. Впрочем, Элина подозревала, что Рицпа просто хочет позлить её да побыть поближе к Рэйшену. Признаться честно, удалось Рицпе и то, и другое.
Поллианну мутило от всего, так что она от каши отказалась. Рэйшен, недолго думая, забрал и её ложку, и её порцию. После скромного завтрака Элина шепнула Рэйшену, запихивая котелок и ложки во вьюк:
— Далеко ли до ближайшего города? Где ты планировал следующую остановку?
Рэйшен поправил кожаные верёвочки на светлых волосах.
— Думал доехать до Рудного Стана, есть такой небольшой городок в предгорьях.
— Далеко до него?
— Дневной перегон без остановки.
— Тогда, Рэйшен, у нас проблемы. Я не знаю, довезём ли мы Полли до этого города. Там вообще хоть лекарь какой завалящий найдётся?
— Это хороший город, — дроу даже немного обиделся. — Там и лекари, и ремесленники, и купцы, и… В общем, там есть всё! А с чего ты решила, что мы эту девчонку не довезём?
Элина немного помялась — сказался урок этикета от баронессы, а после брякнула:
— Во время беременности не рекомендуется ездить верхом, а уж если плохо себя чувствуешь, то может случиться выкидыш.
— Ну, случится, так поскачем быстрее и…
— Рэйшен, — перебила его шокированная Элина, — ты хоть представляешь себе, как выглядит выкидыш на этом сроке?
— А должен представлять?
— Из Полли потечёт море крови, и до конца дня она может просто не дожить!
Лицо дроу вытянулось.
— И что ты предлагаешь? Остаться здесь, переждать или что-то ещё?
— Нет, Рэйшен, ждать нам нечего. Всё равно надо ехать… И еды нет, и корм для лошадей на исходе…
— Так чего ты мне голову морочишь? — рассердился Рэйшен. — Пусть все собираются, и вперёд!
Невдалеке уже топтался Гри с жалобной просьбой подождать, пока Полли станет лучше.
— Мы не можем ничего ждать, — сухо ответила Элина.
— Дара Элина, какая же ты стала безжалостная!
Элина обозлилась. Они все нарочно, что ли, висят на её шее, словно камни, и вот-вот утопят!
— Гри, послушай, ей не станет лучше через час или два. Надо ехать, и точка. У вас с Полли есть два выхода: ехать с нами, как вы и просились с самого начала, или остаться и жить здесь.
— А вдруг с ней что-нибудь случится?!
— Тогда, — Элина мысленно посчитала до пяти, — мы её похороним, а ты можешь остаться на её могиле и слагать печальные баллады о любви, погибшей во цвете лет!
Гри онемел от этих жестоких слов. А Элину будто кто-то тянул за язык:
— Не волнуйся, вон Рэйшен обещал, что, если надо, он её не только закопает, но и прибьёт.
— Обещал — сделаю, — ухмыльнулся дроу. Он-то понимал, что Элина просто злится и срывает злость на окружающих, и подыгрывал ей. Ну, не мог он удержаться от злого розыгрыша.
Гри окончательно расстроился. Он не узнавал ту женщину, с которой когда-то познакомился у придорожного костра. Что ж, ничего не поделаешь, придётся мириться с этими переменами к худшему. Опустив голову, молодой бард собрался вернуться к своей любезной Полли, но Элина, усовестившись, окликнула его:
— Гри, ехать надо всем, другого выхода нет. К ночи мы будем в городе, где есть лекари, и клянусь, что я найму для Полянки самого лучшего! И ночевать мы будем в нормальном доме, и спать в чистых постелях… Но сейчас всем придётся поднапрячься для этого!
Гри кивнул и убрался восвояси.
— Молодец, Эли! — одобрительно высказался Рэйшен. — Ты говорила так, как будто можешь возглавить целый клан наших!
— Сомнительный комплимент, — буркнула Элина, которой стало стыдно за себя. Вдобавок клан Рэйшена она искренне возненавидела и возглавлять таких негодяев не хотела. — Да и твои сородичи мне попросту свернули бы шею…
— Я не позволил бы, — самодовольно сообщил Рэйшен. — Но речь не о том. Ты знатно запугала малявок, будут теперь долго помалкивать и слушаться.
Насчёт “не позволил” у Элины были совсем другие воспоминания, но сейчас вытаскивать их на свет явно не стоило. В общем, этот отрезок пути начался печально. Все дулись друг на друга, а в особенности — на Элину, но перечить ей не смели. Это было к лучшему, потому что погода испортилась, начал моросить холодный дождь, и даже лошади выглядели понурыми. Если бы кто-нибудь из попутчиков принялся жаловаться, Элина, наверное, не сдержалась бы и отхлестала привереду по щекам. Она понимала, что ведёт себя слишком нервно, но ничего не могла с собой поделать. Мысль о том, что её будут преследовать и в конце концов расправятся, несколько выводила из душевного равновесия.
