М-м, выбор между двумя стульями, на одном пики точёные на другом… кхм… Как я люблю, когда жизнь подкидывает мне такие занимательные ребусы!

Ладно, своя шкура дороже.

— Давай поговорим серьёзно, Том. Ты уже взрослый мальчик, так что должен понимать. В моей ситуации нельзя быть в чём-то уверенным. Она слишком… нестандартная. Речь идёт не только о высокой политике, но и о моей жизни. Поцелуй дементора, Том. Ты знаешь, о чём я, по глазам вижу!

Реддл тут же отвёл взгляд, будто бы опасаясь, что я прочту его разум через Сквозное зеркало.

— И ты предлагаешь мне вернуться? — продолжаю я. — Серьёзно? Довериться Селвину? А кто он такой, этот Селвин? Глава Отдела Тайн, который принудил дать ему клятву? Сколько клятв мне придётся ему дать по итогу? Я же буду в полной власти Леланда и остальных! Буду делать всё, что он скажет! Ты хоть понимаешь это, Том? Или нет? Осознаёшь, какую глупость сморозил? Предлагаешь рискнуть жизнью, но ради чего? Ты уж прости, я понимаю, что нам вдвоём было весело, но мы имеем возможность, ха-ха, поддерживать дружбу на расстоянии! Как говорится, проверим искренность наших чувств! Иначе же никак, увы. Я останусь в Германии, раз уж получилось связать с ней свою судьбу. Но ты всё ещё можешь выслать мне подарок, в виде перевязанной ленточкой Макфи. Я даже извлеку из неё химеру.

— Это сильно осложнит наш план, Вольф, — качает Реддл головой, — это охренеть как его осложнит! Мне что, самому всё впрягать?!

Крик души. Знакомое явление.

— Ты что, прослушал все мои слова? — фыркаю в ответ, — давай так, крутани их у себя в голове ещё на разок. А лучше на два. Потом скажи, какие у меня шансы сохранить свой зад целым, если я вернусь в Англию? Обстоятельства сильнее нас! А я, увы, пока не могу ломать их об колено.

— Не можешь… — тихо ответил Том. — Боюсь, мне пора… друг. Может быть ещё наберу тебе.

Не дождавшись моих ответных слов, Реддл закончил вызов, проведя по зеркалу рукой.

Сукин сын!

Гневно бросаю Сквозное зеркало в стену, но тут же подхватываю его телекинезом, не давая долететь до твёрдой поверхности и разбиться. Нет, эта вещичка мне ещё пригодится.

Развеиваю иллюзию и почёсываю лоб. Странно. Разговор всё ещё не сходится…

* * *

Британия, Отдел Тайн, взгляд со стороны

— Ты правда любил меня, Том? — с улыбкой спрашивает Иви, — правда-правда?

— Закрой свою поганую пасть, тварь, — дрожащим от гнева голосом произносит Реддл. — Иначе пожалеешь об этом.

— Я уже жалею, — поправила она свои мягкие и послушные волосы, закрученные в причёску, которую как-то раз ей показывала Лукреция Пруэтт.

Том заскрипел зубами. Теперь девчонка неподвластна ему. Пришлось забрать свою клятву. Потому что так ему приказали.

— Так что же, насколько Вольф хорош? Он просил узнать. Тебе понравилось? Хочешь повторить?! — на последней фразе Реддла аж тряхнуло от едва сдерживаемой ярости.

— Ты всегда делаешь то, о чём тебя просит Вольф? — спросила она. — Впрочем, о чём это я? Конечно всегда.

Том замер, будто по новой обдумывая какие-то свои мысли и совершенно выкидывая девочку из головы. Она фыркнула.

— Да! Мне понравилось! — выкрикнула Иви, желая уколоть его посильнее, хотя бы словесно.

Парень перевёл на неё свой расфокусированный взгляд, но через мгновение собрался с мыслями.

— Не боишься, что тебя, с отдельным заданием, отправят в Германию? — постарался улыбнуться он, что получилось с заметным трудом, — перевязанной ленточкой, в виде посылки?

— А я, может и не против буду, — ухмыльнулся Макфи, скрещивая руки на груди.

— Не ссорьтесь, дети мои, — довольно прикрикнул Селвин, — несмотря ни на что, мы узнали достаточно много сведений. А тебе, Иви, может быть и действительно придётся съездить в Германию, ха-ха! Скажем, после затмения…

Глава 32

5 августа 1938 года — 14 августа 1938 года

— Вот документы об этих… людях, — с немного неуверенной улыбкой подала мне целую пачку папок темноволосая женщина средних лет.

— Благодарю вас, уважаемая, — моя улыбка как всегда была идеальной и плевать, что это иллюзия, — вы уж простите мою дотошность, но такой вот характер. Не могу я работать с кем-то… или чем-то, ха-ха, — притворно засмеялся на этом месте, — пока не узнаю о нём всё, что только могу.

Конечно же изменению подвергся и голос.

— Нет-нет, господин маг, — замахала она руками, — просто это так неожиданно… Кто будет интересоваться евреями? — вместе с тем женщина покосилась на моего спутника, который с мрачным лицом рассматривал стеллажи.

— Например, разведка? — выгибаю бровь, продолжая сохранять приклеенную улыбку, которая не меняется ни на миллиметр.

Сотрудница архива нервно рассмеялась, начав теребить рукава своего светло-зелёного платья. Её взгляд вновь обратился на молчаливого мужчину, что продолжал её игнорировать, даже не двигаясь.

— Да, точно. Вы правы! — дважды кивнула она.

— Конечно я прав, — соглашаюсь с ней, — мы посидим здесь. Отдам документы примерно через час.

Женщина кивнула и быстро ушла, оставив нас одних.

Оглядываю архивы и направляюсь в сторону замеченного мною ранее неприметного угла. Здесь было мало народу, но в этом зале, кроме меня и моего спутника, сидело четверо. Все мужчины и все что-то рассматривали и изучали. Один обложился подшивками газет. Другой — какими-то папками. Ещё двое всем подряд. У последнего и вовсе в руках была здоровенная лупа, с помощью которой он изучал фотографии какого-то дела.

На нас не обращали внимания. Лишь один мазнул ленивым взглядом, а потом, с лёгким вздохом, вернулся к изучению материала.

Прикрытый качественной иллюзией, которую достаточно долго тренировал дома и которая копирует мои естественные движения, сажусь за столик. Мой спутник… или правильнее будет всё-таки спутница? Пожалуй «спутница». В конце концов, я решил, что Мерзость — это девочка. Угу, «красотка», глаз не отвести. Тварь уже умела передвигаться на задних лапах, так что просто накинул на неё иллюзию, как и на себя.

На прошлых выходных был проведён ритуал фамильяра. Теперь меня и моё же творение объединяет не только стандартная и полностью привычная связь «Хозяин-Слуга», но и связь фамильяра. Если быть точным, то они соединились. Я ощущаю своё создание, как продолжение себя… Хм, неправильно, это я и раньше ощущал, просто… чувства углубились. Я постоянно ощущаю её, вижу глазами химеры даже без подключения, чувствую тоже самое, что чувствует она, испытываю те же желания…

Эмерик предупреждал об этом, как и книги, которые я изучал. Да и моя сила меня к этому подготовила. Я неоднократно управлял сразу несколькими существами, включая и одновременно своё тело. Окклюменция позволяет легко разделять сознание, не ощущая дискомфорта. И всё равно…

Я чувствую чужой разум. Очень необычный, странный, слабый и неразвитый. Но этот разум… это сознание… существо… оно очень и очень дорожит мной. Готово буквально на всё, что я прикажу. Нет, не прикажу, а даже просто захочу или подумаю. Без сомнений, без команд. Это уже даже не собака, приносящая тапочки, а будто бы какая-то совершенно иная форма преданности. Фанатичная.

Вот, ощущаю эмоции довольства, потому что подумал о химере в положительном ключе.

Хех, все выходные привыкал к этому. Да и неделю после них.

Мерзость продолжает жить в Двенадцатой лаборатории, но на выходных я получил разрешение забирать её. Да и когда прихожу со школы, то химера ходит за мной хвостом и искренне радуется каждому совместному занятию. Их мало, на самом деле, а потому она довольна даже от простой прогулки рядом.

А ещё, я почти сразу начал ощущать в себе небольшие изменения. Окклюменция мне в помощь, ибо позволяет отслеживать подобное на раз. В первую очередь, у меня повысилась скорость реакции. Конечно, при помощи менталистики, я и так мог замедлить в своём восприятии движущийся объект практически до нуля, но мне нужно было ещё успеть «включить» эту возможность. Сейчас я успеваю это сделать практически в любой ситуации. Проверено. Зачаровал голема, который бросал в меня мелкие трансфигурированные пластиковые шарики, полые внутри. Потом, для ускорения, дал ему возможность кидать в меня маленькие железные болванки.