Покрытый сахарною пудрою Сеул –

Пирожное с воздушным кремом,

Мне нравится: я сладкое люблю.

Сильнее всех на свете угощений!

Его всегда так мало, и так жаль,

Что с каждой ложечкой оно всё меньше,

И горло сдавливает сладкая печаль,

Что нежный мой десерт не будет есться вечно.

Зимой в Сеуле холодно, но снег

Снежинками своими сердце согревает.

Не может лишь на сладком выжить человек,

А я могу – мне больше ничего не надо!

Не встретиться с тобой хоть раз –

В Сеуле день прошёл почти напрасно.

Хочу я посвятить тебе десятки длинных фраз,

Но вместо этого окину взглядом кратко.

Как будто в гости я к тебя пришла

Зимой своей холодной и случайною.

Как будто друга ты во мне нашла,

И льдинки с наших заметённых первым снегом щёк растаяли.

Какого цвета платье ты оденешь?

Каждый новым вечером гадаю я.

К лазури ночи ближе подойдёшь или покраснеешь,

Вызывая зависть тех, кому с трудом, как мне, даётся хвастаться особыми нарядами?

Две сотни сорок метров к небесам –

Так ты стремишься всё без устали. И жертвенно

Любовные замки сердец Сеула

Бережёшь на силуэте женственном.

Не встретиться с тобой хоть раз –

И я грущу без красоты твоей волнующей.

Хочу я посвятить тебе десятки длинных фраз,

Но вместо попрошу: «Всегда будь рядом в моём будущем!».

Под щебет птиц гуляло солнце Итхэвона,

Меня с собой в прогулку позвало.

Смотря на каменные стены робко, но с любовью,

Искала я залитый солнцем камень дома одного.

Тот дом, быть может, и не существует вовсе,

Но мне он правда очень дорог, как родной.

И если бы в Сеуле перестала быть я гостьей,

Туда бы я бежала, говоря, что я – домой.

Над этим домом ветер тоже бы гулял игриво,

И путался в ветвях его растущих у ворот кустов,

Растрёпывая флаги так несвойственно Корее неучтиво

Раскинувшихся по соседству с ним посольств.

Над ним бы тоже месяц ярко улыбался,

Отважно заслоняя звёзд сеульских свет,

Собой довольный, в его окнах отражался,

Отбрасывая на пол серебристый след.

По узким улицам гуляло солнце Итхэвона,

И я с ним поднималась по крутым холмам,

Любуясь стенами того ещё несуществующего дома,

Которому, как только он появится, все сердце я отдам.

Я знаю, где в Сеуле с сыном жёлуди собрать.

Где в ноги они сами падают на камни среди скачущих ворон.

Хотите тоже это место с вашим сыном знать?

Идти не далеко – на запад, где большой сеульский стадион.

Там ранним утром солнце на ступени у метро бросает взгляд.

Там на высокий холм вскочил мохнатый парк.

Там для детей на роликах выстраивают ряд преград.

Там змеи по ветру гуляют в небесах.

Там можно много желудей в беретах отыскать

И выбрать тот, что в моде понимает лучше всех,

Что занимательней сумеет рассказать

Про плачь сеульский и про сеульский смех.

Теперь я знаю, где на выходных мне с сыном можно побывать,

Где с сыном можно просто время вместе проводить,

Теперь, я знаю, где в Сеуле с сыном жёлуди искать.

Теперь осталось только сына мне родить.

Корейцы – словно дети,

Всё бегут куда-то вверх, без остановки.

И мне, как иностранке, трудно не заметить

Той красоты в их быстром шаге чувственной и легкой.

Улыбку за ладонью пряча так наивно,

Они в библиотеке могут громко есть без страха,

Прямые от природы волосы закручивать игриво,

И одеваясь в чёрное, как сговорившись, выглядеть так ярко.

Они – как дети, что самим с собой не грустно,

В привычных мелочах увидят сильное значение,

Из просто вазы сделают высокое искусство,

А из обычного обеда – праздничное угощение.

Корейцы – словно дети,

У которых хочется учиться чувствам тонким:

Тому, как в общем, иногда кричащем, цвете

Найти свой цвет, пусть даже самый робкий.

Я строчки эти создаю

Укрывшись в стенах тёплого метро.

И о Корее песню тихую пою,

Смотря сквозь небольшое затемнённое стекло.

Хочу, чтоб вы со мною стали запевать,

Как будто бы и вас вагон несёт вперёд,

И песней этой дух Кореи вы смогли понять,

И песней этой полюбить корейский весь народ.

Хочу, чтоб вам, как мне,

В вагоне том спокойно стало вдруг,

Чтоб наяву, и чтоб во сне,

Во всем Корею, как и я, теперь вы видели вокруг.

Хочу, чтоб даже в ней не побывав,

Вы тоже пели о великой той стране,

О том, как ничего не отобрав,

Она приблизила вас к собственной мечте.

Проехала я станцию свою опять,

Но радость нахожу я в том:

Ведь дольше я смогла писать

О самом близком и о самом дорогом.

Бывает видишь то, что хочется забыть отчаянно.

Бывает на спокойный день ложится грусти тень нечаянно.

Бывает многое, и пусть оно живет – не мне судить заверено,

Но почему в Сеуле призраки войны живут так мирно и уверенно.

Те призраки по улицам гуляют вольно, как и жители.

Сеул считая своею собственной обителью.

В кафе заглядывают, от дождя на остановках укрываются,

Несущими покой и красоту послами притворяются.

Но не должны они в Сеуле жить так мирно и уверенно.

И не должны в Сеуле танки и подстреленные корабли выстраиваться в ряд намеренно.

Неправильно сеульской башне им светить ночами тихими,

Неправильно их мрачность озарять детей сеульских радостными криками.