Я молча кивнул. Окто связался с начальством по мульти-сфере, объяснил ситуацию и попросил предоставить «группу зачистки».

– Откуда у вас такое оружие? – спросил я по пути в больницу.

– Осталось с моего корабля. Плазменные пистолеты не требуют подзарядки, – он снова достал небольшой пистолет и показал мне портативный реактор для автоматической зарядки.

– Что они хотели сделать со мной? – спросил я.

– Продать ген-инженерам подороже…Старая схема.

Пришлось перенести встречу с Элиз на завтра. В больнице я провёл весь остаток дня. Окто не соврал, и все вопросы задавали ему. Как я понял, он объяснил мои повреждения тем, что я оказался случайно вовлечённым в разборку с отверженными. Второй раз на этой неделе. Но и неудивительно, они тоже могли хотеть мести. Мою шею обезболили, и расплавленный металл соскоблили вместе с кожей, нанеся на её место искусственную с помощью особого спрея. Забинтовывать это не потребовалось, кожа должна прирасти в кротчайшие сроки. Окто покинул меня ещё в больнице, но просил связаться с ним, если потребуется помощь. Прятаться я наотрез отказался.

На следующий день после завтрака я, как обычно, вышел из приюта с остальными детьми и направлялся к электроавтобусу, но меня догнала и остановила уже знакомая мне женщина, дотронувшись до моего плеча. Это была та самая инспектор, которая опрашивала нас с Элиз в полицейском участке после нашего тайного прибытия на Землю. Она встревоженно сказала мне:

– Маркус, я, наконец-то, нашла твоих родителей. Пойдём со мной.

– Что? Мои родители утонули в море. Этого быть не может!

Инспектор уже не слушала меня и отошла в сторону от электроавтобуса, подзывая меня идти за ней. Я на мгновение застыл в смятении, но подошёл.

– Послушайте, это какая-то ошибка!

– Ошибки быть не может. Маркус, мы сверили ДНК. Тебе нужно собрать вещи, и тебя скоро заберут.

– Откуда у вас моя ДНК? – я был в смятении.

– Ты кровь в больнице сдавал. Раньше ты отказывался, и мы не могли занести твои данные в базу. А вчера, наконец-то, смогли. Понимаешь, по системе ДНК проще искать родственников.

– В больнице это сделали без моего разрешения. Они говорили, что только проверят на токсины!

Я был дико возмущён. Но чему тут удивляться, Окто же предупредил…

– До твоего совершеннолетия они имеют право добавлять данные в базу и без твоего согласия, – объяснила инспектор.

Я помолчал пару минут и спросил:

– А если я не захочу идти к родителям?

– Боюсь, сейчас у тебя нет выбора. Но если что-то в семье покажется тебе неприемлемым, ты можешь вызвать меня, и я верну тебя в приют на законных основаньях. Но, –инспектор выдержала небольшую паузу, – тебе понравится новый дом.

– Почему вы так решили?

– Скажу тебе по секрету, что со мной связался один из высших чиновников. Видимо, твои родители уже давно тебя ищут. Я предполагаю, что они очень богаты или влиятельны, если у них есть друзья в парламенте. Так ты будешь собираться? За тобой уже вот-вот приедут! – она проверила время на мульти-сфере.

– Иду, – раздосадовано ответил я.

– Я буду ждать тебя у входа, – почему-то в этих её словах мне послышалось, будто она нервничает.

Я поднялся в комнату и уже принялся собирать свои вещи, как в голову пришла мысль сбежать по пожарной лестнице. Но окно нашей комнаты выходило на фронтальную сторону здания, меня бы заметили. Тогда я придумал подняться на крышу и спрятаться на какое-то время там.

Вещи уже были собраны в рюкзак, и я открыл окно, чтобы подняться наверх. В этот момент к приюту подъехали три солидных чёрных электромобиля. Из центрального вышли двое высоких мужчин в чёрных костюмах. Они встали у задних дверей машины, один из них распахнул дверь и подал руку женщине, которая выходила. Я пристально на неё смотрел. Это была молодая женщина с мертвенно-белой кожей, прямо как у меня. Выше меня примерно на голову, если сравнивать с окружающими, но при этом она казалась миниатюрной. И на носу у неё горбинка, опять же, как у меня! Глаза женщины скрывали солнцезащитные очки. Неизвестная была одета в длинное атласное чёрное платье, а на ногах поблёскивали такие же чёрные туфли. Я не мог отделаться от чувства, что где-то уже видел её. К неизвестной подошла инспектор из службы по охране детей, которая, должна была ждать меня у входа, и они о чём-то разговаривали. Я уже усомнился, стоит ли мне от неё бежать, и в полном смятении продолжал смотреть в окно. Не о ней ли предупреждал Окто?

Неожиданно в комнату вошла Виола, и я обернулся от распахнутого окна.

– Маркус, ты готов? – спросила она.

– Да, – неуверенно ответил я и закрыл окно.

– Мы будем скучать по тебе, – воспитательница подошла и обняла меня, отчего я немного смутился.

– Я тоже. Вы попрощаетесь с ребятами за меня?

– Конечно! – она грустно улыбалась.

Виола проводила меня к машинам. По пути она всё рассказывала, как же мне повезло, что нашлись родители, и у меня будет нормальная жизнь. Я слушал её через слово, мои мысли занимала только женщина в атласном платье. Неужели и, правда, она может быть моей родственницей?

Инспектор снова напомнила, что в случае чего можно связаться с ней в любой момент. Я поблагодарил её и воспитательницу. А женщина, которую видел из окна, уже снова сидела в машине. Мне казалось, что она хотя бы встретит меня, но я ошибся. Один из мужчин открыл передо мной дверь электромобиля, и я сел в машину. Через секунду дверь захлопнулась, а я всё ещё смотрел на приют. Мы тронулись, и только тогда я взглянул на женщину, сидящую рядом. На её лице не было ни морщинки, словно ей не больше тридцати стандартных лет. Она непреклонно молчала, глядя в одну точку перед собой, до тех пор, пока я не заговорил первый:

– Кто вы? – тихо спросил я на общеземном языке.

– Твоя мать.

Она отвечала угрюмо, словно и вовсе не рада меня видеть. Хотя так, наверно, и было. Женщина отвернулась к окну.

– У меня нет родителей, в этом я уверен, – заявил я.

Собеседница тихо рассмеялась и добавила:

– У всех живых существ есть родители.

– Что вы хотите этим сказать?

– Не у всех из нас было радостное детство, но мы все как-то появились на свет, – безразлично ответила она.

– С чего вы взяли, что именно вы моя мать?

– ДНК не врёт. Я искала тебя уже давно.

Женщина говорила холодно. За её длинным светлыми волосами я заметил что-то знакомое. И меня осенило, это же коммуникатор! Тогда, вероятнее всего, женщина говорила правду.

– Куда мы едем? – спросил я уже на общем языке с корабля Гемилиона, надеясь, что она меня поймёт и ответов будет больше.

– Домой, – она ответила на таком же языке, и отключила свой коммуникатор. – Откуда ты знаешь этот язык?

– Давайте сначала вы ответите на мой вопрос, а потом я на ваш. Так будет честно. Как вас зовут?

– Химера, – произнесла она. – А ты знаешь, как зовут тебя?

– Маркус. Или вы дали мне какое-то другое имя?

– Я думала над этим, но, в целом, и имя «Маркус» сойдёт. Маркус Гиронимус – более полное имя. Звучит неплохо, – казалось, она на мгновение задумалась.

– Так «G» – это значит, Гиронимус? Эта буква на моей шее? – спросил я, отодвигая прядь волос, за которыми пряталось родимое пятно.

– Да, этот знак на теле есть у всех прямых потомков, –ответила мать и показала свой – такой же – за длинными волосами. – Так, как ты попал на Землю, Маркус?

– Я некоторое время путешествовал на корабле одного доктора, который спасал детей, чтобы потом убивать их своими экспериментами. Это если коротко.

– А что же с ним стало? – у неё плохо получалось изображать интерес.

– Я его убил, – ответил я с усмешкой. – Так всё же, куда мы едем?

– На планету Лоракс. Ты слышал о такой?

Я отрицательно помотал головой и спросил:

– Что это за планета?

– Увидишь, как прилетим. Это не описать словами.

Химера говорила с наигранным воодушевлением.

– Я смогу вернуться на Землю, если мне там не понравится?