Экскурсия! Не так уж и плохо, честно сказать, но я бы предпочёл потратить время… ай, чего уж там, хоть какое-то разнообразие моих серых будней. А то школа-лаборатория-дом, как у робота. Небольшие перерывы просто необходимы, а то и так периодически с катушек слетаю. Благо, что хоть по мелочи.

Идущая неподалёку Лин подмигнула мне. Вот как она это сделала, если лицо было отрезано?!

«Секрет», — хмыкнул её образ и испарился.

— Сейчас мы в административной зоне, — начал рассказывать Сайфер. — Собственно, здесь располагается секретариат, офицерский этаж, а наверху жилая зона. Но туда мы не пойдём, — он улыбается, — делать особо там нечего, лишь отвлекать инструкторов и остальных от отдыха.

— Конечно, пусть уважаемые волшебники спокойно проводят свой досуг, — киваю на его слова.

— Сейчас направимся именно в строение «Шесть», где находятся все учебные полигоны и где новобранцы проводят большую часть своего времени, — он указал мне длинный, кажущийся бесконечным коридор. — На самом деле, — тихонько шепчет на ухо, — можно поступить проще. Пройти по основным залам через каминную сеть, сделав десяток снимков, — демонстрирует мне магический фотоаппарат. — А остальное время можем посидеть в столовой. Тоже осмотр, как ни крути. Тем более, сегодня котлетки привезли!

Глянув на немного жуликоватую рожу своего сопровождающего, я открыто улыбнулся.

— Звучит интересно! Котлетки я люблю. Думаю, начать делать фото можно прямо здесь.

* * *

— Я никогда ранее не испытывал такого воодушевления! — широкая улыбка на лице, тщательно отмеренные эмоции радости. — Лишь теперь, находясь здесь, в сердце военной отрасли Рейха, глядя на всю эту подготовку и идеально отточенный механизм обучения новых кадров, я осознаю, насколько величественна моя страна!

Рядом находилось сразу двое журналистов: мужчина и женщина, чьи зачарованные перья (именно они!) вовсю строчили, а также волшебник с настоящей камерой! Ух! Мерлин и Моргана, я кажется попаду в телевизор! Аха-ха! Нужно проявить себя со всех сторон!

Взгляд невольно опустился на перья. Очередной пережиток прошлого, который должен был бы навсегда уйти из Германии (ну, как уйти? До проигрыша в войне…), но пока ещё встречается. Как по мне, единственный их плюс — зачарования, которые позволяют им писать самостоятельно, без участия человека. Да и то, скорее всего, пока грамотные артефакторы просто не переложили чары на более удобные инструменты — шариковые ручки.

Вместе со мной стоял важный Силхорн и Сайфер. Ещё незнакомый мне, пузатый колдун: Треффен Шмаер, который, как я уловил из контекста беседы, был кем-то вроде начальника Виллфрида. Звание его, увы, осталось неизвестным. Волшебники, в отличии от маглов, не носили знаки различия.

Недоработка! Но да ладно, быть может, в этом есть какой-то смысл.

Или нет…

— Этот Центр кажется бесконечным, — улыбка сменяется задумчивым видом, — герр Сайфер показывал мне строение за строением, этаж за этажом, помещение за помещением… — на самом деле мы просто прошлись по трём каминам, сделав быстрые фото, а остальное время болтали, сидя в столовой. Зато от Коена многое узнал об этом самом месте, что теперь и рассказывал. — Каждое из них — маленький шедевр архитектуры, зачарования и артефакторики! Даже не представляю, сколь умелы были специалисты, которые смогли подобное сотворить!

Стараюсь выплеснуть больше эмоций, ведь таким образом добавляю происходящему живости и энергии.

— Но больше всего меня поразил «Лабиринт»! — аж взмахнул руками.

— Я правильно понимаю, именно вы были тем, кто придумал такой способ тренировки людей? — вопрос поступил от строгой на вид женщины, с тугим пучком на затылке. Взгляд журналистки выдавал натуральную акулу пера, которая обожает каверзные вопросы. К счастью, за военной отраслью здесь следили особо серьёзно, так что можно было не опасаться каких-то подвохов. Не то чтобы я этого прямо-таки боялся, но не хотел падать лицом в грязь, в случае, если бы сказал нечто что можно было бы интерпретировать в негативном ключе. Например, произнесу я: «У солдат хватает разнообразной и питательной пищи», а вывернут как: «Рейх балует своих людей всевозможными деликатесами и теперь бойцы, вместо того, чтобы пугать врага своим серьёзным и тренированным видом, будут смешить его собственными жирными мордами». Хех, такое, конечно, вряд ли пустили бы в газеты, но смысл ясен? Как журналист, я хорошо понимаю, что вывернуть наизнанку можно что угодно. Зачастую к этому бывает даже почти невозможно придраться.

— Так и есть, — смущённо почёсываю затылок. — На летних каникулах мы с одноклассниками обожали представлять себя в качестве будущих солдат нашей страны. Но мы уже были достаточно взрослыми, чтобы не делиться на команды и бегать, играясь по улицам, ха-ха! — отвечаю ей. — Поэтому однажды я придумал такую вещь, как «Лабиринт», где можно было бы сражаться против трансфигурированных големов с накинутой поверх иллюзией. Конечно же мой вариант не мог сравниться с тем, что создано здесь…

На самом деле мог, особенно если бы я его доработал. В общем, пара дней и предоставил бы даже лучший вариант.

— И руководство Вермахта решило позаимствовать подобную идею? — мне показалось или её губы дрогнули в улыбке?

— Тут, пожалуй, вмешаюсь я, — вперёд выступил Треффен. — Мы стараемся быть не инертной, едва плетущейся улиткой, а современной и очень гибкой структурой, способной постоянно развиваться и стремиться к максимуму. А потому готовы взять абсолютно любую идею, если она будет приносить армии Рейха пользу.

— Отличный ответ, герр Шмаер, — без особого энтузиазма произнесла женщина, бросив взгляд на перо, делающее пометки.

— В целом, — решаю дополнить и немного разбавить образовавшуюся паузу — что поделать, если брать интервью ещё толком не научились? — я бы сам с радостью записался в войска, если бы подходил по возрасту и если бы отец разрешил, — добавляю немного смеха. — Это замечательное место и я искренне рад, что наши защитники тренируются и нарабатывают свои приёмы именно здесь. Германия проделала титаническую работу, так что нет никаких сомнений, что наша страна сумеет постоять за себя на мировой арене.

Женщина с лёгким удивлением и каплей уважения посмотрела на меня и кивнула.

— Благодарю вас всех, интервью окончено, — перо дописало последние буквы и зависло в воздухе.

Словно по сигналу, хотя почему «словно»? Сигнал и был! В общем, все начали разбредаться. Сайфер пожал мне руку, Треффен просто ушёл, даже не взглянув в мою сторону, а Силхорн махнул головой, чтобы я следовал за ним.

В принципе, всё длилось не так уж и долго. Во время встречи с журналистами и камерой — о последнем, между прочим, даже не предупреждали! — которая длилась всего порядка получала, мы обсуждали Центр, нововведения Гриндевальда, затронули проблему «чёрного солнца» и проклятия, а также других стран и их «агрессию». Всё это время я пел дифирамбы Германии, дабы не выбиваться из образа восторженного подростка. В целом, получилось неплохо. Мне удавалось отвечать на довольно сложные вопросы, оставаясь при этом «обычным школьником». В паре мест даже пришлось подключать окклюменцию, чтобы суметь адекватно ответить на тот или иной момент.

В самых «сложных» местах подключались остальные: Шмаер, Силлхорн или Сайфер. В целом, как по мне, вышло достаточно прилично.

Вообще, само посещение Центра подготовки получилось больше забавным, чем серьёзным. Начиная от моей беготни по кабинетам в поисках того, кому я вообще сдался, заканчивая этим постановочным интервью. Не забудем и Коена с его «шикарным» предложением. Хах, да я сидел в столовой, откровенно болтая про всякую фигню с этим, ещё достаточно молодым парнем, одновременно хрустя солёным арахисом. Котлетки, кстати, тоже были вкусными. И всё это вместо того, чтобы бродить по бесконечно длинным коридорам Центра. Вот искреннее уважение, хе-хе, таким людям! Знают, что по настоящему нужно и интересно экскурсантам. Потом, к нужному времени, просто добрались до основного зала через камин и вот я здесь — «пылаю восторгом».