Мде… неожиданно, что уж там.
— В принципе, — задумался я, — нормально?
У посмотревшего на меня Тома, в глазах промелькнуло явное желание как следует треснуть мне по лицу. Уж этот-то взгляд мне у него хорошо известен!
— Ладно-ладно, — махнул руками, не собираясь спорить, — главное, что всё закончилось. Вроде как. Потому что уверен, у них останутся свидетели или документы, или хоть что-то, указывающее на тебя и Макфи.
Том пожал плечами.
— Думал об этом, — присаживается парень на подлокотник своего дивана. — Вот только многое держалось на Селвине и его негласном «клубе». Теперь его нет. И «клуба», и Селвина. Не думаю, что Отдел Тайн хранил сведения о своём секретном крыле в открытом доступе, где с этой информацией мог ознакомиться каждый.
— Кто знает… — приподнял я голову. — Мы тоже ведь даже не подозревали, что находимся «в разработке».
Реддл мрачно усмехнулся.
— Ладно, — мотнул он головой. — Ладно, — повторил и вроде как расслабился. — Скажи мне, Вольф, ты менял мои мысли?
Идём в открытую?
— Я не трогал твою голову, Том, — устало улыбаюсь ему. — Только когда восстанавливал тело и личность, после выстрела твоего отца. Но даже тогда я старался вернуть именно тебя. Того, кто был раньше. Кажется, — позволяю себе поморщиться, — получилось даже слишком хорошо. Ты — чертовски подозрительный засранец. Это же надо было загнать самого себя в такую яму! Придумать, а потом и поверить в то, что сам и навоображал! Какой-то запредельный уровень…
— Всё-всё, — Реддл прикрыл глаза ладонью, — я понял тебя…
— Замечательно, — поднимаюсь с кресла. — Тогда скажи мне, Том… Подумай только, — едва уловимо растягиваю губы, демонстрируя слабую улыбку, — чем для тебя обернётся пропажа Макфи из Хогвартса?
Что-то неразборчиво проворчав, он прищурился, глядя на меня.
— Конечно, чем ещё могла закончится наша беседа? — риторически спросил Реддл, но я решил ответить на этот вопрос.
— Действительно! — развожу руки в стороны. — Чем ей ещё закончится? Не хочу снова поднимать уже закрытую тему, но позволь напомнить, что среди нас двоих именно мне чаще всего приходится заниматься сглаживанием углов.
Демонстративно вздыхаю и продолжаю.
— Сегодня мне звонила Иви и сказала, что ты хочешь убить её в школе. Мало было Миллер? — изображаю раздражение и что сдерживаю гнев. — Стоит подумать чуть больше, чем одну минуту, как становится понятно, что тебе нельзя допускать, чтобы хоть один волос упал с головы Макфи! Потому что вся ответственность за это сразу свалится на тебя! Неблагонадёжный, ведь дружил со мной — это раз, а в виде «два» выступает факт совместного проживания с Иви в одном приюте. Кого тут же вызовут на допрос? Кого будут трясти, как грушу, пока плоды не посыпятся на землю? И какие же, по итогу, из тебя посыпятся плоды, Том?
Он фыркнул и почесал затылок.
— Просто забери её к себе, вот и всё, — буркнул парень. — Будете жить вдвоём, как в «старые добрые»…
Ещё и ревность сверху добавилась. Кого к кому уже даже не пытаюсь разобраться. Вместо этого молча смотрю на него, на что Том отвёл глаза.
— Мордред с тобой, Шахлендорф. Но если она..!
Продолжение речи я не слушал, ведь главные слова прозвучали. Однако, Реддл заставил меня пораскинуть мозгами. Пришлось импровизировать, а также крайне активно выпутываться из весьма неприятной ситуации. Этот разговор, будто бы выпил из меня все соки. Вот дерьмо! Грёбаный ублюдок и его подозрительность! Как он вообще допёр до факта смены памяти? Как докопался?
— Как у тебя-то дела? — закрыв неприятные для себя темы, Том вновь вернулся к давно знакомому мне поведению. И меня это, чёрт подери, очень радовало. На какой-то миг я даже думал, что наша дружба повисла на волоске. — Что за проблемы? Могу как-то помочь?
— Германия… — хмыкаю я, — даже не знаю, с чего начать… Хотя нет, всё началось с чемодана. Здорового такого, на колёсиках…
Я рассказывал и показывал ему свою жизнь. Достаточно много врал, кое-что преувеличивал, некоторое упускал, как например факт своей работы на Гриндевальда или прошедшего ритуала создания «бога», свидетелем которого я являлся. Когда речь зашла про затмение и тьму, поглотившую страну, озвучил официальную версию, сообщив, что более мне ничего не известно.
Даже логично, ведь кто я, по сути, такой?
— У нас мнения разделились, — задумчиво произнёс Том. — В каких-то газетах пишут, что немцы попытались провести какой-то масштабный ритуал, но провалились, вместо этого навесив сами на себя проклятие, а другие говорят, что им «помогли» иностранные агенты, вот только никак не определятся кто именно.
— Единственное, что я слышал: в лабораториях Министуриума собираются выводить растения и животных, которые смогут жить в текущих условиях, — говорю ему. — Отец также упоминал, что будет проводить ритуалы, долженствующие помочь справиться с этой проблемой, правда я пока не знаю, каким именно образом. Ещё создают искусственное освещение, которое на первых порах позволит заменить солнечный свет. И конечно же большой закуп провизии, на которое Германии сильно так задрали цену.
Судя по всему, это собираются использовать как очередной повод для раскручивания молота войны.
На определённом этапе наша болтовня скатилась к той самой, прежней и привычной. Мы смеялись, обсуждая те или иные события, одноклассников и прежние деньки. Но в некоторые моменты то он, то я, просто замирали, уставившись в одну точку.
Ощущалась фальшь и наигранность.
— Знаешь, Вольф. Я скучаю по тем временам, когда мы ещё не пошли в школу. Тогда всё было так просто. Были только мы и остальной мир. Дрянной и мерзкий мир, который предстояло исправить, чтобы стало лучше. Который можно было бить и ненавидеть. Когда было понимание, что за спиной всегда стоит друг, а вдвоём можно и против всего мира выступить. Хорошие были деньки, как считаешь?
— Но-но, — улыбаюсь ему. — Говоришь, будто бы всё потеряно. У нас остаётся возможность хоть каждый день сидеть вот так вот, как сейчас. Я же буду подключаться к тебе. Будем просматривать память каждого из нас о прошедшем дне, обсуждать события, обмениваться новыми знаниями и информацией. Так даже проще выйдет, ведь я буду узнавать школьную программу Дурмстранга, которая наверняка много в чём отличается от Хогвартса. Это ведь очень перспективно!
— Да… Конечно. Перспективно.
— Том… — хлопаю его по плечу, — не раскисай.
— Посмотри, к чему пришло сейчас? Взаимное недоверие, опаска, у каждого собственные люди, которых нужно контролировать. Деньги, артефакты, знакомства, связи, враги и союзники. Тебя вынудили переехать, чтобы спасти собственную шкуру. Я вынужден прятаться, открещиваясь от любых связей с тобой. На пороге война, где мы выступим по разные стороны. Масштабные ритуалы, бунты, кровь, тысячи и миллионы жертв, что вот-вот обрушатся на мир, а в центре всего находимся мы.
Реддл рассмеялся, горько и злобно.
— Я хотел бы вернуться в то время, Вольф. В наши старые деньки. Сходить в школу к отцу Рикардо, поделить банку консервов на двоих, а потом тренировать «порез» на стене вонючего подвала.
— Эй, — обнимаю его за плечи. — Не всё потеряно, Том. Мы ещё живы и это главное.
— Верно… ты прав, — он неуклюже обнял меня в ответ, постучав по спине.
— Вот, — заканчиваю этот приступ самобичевания и ностальгии. — Ты снова придумал проблему из воздуха, — уверенно улыбаюсь ему. В некоторых местах Реддлу нужно подставлять плечо, ибо сейчас жизнь у него точно выходит на порядок более насыщенной, чем в каноне. Может и сломаться ненароком. — Более того, думаю, какое-то время проживания отдельно и по разным школам добавит нам самостоятельности. Разумеется, мы не перестанем рассчитывать друг на друга, но приучим себя к одиночному «выживанию» в условно-враждебной среде.
Поболтав ещё какое-то время и, вроде как, окончательно зарыв топор войны, разошлись теми же друзьями, что и были ранее. Уж не знаю, на сколько это правда, ибо Том мог и затаить свои обиды, мнимые или не очень, но лично я всё равно вздохнул с облегчением.
