– Так если это оно… – заметил Толстый.

– Давайте копать, чего стоим? – закончил Вислый.

– Вот вы тогда и дуйте за корзинами! – приказал Борборыч. – А мы пока начнём…

И мы копали. Если бы я знал, сколько мусора мы накопаем в первый раз, то я, наверно, предложил бы быть повнимательнее. Но я не знал… Мы сгребали в кучи всё, что хоть немного напоминало показанные Дрюхой образцы. Корзин у нас было ровно тридцать штук. Они были почти прямоугольные, вытянутые, с притороченными кожаными лямками – чтобы можно было таскать на спине наподобие рюкзака. Эту тару нам специально сплели для будущей добычи. До меди мы ещё неизвестно доберёмся или нет, да и был пока запас в Мысе… А олово – вот оно! Бери и тащи в посёлок. Так что места мы не жалели – и забивали тару под завязку.

Нашу следующую ошибку я понял, когда не смог встать и подойти к корзине. Ноги отказывались шевелиться, а голова – подниматься… Как та скотина мохнатая это делала – я пока так и не знал. И ещё мне очень хотелось раскрыть секрет управления чужим телом, да ещё и на расстоянии… Система гнусно молчала, не желая приоткрывать нам завесу тайны.

– Чего это?.. Опять мишка пришёл? – пробормотал кто-то за спиной.

– Он самый… – это уже Барэл.

– А кто-нибудь его видит? – Кажется, Дно. Хотя глядя в землю, особо не проверишь.

Оказавшись в положении парализованных, ударники занимались тем, что только и остаётся делать в такой ситуации – болтали. А я, молча и сжав зубы, сопротивлялся, пытаясь вернуть себе контроль над собственным телом. До заката было ещё часа два, поэтому времени у меня было предостаточно. Через пятнадцать минут стало ясно, что не я один пытаюсь вернуть чувствительность.

– У меня пальцы зашевелились! – радостно сообщил всем Борборыч.

– Продолжай! – посоветовал я и сам почувствовал, как шея медленно и неохотно начала поднимать голову от земли.

Теперь уже весь отряд пытался преодолеть воздействие бронемишки, – так что разговоры стихли, сменившись сосредоточенным пыхтением. И через полчаса я, наконец, победил! Голова вернулась в вертикальное положение, да и шеей теперь можно было повертеть. Бронемишку я обнаружил на самой вершине холма. Похоже, он почти бесшумно подобрался к нам, а потом высунулся из-за гребня и коварно парализовал. При этом мохнатый гипнотизёр не забывал жевать травку, не отводя от нас своего внимательного взгляда.

– Вижу его! – сообщил я. – Пристально смотрит на нас.

– Значит, ему требуется зрительный контакт, – сказал Дойч. – Попробуй что-нибудь сделать!

– Ничего пока не могу! Только головой вертеть… – посетовал я.

И понял, что соврал – у меня уже начали двигаться пальцы. Я сосредоточился на правой руке, в которой была зажата пригоршня камушков, и вскоре стал медленно и дёргано её поднимать. К этому времени новых успехов достигли и Борборыч с Дойчем. Оба, наконец, сумели разогнуться из согбенного и унизительного положения.

Спустя пару минут судорожного подёргивания у меня начала нормально двигаться рука, и я рискнул кинуть один из зажатых в кулаке камушков в бронемишку. Но тот и ухом не повёл, продолжая упорно таращиться на наш отряд. Тогда я кинул камушек ему за спину. Тот упал в какие-то кусты и ожидаемо зашуршал в них. Зверь дёрнулся, но взгляда не отвёл, хотя глазёнки у него прямо забегали-забегали! Я кинул ещё один камушек, стараясь положить его поближе, но тот упал почти беззвучно…

– Кидай чуть левее! – посоветовал Борборыч. – Там были какие-то кусты.

Третий камень снова выдал негромкий треск и шуршание. Медведю всё-таки расклад не понравился, и он начал нервно дёргать полукруглыми ушками и махать хвостом.

– Давай-давай! – подбодрил меня Борборыч. – Пусть хоть на секунду взгляд отведёт! А мы уж начнём бой!

Вдруг стало неожиданно жутко… Совсем как в тот прошлый раз, когда медведь к нам приближался… Скрипнув зубами, я отмахнулся от гадкого ощущения – в конце концов, мужик я или тварь дрожащая? – и кинул ещё два камня, один за другим. И вот этого бронемишка уже не выдержал!.. Когда шуршание резко приблизилось к его нежным меховым окорокам, зверь разорвал с нами зрительный контакт и с рёвом повернулся к потенциальной опасности.

Кто-то из ударников пришёл в себя почти мгновенно, быстро метнув дротик, который увяз в шерсти на заднице бронемишки. К сожалению, наш акт агрессии система нападением не посчитала. Зато из трёх дротиков, кинутых следом, один попал прямо в нос поворачивающегося к нам врага.

Группа игроков атакует зверя – бронемишка дологнисский! Доведите дело до конца, лентяи!

Зверь обиженно заревел и рванул в нашу сторону прямо с обрыва. А мы кинулись врассыпную, стараясь окружить противника со всех сторон. У меня даже возникло желание снова зареветь и испугать его, но я решил, что на этот раз система оставила весьма дельное замечание. Дело надо было довести до конца… Раз уж привязался к нам этот гад, то сегодня он от нас и получит, невзирая на жертвы!..

Разделение группы на отдельных человечков, прыснувших в разные стороны, заставило бронемишку замереть на пару секунд. И их как раз хватило Вислому, который споро подскочил, просунул рычаг под пузо и буквально прыгнул на него (рычаг, то есть) сверху. Внезапность атаки сбила медведя с толку, и он потерял равновесие, а пара рогатин, упёртых в бок, завершили дело. Жуткий гибрид броненосца с медведем рухнул на бок – и тут же перекатился на спину, жалобно и обиженно заревев.

А его пузо уже вовсю обрабатывали Толстый и Дойч! Ещё через несколько секунд к ним присоединился весь отряд. В этот раз я сразу всадил в нежную тушку копьё что есть силы, и это бронемишке очень не понравилось… А кому понравятся посторонние предметы в пищеварительном тракте? Вот мне сразу вспомнились мерзкие ощущения от когтей решашиарха и костяного ножа бандитов…

Критический удар!

Вы нанесли зверю – бронемишка дологнисский 5080 урона

Коэффициент урона – 0,9

Жизнь бронемишки дологнисского 111809/121000

Бронемишка дологнисский истекает кровью!

Сомневаюсь, что ему так много насчитали урона за кровопотерю, зато критический удар получился с двойным уроном – вот так дело пойдёт! Я хорошенько крутанул копьё в ране, нанеся дополнительный урон, а потом вытащил и ударил рядом. Чем больше дырка – тем хуже заживает! Серьёзно! По себе знаю…

Мы успели спустить жизнь врага до тридцати тысяч… Но добивая страшного зверя, даже не заметили, как быстро стемнело вокруг. В нос мне ударил острый странный запах… В вечерних сумерках глаза нашего врага загорелись алым, раны стали стремительно затягиваться, а ловкость и грация скачкообразно увеличились. Бронемишка рывком подскочил в воздух, ловко перевернулся и сразу оказался на всех четырёх ногах. Вот теперь морда у него стала такой, какой я видел её в первую нашу встречу. Чёрный нос ещё больше вытянулся – и принялся раскрываться, как бутон экзотического цветка…

А я, оказавшись прямо перед этим самым носом, выставил левую руку и плюнул желудочным соком в глаз. Чёрт! Опять забыл, что могу так!..

Критический удар!

Вы нанесли зверю – бронемишка дологнисский 80 урона

Жизнь бронемишки дологнисского 32671/121000

Бронемишка дологнисский не видит правым глазом!

Кислота в глазу бронемишке не понравилась – он дёрнулся назад и насадил мохнатую задницу на выставленные ударниками рогатины. От боли зверь заревел ещё больше, попытался слезть и тут же подставил мне другой глаз, чем я немедленно воспользовался.

Критический удар!

Вы нанесли зверю – бронемишка дологнисский 70 урона

Жизнь бронемишки дологнисского 33143/121000

Бронемишка дологнисский не видит левым глазом!

Сильно напрягало, что бронемишка принялся лечиться… Пусть и медленно, но его жизнь неуклонно прибавлялась. О чём я сразу сообщил своим – требуя немедленно валить тушку всеми доступными способами. Борборыч меня поддержал, и началось всеобщее избиение несчастного. Зверюгу фактически растянули на рогатинах, которые мы приготовили, чтобы встречать его лобовые атаки. А ещё мишка почти ничего не видел и постоянно мотал головой, так что ему ещё и прилетало со всех сторон… Рогатины мы повтыкали ему в бока, в грудь и даже в филейную часть – уперев другим концом в землю, из-за чего все попытки несчастного слезть оборачивались полным фиаско.