– А я? – спросила Фанни.

– Я всегда держу свое слово, Дафна. Я научу тебя контролировать магию, но тебе придется путешествовать со мной. Ты в любой момент можешь уйти, – сказал Адриан и скрестил на груди руки, чуть склонив голову набок, задумчиво рассматривая ее с ног до головы. Фанни хотела ответить, но он не дал, припечатал к стене своей фразой.

– А ты красивая. Все маги Хаоса были красивы. Но чертовы Боги решили иначе!

Она подняла голову вверх и встретила холодный серебристый взгляд. Ей казалось, он мог заморозить, если бы захотел. Такая мощь исходила от него. Она по—другому представляла Бога. Думала, он заставит ее преклонить колено, склонить голову вниз и исполнять все его прихоти, а вместо этого он ее не убил, как она предполагала и сдержал слово. По крайней мере пока.

– Могу я спросить? – нарушила тишину Дафна.

– Конечно, – кивнул Адриан.

– Что такого в кольцах Богов?

Ниалл раздраженно ходил туда—сюда мимо своего трона. Глаза его метали искры, волосы были взъерошены, и без того тонкие губы сжаты в полоску. Селена нервно теребила белоснежный платок, на котором криво было вышито ее имя. Утром она прогуливалась по саду, любовно проводила руками по шелковым лепесткам. Она наклонялась к каждому бутону и вдыхала пряный медовый аромат. Вдруг краем глаза Богиня заметила шевеление и повернулась на звук. Там, за кустами, стоял высокий юноша. Девушка медленно подошла, а он отпрянул от нее, словно она поймала его на грабеже. Он щурил огромные синие глаза. От падающих на его лицо солнечных лучей, они казались подсвеченными изнутри. Длинные волосы цвета спелой вишни падали на голую гладкую грудь. Селене жутко захотелось провести по ней пальчиком, стереть блестящую капельку пота, что выступила на загорелой обнаженной коже.

–Госпожа, – поклонился мужчина. От движения челка упала на глаз и он изящно заправил ее за ухо. Селена следила за каждым движением как в замедленной съемке. Сильная рука с выпуклыми венами взметнулась вверх и невесомо коснулась ее щеки. По всему ее телу пошла легкая дрожь. Слуга улыбнулся пухлыми губами цвета молочного шоколада и Богиня захотела почувствовать их мягкость. Но она тряхнула головой и одернула себя.

– Ты новенький? – спросила Селена.

Мужчина кивнул:

– Повелитель Ниалл приказал из кустов прекрасных растений сделать ваши скульптуры. Я Арайя.

Он завел руки за спину, достал что—то из кармана и протянул Селене. Она запоздало посмотрела вниз, когда сзади бесшумно подкрался Ниалл.

– Селена, срочно в тронный зал. Братец опять нам проблемы нашел, – прошипел он. – А ты что здесь стоишь? Я разве не приказал тебе работать?

Арайя поклонился Повелителю, незаметно сунул в руку Селены платок и ретировался. Она сжала его в руке и последовала за гордо ровной спиной брата. Они миновали сад, просторный холл с белоснежными колоннами, где на каждой были вылеплены их силуэты и зашли в хрустальный тронный зал. Селена считала брата самовлюбленным глупцом, возомнившим из себя святого и всемогущего, а людей букашками, которые поклонялись ему в ноги, целовали руки и приносили великие дары. В момент преклонения, она всегда смотрела на Адриана. Бог Хаоса был другим. Обладая почти самой мощной магией в мире, которая могла бы стереть с лица земли целый город одним только взмахом его ладони, он на удивление был не таким. Это ему надлежало возгордиться, но когда его маги опускались на колени, он вставал с трона, спускался вниз и поднимал человека, кем бы он ни был – богатым купцом, немощным стариком, нищим бездомным, красивой женщиной или чумазым мальчишкой. Его маги были с ним на равных. Он не принимал никаких даров, только отдавал. Бескорыстно, не требуя ничего взамен. И люди просили: кто денег для починки прохудившейся крыши, кто еды для беременной жены, а кто помощи в работе на огороде. Вот и в этот день к нему обратилась девочка. Малютка с россыпью золотистых веснушек на бледном лице и огромными глазами, в которых застыло бескрайнее море, попросила не для себя. Для мамы. Девушка простыла, когда стирала вещи в холодном озере и сильно кашляла. Вот уже трое суток ее мучил жар, настойки трав не помогали. И Адриан пришел на помощь сам. Он мог не только убивать, но и лечить. Заклинание отняло у него почти все силы и уже через несколько минут мертвенная бледность сменилась ярким румянцем и такими же золотистыми веснушками как и у дочери, словно их обеих поцеловало само солнце.

– Что у тебя в голове? – рявкнул Ниалл, смотря на спокойное лицо брата.

– Я хотел помочь, – ответил тот. – Я не лезу в дела твоего народа, Ниалл. Будь добр, не лезь в мои. С каких это пор, ты вдруг возомнил из себя главного? Селена тебе подчиняется, а я не собираюсь.

– Я пытаюсь научить вас как надлежит обращаться со смертными. Они обязаны нас уважать и бояться, а ты все портишь! – воскликнул Ниалл.

Адриан покачал головой.

– Мой народ уважает меня именно за то, что я помогаю им жить, а твой лицемерно улыбается тебе, братец, а после за спиной проклинает.

– А что твои маги скажут, если узнают, что после такой помощи, ты идешь и кого—то убиваешь? – едко выплюнул Ниалл. – После этого они начнут тебя уважать? Начнут просить помощи? Да они сожгут весь наш дворец!

Селена ахнула, соскочила с трона и подбежала к Адриану.

– Он шутит? – обеспокоенно спросила она и дернула его за рукав черного платья— Адди, скажи, что он лжет. Скажи!

Адриан перевел на нее взгляд потухших серебристых глаз и ответил:

– Нет, Селена, он не врет. Я найду способ по—другому черпать энергию, – он посмотрел на Ниалла. – Не смей больше лезть в мои дела, Повелитель Света, или я буду черпать силу из твоих наложниц.

Адриана полностью скрыл туман тьмы и он исчез. Ниалл стукнул кулаком по спинке своего трона. Как же он мечтал избавиться от брата, чтобы тот не мешал ему держать репутацию в этом мире. Селена расправила платок и собиралась засунуть его в карман платья, но Ниалл не дал. Он спрыгнул со ступенек, выхватил подарок и зло усмехнувшись сказал:

– Перестань брать у людишек всякую чепуху, а то я выжгу глаза этого изобретателя. Люди не умеют любить, Селена, они только пользуются. А я не хочу, чтобы моя дорогая сестра ходила грустной. – И он испепелил платок в своей ладони. Подарок рассыпался пеплом, мягкой вуалью скользнул между его пальцев и осел на прозрачный пол. Ниалл ушел, а Селена, стиснув зубы, опустилась на корточки. Среди кучки пепла она разглядела только криво вышитое ее имя. Девушка подхватила обугленный кусок ткани и прижала руку к груди. Ниалл был не прав. Люди умели любить и она так мечтала почувствовать, каково это, когда твое сердце взмывает ввысь, когда кто—то нежно, почти невесомо, боясь спугнуть, касается твоей щеки, как робко отводит взгляд, как румянец ложится на лицо, когда мягкие губы сливаются воедино и как в унисон ошалело бьются одинаково сумасшедшие сердца.

– И ты нашел способ? – ахнула Дафна, когда Адриан закончил рассказ.

Она почувствовала, как в груди взметнувшейся стеной огня, разливается ярость. Как она хотела влепить Ниаллу звонкую пощечину за его грубость.

– Да. Я купил себе у лучшего мастера моей деревни печатку из белого золота с обсидианом и влил туда половину своей магии. Когда я носил его, он автоматически восполнял мои запасы, а потом уже такими обзавелись Селена и мой гнусный братец. – При воспоминании о Боге Света, взгляд Адриана становился колким, словно крошки льда.

Начало стремительно темнеть, в воздухе запахло ночной прохладой и девушка, поежившись, накинула на плечи плащ. Адриан принес сухих веток и, взмахну ладонью, добыл огонь. Вмиг стало теплее, на свет слетелись насекомые, застрекотали в ночной тиши. Подсвеченное огнем лицо Бога, казалось неземным. Он ковырял палкой в огне и задумчивый взгляд был глубоким как море. Одет он был в старомодное черное платье (сейчас мужчины так не одеваются) и сандалии.

Дафна достала из сумки плед, который она собиралась постелить себе в палатке и протянула Адриану.