Когда мы вышли из подъезда, у машины стоял молодой мужчина в синем джинсовом костюме и тёмных очках. Он тут же взял у нас из рук сумки и понёс в багажник. Мы потрусили следом.

– Давайте знакомиться, – повернулся он к нам, когда мы все загрузились в машину. – Я – Дмитрий.

– А я Алина. Это моя подруга Лиза.

– Очень рад, – галантно склонил он голову, слегка задержавшись на мне глазами. – Похоже, в выходные ожидается прекрасная погода.

«Весьма по-английски, – усмехнулась про себя я, – раз разговор зашёл о погоде, значит, сей джентльмен обладает хорошими манерами».

Всю дорогу мы болтали вполне дружески и даже не угодили в пробку, ибо выехали довольно рано. Дороги наш новый знакомый не знал и включил навигатор, но, по счастью, с пути мы нигде не сбились и, довольно быстро добравшись до Одинцова, свернули к Николиной горе.

Подъехав к воротам, мы увидели молодую женщину.

– Ленка! – радостно сообщила Алина. – Пошли познакомлю. А Влад будет позже, он сегодня работает.

Ворота разъехались, и машина покатила по брусчатке, остановившись под навесом. Я огляделась вокруг. Какая милая, знакомая картина. Сто лет здесь не была, а тут совсем ничего не изменилось. Меня обступили детские воспоминания. Как жаль, что я не бывала здесь столько времени…

Мы вышли, и Алинка бросилась обниматься к Лене, попутно знакомя её со мной и Дмитрием.

– Как хорошо, что вы приехали, Лиза, – протянула мне руку Лена. – Алина только о вас и говорит. Рада, что вы теперь соседки, а то я, честно говоря, немного беспокоилась, как она там будет одна в городе, тем более после такого долгого отсутствия.

– Да я и сама на это надеяться не смела, – радостно возвестила Алинка и, ухватив меня за руку, потащила к дому. – А теперь, вдвоём с Лизой, мне ничего не страшно.

Дмитрий, вытащив из багажника вещи, отправился за нами.

«Хорошо, что я уехала из квартиры, а то бы только о нём и думала. Впрочем, мне и здесь ничто не мешает о нём думать, – снова вернулась я к своим мыслям, рассеянно поглядывая на щебечущую Алинку. – А ведь между тем я его совершенно не знаю. При этом он ведёт себя так, словно всё уже решено, и я сама позволяю ему так думать. Стоит ли удивляться, что Олег не находит в этом ничего необычного? Похоже, бабами он действительно порядком избалован. Наверное, это нормально. Такая яркая личность не может не являться вечным источником притяжения женского внимания».

Алинка носилась по кухне, разгружая привезённые пакеты. На мгновенье вынырнув из собственных мыслей, я краем уха услышала, что Дмитрий излагает что-то по поводу приготовления маринада. Очевидно, это относилось к завтрашним шашлыкам, я особенно в разговор не вникала. Услышала только, что Лена ему оживлённо поддакивает, засовывая в морозилку мясо.

– …и это тоже не стоит сбрасывать со счетов, верно, Лиза? – задал вопрос Дмитрий, и я уставилась на него, пытаясь сообразить, к чему это относится. Очевидно, я снова что-то упустила из их разговора.

– Ну, я говорю, что утреннее солнце гораздо полезнее для загара, – пояснил он, останавливаясь на мне глазами, – полдневные лучи обычно бывают чреваты ожогами, особенно для непривыкшей кожи, я прав?

– Разумеется, – с облегчением отозвалась я, стараясь придать своему лицу заинтересованное выражение.

– Поэтому, – продолжил он, – я и предлагаю не слишком долго задерживаться после завтрака, чтобы не пришлось потом обмазываться простоквашей.

Я снова согласно кивнула, мужественно пытаясь следовать за ходом его мысли.

– Конечно, – радостно подтвердила вошедшая Алинка. – А глинтвейн я научилась варить ещё в Англии, так что тут вы правы, в него обязательно надо добавлять апельсиновую цедру, совсем другой вкус получается.

Очевидно, они успели обсудить и это, с удивлением подумала я.

– Завтра мы это непременно испробуем, – включилась в разговор Лена, переставляя на подоконник огромный букет пионов. – Думаю, Владу тоже понравится.

– Лен, клубнику лучше сразу засыпать сахаром, – сказала Алина, опуская на стол стеклянную посудину, до краёв наполненную спелыми ягодами.

– Обожаю клубнику ещё с курсантских времён, – сообщил Дмитрий, взглянув на меня, и я немедленно растянула губы в улыбке, сочтя это вполне адекватной реакцией на его реплику.

…Кутерьма продолжалась до той поры, пока мы наконец не разбрелись по своим комнатам немного привести себя в порядок и переодеться.

Ближе к шести часам вечера Лена с Алиной отправили нашего нового знакомого в посёлок за хлебом, а сами, устроившись на скамейке под деревом, принялись обсуждать Алинкину рукопись, увлечённо споря и заодно поедая черешню из огромного блюда.

Решив им не мешать, я уселась в шезлонг на открытой терраске и, подставив лицо косому закатному солнцу, снова задумалась.

«Интересно, уж не для меня ли пригласили этого Дмитрия? Во всяком случае, до сего дня с хозяевами он знаком не был. Ну что ж, пусть так. По английской моде количество приглашённых на раут мужчин и женщин должно быть одинаковым. Мне, честно говоря, всё равно».

Следует признаться, что мысли мои витали довольно далеко от происходящего, к собственному стыду, неизменно обретая очертания совсем другого человека. Я думала о нём непрерывно и, как ни старалась, отвлечься не выходило.

«Куда он поехал? Надеюсь, там не слишком опасно. Осталось всего два дня, а потом я снова услышу его голос. Надо признаться, что этот голос, этот тембр с лёгкой хрипотцой будоражит меня чрезвычайно, и теперь он это знает. Поэтому намеренно тщательно выбирает слова. Отчего столь вежливые фразы, которые он произносит, вдруг делаются такими возмутительно сладкими, балансируя на грани бесстыдства? В результате, не сказав ничего, я сказала ему так много, что больше он может ни о чём и не спрашивать… Зачем, если и так всё ясно?..

Два дня – это ведь не очень долго, всего до понедельника. Может, конечно, и недолго. Но у меня совершенно нет сил ждать этого».

Девушки наконец закончили беседу, и мы все перебрались в комнату. Солнце уже село, сделалось свежее, подул ветер, и на улице стало немного зябко.

– Ты что, всё это сама наготовила? Как же ты справилась? – поинтересовалась Алина, натягивая кофту.

– Нет, – мотнула головой Лена. – Вчера помощница приходила и сегодня была до обеда, так что мы всё успели и даже пирогов напекли.

– Обожаю твои пироги, – мечтательно протянула Алина, – мне такому точно не научиться. Уж не помню, когда и готовила-то.

– Ничего себе, и это говорит замужняя женщина! – удивилась Лена. – Чем же ты тогда мужа кормила?

Алинка махнула рукой.

– Да там это особенно и не принято, каждый шастает где придётся. Такая уж у нас семейка была, даром, что тут так восхваляются английские традиции, а в реальности это выглядит не совсем так, как вы думаете. Уверена, тебе бы, Лен, точно не понравилось.

Я хотела что-то спросить, но тут услышала, как залаяла соседская собака, потом к ней присоединилась вторая, и вслед за этим раздался отчётливый скрежет отъезжающих ворот. Я невольно поднялась с места.

– Влад приехал, – радостно подскочила Алинка.

Мы обе подбежали к окну. Лично мне очень интересно было увидеть его после стольких лет, памятуя то, что мы, пигалицы, тогда только и могли что путаться у него под ногами, такого взрослого и очень красивого парня. Я подумала о том, что зато теперь, как ни странно, наша пятнадцатилетняя разница в возрасте так сильно заметна не будет. Мы изменились и стали совсем другими. Ведь девушки, к сожалению, взрослеют гораздо раньше парней.

Влад вылез из машины, и я буквально залюбовалась им. Стал ещё краше. Одетый во всё чёрное, он просто являл собой иллюстрацию кельтских народных мифов. Две тонкие серебряные пряди на висках нисколько не старили его, наоборот, лишь придавали шарма, длинные чёрные волосы были туго забраны в хвост. Даже рядом с огромным джипом он выглядел настоящим великаном. Да, подумала я, глядя на Влада, теперь, когда мне тридцать, а вовсе не пятнадцать, как раньше, я отлично понимаю, что взрослый сорокалетний мужчина намного привлекательнее двадцатилетнего юноши. Странно, что раньше мы не понимали этого. Надо же, как летит время…