Да, кто помнит теперь Устаева?..
Всякие о нем всплыли потом подробности, уж он-то казался (Айше) ЧИСТЫМ: тылы крепил на случай, если скинут, и - подношение вице-президенту, нечто вроде щита, тот засуетился, краски на лице сменили одна другую, смотрит - глаз не оторвет, и колется, и хочется, и не взять нельзя, гость не из РЯДОВЫХ, вхож и так далее, но и не выпускает из рук, очень ему нравится подарок.
От цепкого взгляда Устаева ничто не ускользает: ни радость, ни смущение, и тень сомнения на лице академика он толкует по-своему, ЕЩЕ ПОДУМАЕТ, ЧТО НЕНАСТОЯЩЕЕ, и спешит развеять его колебание:
- Лучшие мастера,- говорит он вице-президенту,- для ТЕБЯ делали. Не думай, что это позолота, чистое золото, полтора кило!..- И после паузы:- Цены ему нет, искусству умельцев.
А потом берет щит, усыпанный драгоценными камнями, и подносит к свету, чтобы сыграл, горя алым цветом, рубин, которым инкрустировано ИМЯ (к энно-летию):
- Читай!.. (Тот уже давно прочел, когда держал щит в руках.)
И доволен Устаев, что дар его пришелся по душе: ювелирзавод' поработал на славу (и на Джанибека тоже поработает).
Разговор Айши с Устаевым стал причиной взлета Расула, но шефу пришлось (под нажимом Айши, которой не терпелось устроить судьбу сестры - Лейла понравилась Расулу) преодолеть не одну преграду (и даже вице-президента подключил, хотя вовсе не по его части), ибо долго не соглашались с Устаевым: и что Расул молод, сомнение высказывали, и что опыта НАШЕГО не имеет, и что... а кто-то даже про высокий рост Расула сказал, дескать, выделяться (из свиты?) будет.
Трижды командировали туда Расула: знакомиться, на собеседование ПО ЭТАЖАМ, потом, как мяч от игрока к игроку, по разным ИНСТАНЦИЯМ кидали и в конце концов УТВЕРДИЛИ. В книжечке четко набраны фамилия, имя, отчество и три телефона: домашний, служебный и код, сверхличный.
Помогла Айша, а потом произошло как будто некоторое смещение, кто кого,чуть ли не Расул, закрепившись ТАМ, помогал движению Айши.
"Надо спешить,- торопила она Расула.- Это ж такое везение!., (будто Расул не понимает!) Не веришь? - Пытливый такой взгляд, у шефа усвоила.- Устаев непременно пробьет, с ним ТАМ считаются, а как же?! На такую работу, что и квартира, и все прочее, но,
после выразительной паузы, опять шефа копирует,- только женатым!.."
В те же дни, пока оформлялись документы и длились командировки-собеседования, и расписались Расул и Лейла.
А разве ему не хотелось тогда уехать? Он не жаждал широких просторов? И был у него страх, чувствовала Лейла, и Айша тоже. А вдруг? Не согласится с Айшой - и расстроятся его планы!
"Она сразу влюбилась в тебя, помнишь? Ты как-то пришел к нам, не помню, по какому это случаю, я, твоя начальница, пригласила тебя. И ты вдруг покраснел, когда я вас познакомила. А потом, ой как ты заикался, когда я поздравила тебя с назначением на мое место,- короткое такое перед взлетом Расула перемещение (в ответ на упреки ТЕХ, которые оттягивали, дескать, у Расула нет НАШЕГО опыта),- да, я тебя поздравила перед тем, как самой уйти в город-гигант, ты вдруг и говоришь мне: "Айша-ханум..." А я уже все поняла: Лейла!.."
Версия Айши, которую приняли в семье, как правду: Расул просит у Айши руку Лейлы,- их мать стоит рядом, но он просит именно у Айши, она почти глава семьи, особенно после трагической гибели их отца, Расул волнуется, чуть ли не заикой стал, у него на глазах появились "слезы счастья", как только Айша дала добро и согласилась, вздыхая, на разлуку с сестрой. Забыли, однако, что мать Расула, Месме-ханум, накануне весь вечер просидела с Марьям,- ритуал, не более, ибо с женитьбой уже решено.
Лейла размачивала, месила глину, опять лепила, а потом, как не стало получаться с Айшой, взялась за самую старшую, Айну, здесь проще, пышная, полнотелая, сама горделивость, но улавливается в чем-то уязвимость, а кукла напыжилась, так повернешь -*- важность, эдак - самомнение; далее, минуя самою себя (автопортрет?), - Зулейха с Постоянным недоверием (пытливость диагноста?!) в глазах, а кукла вышла хитрая, затем красавица Алия, и Лейла любит ее, свою куклу, хоть и надменна" перерасти самою себя хочет, а уже некуда: и с мужем удалось (Хан + Султан), да и собственная фамилия (династия!) не уступит, сама тоже преуспела: хирург-виртуоз, на днях чуть ли не во всех газетах о ее своеобразном рекорде - пять тысяч операций!..
- Я бы давно ТАМ,- сказала как-то Алия,- миллионером была!
- Может, миллионершей? - поправил ее всезнайка
племянник, сын Айны.
- Нет, миллионерша - это когда по мужу.
- По мужу тоже,- улыбнулась Айна.
- По мужу? Он бы нищим был, кому нужны его знания, его наука переливать из пустого в порожнее? Своих демагогов и там хватает! Вчера вот...- и рассказывает в подробностях, у кого что вырезала,- за такую операцию ТАМ платят двадцать тысяч!
Племянник тут же пересчитал в уме, перемножив пять тысяч (операций) на ее ТАКСУ:
- Да, тетя, десять миллионов.
Алия сама давно посчитала и потому поправила племянника:
- Прибавь еще ноль.
- Почему? - мол, он посчитал правильно.
- В долларах потому что!
Золотые нити для Алии не пожалела Лейла, а на очереди - самая младшая, Асия, "неудачница", как говорит о ней Айша, добавляя: "и странная", а Лейла не возразит, отчасти соглашаясь, отчасти противясь, хотя язык у нее не повернется сказать об Асие такое: и вышла замуж не как все, будто в пику Айше, и рано овдовела, и непонятные ее рассказы о том, что к ней является, и чаще по ночам, живой Ильдрым.
Кто на них не похож - странный, так у всех водится, и Аббасовы - не исключение. А начало им - тем, кто не от мира сего,- шут, чудак-человек, чьи действия непредсказуемы, как у Асии; впрочем, и блаженной ее не назовешь.
Асия для Лейлы как дочь, немалая разница в возрасте, и отчего-то лишь с ними, как кажется Лейле, у нее добрые отношения. Может, потому, что они не живут здесь? Именно к ним домой, а не к себе, где живут мать с Айшой и братом, впервые пришла Асия после того, как, обвинив в смерти Ильдрыма родичей (Хансултано-ва), исчезла; появилась, узнав, что Расул с Лейлой гостят здесь, приехали на какой-то симпозиум, а это был Континентальный Курултай (съезд) Камышологов, на значке три Ка, стоивший, подсчитывает кто-то на Счетах Истории,- шесть нулей, уже пошли эти нули, нет-нет, новыми, какие еще старые?! пришла к ним Асия и ночевать осталась.
Айне, самой старшей, некогда было возиться не то что с Асией, а и вообще с кем бы то ни было, вся о себе и для себя, начало цепочки сестер, и первая замуж, за знаменитого поэта Аскера Никбина; Айша горела на поприще и стала как уголь - вся семья у нее на руках (или плечах?), а вот с Асией языка не нашла; ну и Лейла - единственная из старших сестер, которая оказывала внимание Асие, пока не уехала с Расулом в свое далеко. О гибели Ильдрыма они узнали от Аскера Никбина, он представлял свой Край на каком-то поэтическом форуме, а это было, если расшифровать пятикратно сложенные на значке витиеватые Вэ на фоне голубой, как купол мечети, эмали,- всемирное Величанье Великого Врачевателя Востока (или Воспевателя, а может, и Возмутителя, шутил Аскер, думая о семи Вэ); о юбиляре по-разному говорилось представителями частей света, и даже споры по произношению имени: одни утверждали Ибн, другие отстаивали Авн, а третьи - Аадон,- шутка ли, полторы тыщи лет прошло!
Арабы, таджики, персы, узбеки, иранцы (и казахи) - каждый считает его своим, и евреи тоже, даже армяне... А коль скоро траты на чествование наши, и он - НАШ, но и здесь у нас тоже нет согласия, и зреет, зреет ропот, и каждый обходит его этническую принадлежность (считая в душе, что он - ЕГО), мудреные выкладки Аскера Никбина, а Расул его вовсе не слушает.
А между тем здесь, на величании, точнее - за кулисами, снова бубнит какой-то' чудак, Исторический, так сказать, Счет (но кому? спишут долги!) семь нулей и перед ними цифра внушительная, да нет же, ведь сказано: кто теперь считает старыми?!
