Или пароходов тогда еще не было?.. Наверно, нет. Или все же были? Прошлое и будущее все сильнее смешивались в моем сознании.

Вечера я проводила в кабинете дяди, пытаясь найти еще какие-нибудь бумаги, тайные записи, хоть какую-то зацепку, указывающую на его магический статус. Все указывало на то, что он Мастер времени, но мне нужно было подтверждение. А еще понимание, по какой причине об этом ни разу за все годы не говорили в нашей семье. Отец и мать не знали об этом? Или скрывали тайну от детей? Но почему это стало тайной? Зная характер матери, я понимала: уж она бы ни за что не стала утаивать наличие такого могучего мага в роду. Власть над временем – редкий и сильный дар, который сложно обуздать и нужно постоянно контролировать. Если маг на это способен, значит, он действительно велик и может принести пользу не только себе, но и всему королевству. Недаром Мастера времени жили в столице и были вхожи во дворец – днем и ночью, ежели потребуется.

Еще одна вещь не давала мне покоя. Как у меня получилось оказаться в прошлом? Я раньше никогда не слышала о том, чтобы обычные люди, даже из родов с магической линией, могли перемещаться так далеко во времени. И кто открыл этот портал? Так удачно, именно в тот момент, когда я хотела сбежать больше всего на свете и готова была на опрометчивые поступки…

И сны.

Почти каждую ночь мне снились кошмары.

Ничего определенного, просто давящая чернота, а еще ощущение чужого голодного взгляда… то же самое, что я впервые почувствовала в поезде. Тогда я думала, что это от недосыпа, но теперь я вдоволь спала на мягкой кровати… а наваждение все не уходило, наоборот, становилось все сильнее.

И все же я была счастлива.

Каждое утро, едва открыв глаза и глядя на лучи солнца, пробивающиеся сквозь шторы, я думала о том, что наступает новый день, когда я увижу… его.

Кейда Корво.

Услышу его смех, увижу теплую улыбку, вдохну запах грозы, замечу искорки в глазах, обопрусь о руку – сильную и надежную, закину голову, чтобы посмотреть ему в лицо. А он будет рассказывать мне, как учился в университете, как ставил первые магические эксперименты, как ждал, чтобы железнодорожную ветку дотянули до Китра, и, как только по ней пошли первые составы, отправился в путешествие на поезде через все королевство… Будет расспрашивать о моих любимых писателях, спорить о смысле научного прогресса, слушать рассказы о местах, где мне довелось побывать. Единственное, о чем я жалела – так это о том, что не могу быть с ним полностью откровенной. Приходилось то и дело одергивать себя, чтобы не сболтнуть лишнего.

А однажды мы попали под дождь. Гроза налетела с моря и разразилась у нас над головой так внезапно, что мы не успели добежать до экипажа. Крупные капли падали на камни под ногами и расплывались черными пятнами, били по плечам, как маленькие злые кулачки небесного духа, воздух тут же похолодел, и Кейд спешно накинул мне на плечи сюртук. Взял за плечи, заглянул в лицо:

– Грета, вы не замерзли?

В этот момент меня будто молния пронзила.

Я почувствовала его горячие, даже сквозь ткань сюртука обжигающие пальцы. Увидела глаза, совсем близко, утонула в них и поняла. Поняла, что глупо, неосмотрительно, безвозвратно влюбилась.

На следующий день Кейд прислал мне конверт с двумя рыбками, золотой и серебряной, а внутри его – приглашение на морское барбекю. Прочитав его, я встала и подошла к окну. День был ветреный, но ясный. Небо ярко-синего цвета, редкие пушинки облачков, летящие быстро-быстро, и соленое дыхание моря, которое пряталось за деревьями, но я точно знала, что оно совсем недалеко. Шум прибоя как-то незаметно стал привычным, пробрался под кожу, устроился в сердце, приручил меня к себе и к этому городу. Я вдруг поймала себя на мысли, что раздумываю: не остаться ли здесь навсегда. Даже если я не сумею раскрыть все тайны, что мешает мне поселиться в дядюшкином доме, обустроить его, а потом, может быть…

Все еще глядя в окно, я подчеркнуто ровно сказала служанке:

– Передай, Мод, что я принимаю приглашение и буду готова сразу после полудня.

Интересно, что Кейд чувствует ко мне?

Бесспорно, ему интересно беседовать и проводить время вместе… Но есть ли в его словах, в его беспокойстве обо мне, в его взглядах и прикосновениях нечто большее?

Нечто, подобное тому, что зародилось в моей груди?

Что, если я просто мимолетное увлечение? Или его чувства ко мне исключительно дружеские?

Я закусила губу. В отцовской библиотеке было множество книг. Конечно, я листала не только учебники. Да, я знала о том, что такое любовь, читала ее описания, видела картины, но… Когда ты сама впервые испытываешь подобное чувство, теория мало помогает. А практика…

Я усмехнулась. Конечно, мы с матерью танцевали на балах и она регулярно повторяла наставления по общению с юношами. Но все ее поучения сводились к тому, как быть милой и очаровательной, но при этом никому и никогда не давать напрасных надежд. «Ведь ты уже обещана другому, поэтому нет нужды искать тебе жениха. Вежливо улыбайся, со всем соглашайся, восхищайся кавалером, но держись отстраненно. В любом случае, если даже кто-то возомнит, что может претендовать на твою руку… отец поговорит с ним и откажет. Тебе не о чем волноваться».

И я танцевала, улыбалась, болтала о пустяках, потом подруги тайком рассказывали, что двое юношей повздорили из-за меня и, о ужас, даже хотели стреляться, но их помирили… И все это казалось ненастоящим. Ведь улыбки в высшем обществе почти всегда фальшивые, а разговоры построены на умолчаниях, банальностях и формулах этикета.

А с Кейдом было совсем не так.

В его словах не было фальши. В его улыбках была искренняя радость. Радость от встречи со мной.

Я вздохнула, сцепила пальцы так сильно, что даже больно стало, и пошла в спальню выбирать одежду для барбекю. Накануне от портного как раз доставили несколько нарядов, которые я заказала, устав менять одно дорожное платье на другое.

Первое было сшито из серого шелка с перламутровым отливом, украшено по вороту мелким речным жемчугом, с поясом молочного цвета и пышной юбкой. Пожалуй, по настроению оно подходило больше всего для обеда на берегу моря, но я решила сначала посмотреть и остальные наряды.

Второе сразу с сожалением отложила в сторону. Зелено-фиолетовое, переливчатое, с длинным шлейфом и лифом, расшитым кружевными цветами, оно было самым красивым, но годилось скорее для бала или торжественного ужина. Я представила, как подол будет цепляться за гальку, и покачала головой. Нет, точно не это.

Третье было спокойного голубого цвета, льняное, с прямой юбкой и широкими рукавами, под старину. Идеально для завтрака в саду, но… сегодня мне почему-то особенно хотелось поразить Кейда. Стать для него самой красивой, чтобы…

Я помотала головой и открыла четвертый футляр. Вытащила оттуда платье цвета кофе с молоком, очень закрытое, с нежной кружевной пеной вокруг запястий и шеи, с камеями из слоновой кости на узком поясе. Нижняя юбка шуршала и шептала, как пенное море. Завороженная этим звуком, я примерила платье и замерла, глядя в зеркало. Оно показало меня сдержанно-загадочной, как непрочитанная книга, как лесная тишина, как фарфоровая статуэтка, что собралась заговорить. Платье удивительно подошло к моему настроению, и я выбрала именно его.

После полудня к дому подъехал экипаж Кейда.

Он выбрался наружу и ждал меня у крыльца, чтобы подать руку и самолично проводить по аллее к дороге.

– Грета, вы удивительно прекрасны. Сегодня и всегда, – сказал Кейд, когда я вышла из дома, и тут в груди у меня что-то екнуло. Будто скверное предчувствие царапнуло сердце острыми коготками. Но я уже спускалась по ступеням, улыбаясь Кейду в ответ.

Место для барбекю пряталось в небольшой бухточке, скрытой от посторонних глаз. Когда мы с Кейдом прибыли туда, его слуги уже развели огонь в сложенном из плоских камней очаге, положили сверху решетку и жарили на ней свежайшую рыбу и крошечных осьминогов в кляре. Но вместо того, чтобы ждать еду, устроившись на свернутых пледах, Кейд прошел к полосе прибоя и принялся искать что-то среди гальки.