Путь рыцарей-меченосцев по Прибалтике был залит кровью, усеян трупами, покрыт пожарищами. Людей загоняли в леса и болота, уничтожали возделанные ими поля, угоняли скот, жгли поселения, истребляли мирное беззащитное население, захватывали женщин и детей, превращали в рабов мужчин. Голод и нищету, грабеж и разорение, муки и позор, рабство и смерть несли меченосцы народам Восточной Европы. Держа в одной руке крест, в другой обагренный кровью «язычников» меч, любой представитель рыцарской, по словам К. Маркса, «крестоносной сволочи» считал себя повелителем и господином.
Народы Восточной Прибалтики упорно сопротивлялись агрессорам. Потом вступили в борьбу русские. Их дружины сражались плечом к плечу с литовцами. Особенно прославился своей беззаветной храбростью с меченосцами князь кукеносский Вячеслав (Вячко), прозванный немцами за отчаянную смелость и стойкость «настоящим дьяволом». Но в действиях жертв рыцарской агрессии недоставало единства. Не получив поддержки от Полоцка в 1207 году, сжег свой Кукенос и ушел на Русь Вячеслав. Через два года рыцари захватили, разорили и разграбили другой русский город Герцике.
Орден использовал отсутствие единства в действиях своих противников, в частности разобщенность отдельных русских княжеств. «Если бы эти племена были единодушны, — отмечал К. Маркс, — то христианско-германская скотская культура была бы вышвырнута вон».[6]
Меченосцы вступили на землю эстов, сея всюду смерть и разорение. На севере Эстонии обосновались датские феодалы. Их оплотом в Эстонии стал замок Ревель.
Союз русских и эстов
В 1209 году новгородский князь Мстислав Удалой предпринял поход в землю эстов. С целью защиты своего края от меченосцев новгородские, псковские, полоцкие и торопецкие дружины еще не раз (1210, 1212, 1216, 1217, 1221 гг.) ходили на Запад. Единственной силой в Восточной Европе, способной противостоять Ливонскому ордену, стала Русь.
Военные действия развернулись главным образом в Эстонии, где рука об руку против меченосцев и датских рыцарей сражались эстонцы и русские. Их объединенные отряды доходили до Ревеля, Отепяа, Вильянди. Но главные боевые действия развернулись у Юрьева, где упорно и мужественно сопротивлялось русско-эстонское войско во главе с кукеносским князем Вячко. Меченосцы предлагали Вячко «свободный путь», лишь бы он покинул Юрьев. Вячко отказывался и поджидал помощи со стороны новгородцев. Началась осада Юрьева (1224 год). С той и другой стороны применялись осадные и метательные машины, тучи стрел проносились в воздухе. Сражение шло днем и ночью. Воспользовавшись тем, что русские находились у ворот, меченосцы взобрались на крепостную стену и, тесня эстонцев, ворвались в город. Последние русские воины, во главе с Вячко оборонявшие цитадель, погибли.
Падение Юрьева значительно ослабило позиции Руси в Прибалтике. В 1227 году римский папа потребовал от всех русских князей подчинения, прекращения борьбы с немецкими и датскими рыцарями, угрожая в противном случае войной. Над Русью нависла грозная опасность. Но русский народ не мог примириться с этой тяжкой участью. В 1234 году князь Ярослав Всеволодович, внук Юрия Долгорукого — основателя Москвы, выступил в поход и разбил орденских рыцарей у Юрьева (Тарту). В 1236 году под Шяуляем потерпел поражение от литовцев Тевтонский орден, обосновавшийся на Висле. Через год дружины галицко-волынского князя Даниила Романовича нанесли еще один удар тевтонским рыцарям, вторгшимся в русские земли, разбив их у города Дрогичина. После этих поражений Тевтонский (Прусский) и Ливонский ордена объединились. С помощью римского папы они начали готовить новое наступление на Русь.
Русь переживала тяжелые времена. В 1223 году далеко на юге, в степях, на берегу реки Калки произошла битва русских с татаро-монгольскими полчищами. Отсутствие у русских политического и военного единства — результат феодальной раздробленности Руси — сказался на результате сражения. Русские войска потерпели поражение. Отряды свирепого завоевателя Чингисхана ушли на восток. Но их действия были не чем иным, как разведкой боем. Прошло несколько лет, и на курултае (съезде) в Каракоруме был решен вопрос о походе с целью завоевания Европы. Бесчисленное татаро-монгольское войско возглавил внук Чингисхана Батый. Зимой 1237 года завоеватели вступили на территорию Руси. Страшное Батыево нашествие опустошило землю русскую.
Этим и воспользовались рыцари-меченосцы и шведские феодалы, уповавшие на то, что разоренная Батыем Русь не сможет сопротивляться и ее земли станут их легкой добычей.
Невская битва
Героическая борьба русского народа с западными агрессорами с этих пор неразрывно связана с именем князя Александра Ярославича. Став новгородским князем, Александр Ярославич прежде всего принялся за укрепление западных и северо-западных границ новгородских земель. Он поставил городок на реке Шелони, выставил «стражу морскую» «при краи моря» — по берегам Финского залива. Действия Александра Ярославича оказались весьма своевременными: римский папа стремился сплотить силы немецких и шведских феодалов, чтобы овладеть Невой, Ладогой и перерезать таким образом важнейшую артерию, связывающую Русь с Западной Европой. Выступление шведов было согласовано с действиями меченосцев. Обычно ливонские рыцари совершали свои походы зимой. На этот раз, в 1240 году, они выступили на Изборск и Псков летом.
В начале июля 1240 года шведские суда вошли в Неву. Их появление не осталось не замеченным для Новгорода и его князя Александра Ярославича.
Между тем шведские суда шли вверх по течению Невы и остановились у впадения в Неву реки Ижоры. Хоть остановка в устье Ижоры была временной, часть шведского войска сошла на берег. Сражения еще не было, но шведский военачальник считал его уже выигранным и направил посла в Новгород к Александру Ярославичу, повелев передать: «Если можешь сопротивляться мне, королю, попытайся, но учти, что я уже здесь и пленю твою землю».
Александр Ярославич прекрасно понимал всю серьезность грозящей опасности. Успеха можно было добиться только при условии быстрого передвижения и внезапности удара. Поэтому, собрав в Новгороде у Софийского собора свою дружину и выступив перед ней с речью, он не стал ожидать, пока соберется новгородское воинство. С теми новгородцами, кто успел изготовиться, он отправился в поход, присоединил по пути ладожан и уже днем 15 июля подошел к шведскому лагерю в устье Ижоры. Так как войско его было немногочисленным, Александр Ярославич мог рассчитывать только на неожиданность действий, воинскую хитрость и внезапность удара.
Поскольку шведы не собирались задерживаться у Ижоры, на берег сошли лишь рыцари. Большая часть войска оставалась на судах. Русская конная дружина вступила в бой с рыцарями на реке Ижора, а пешая рать новгородцев стремилась уничтожить мостки, переброшенные с судов на берег реки Невы.
Решительные действия русских воинов помогли Александру Ярославичу осуществить свой план. Не успели шведы опомниться, как русские уже рубились в самом центре лагеря. Новгородец Савва прорвался к шатру Биргера, возглавлявшего шведское войско, и подрубил топором столб, поддерживавший шатер. Падение шатра военачальника в те времена расценивалось как падение знамени, как символ поражения. Русские с еще большим воодушевлением ринулись в бой. Отряд нашей рати пробился к судам, изрубил мостки, захватил и уничтожил три корабля.
Преследуя бежавших на судно епископа и военачальника Биргера, русский воин Гаврило Олексич на коне ворвался по мосткам на корабль и кинулся на врага. Его сбросили в воду, но богатырь снова поднялся на судно и, окруженный шведами, бился с вражеским военачальником. Много шведов пало и от руки искусно владевшего топором Сбыслава Якуновича. Сам князь, по летописному рассказу, вступил в единоборство с Биргером и ранил его в лицо.
