V.Не убий. – Правда ли, что человеческое общество свободно от обязательств, налагаемых на индивида? Все богатство народа отдано на содержание национальных убийц; все научные достижения служат изобретению нового оружия уничтожения. Может быть, наши иностранные противники заставляют нас защищаться? Все это демонстрирует, что иностранцы такие же варвары-убийцы, как и французы, и я не наблюдаю у нас морального прогресса по сравнению с готами – я вижу лишь другой режим убийства…

Этот корсиканский бандит, протянувший кровавую длань в начале XIX века, – чем отличается он от бандита, который прошел по земле смертоносным маршем в начале XIII века? Чингисхан и Бонапарт – какая разница в их бесчестии?

На Ализе-сен-Рейн французов научили склоняться перед четырьмя тысячами человеческих рук, отрубленных Юлием Цезарем; в Киброне[47] они присуждали ученые степени внукам мучеников в виде портрета генерала Хоша.

Франции удалось даже запятнать распространение веры: за миссионером следует национальный убийца.

По какому праву, если не по праву могущества, французские убийцы истребляют арабов? Они посылают им крест силой оружия; они утверждают, что приносят цивилизацию, словно армия является чем-то иным, кроме группы организованных варваров.

Головорез, тот самый, что изгнал монахов из монастыря, величайший злодей своего времени[48], однажды ночью подумал, что неплохо было бы устроить резню желтокожих, но, так как немцы были близко, это было небезопасно; тогда национальные убийцы стали покорять океаны, чтобы мучить женщин, крушить идолов, воровать, грабить и убивать, подобно готам, – и все это называлось славой Франции.

Однако китайцы цивилизованны согласно принципам Пифагора, считая профессиональных солдат существами низшего порядка: они отказывались вступать в переговоры с генералами; тогда как французы, со своей стороны, выбрали солдат в качестве дипломатов: это демонстрирует более низкое положение Франции по отношению к Поднебесной.

VI. Не прелюбодействуй. – Прелюбодеяние? Фу! Как несовременно! У нас теперь есть развод. Тебя больше не устраивает твоя жена? Оставь ее. А как же семья? Для нас семья – китайская грамота! Дети растут, а их отец живет с другой матерью, а их собственная мать – с другим отцом. Согласно меткой французской пословице, мы думаем о детях, только когда их делаем.

VII. Не укради. – Грабеж – почти единственный мотив убийцы, и любая война заканчивается разорением. Последняя женщина, сидевшая на французском троне, перед своими подданными приняла ожерелье, украденное Монтобаном, поджигателем летнего дворца в Пекине. Французский убийца предпочитает краже разорение; что же касается прочего, государство промышляет грабежом средь бела дня. Не правда ли, великолепно, как люди покоряются монополиям, иными словами, самый дешевый товар по наивысшей цене!

VIII. Не лжесвидетельствуй. – Сейчас ложь составляет всю сущность речей обеих палат парламента и прессы. На монументах красуется слово «свобода» в стране, где законы о представлении арестованного перед судом не существуют ни в каком виде.

IX и X.Не возжелай жены ближнего и дома его. – Теперь зависть стала главной движущей силой всех демократов, и я не буду клеветником, если скажу, что буржуа достигают власти, побуждаемые лишь тщеславием и жгучей жаждой «лучшей жизни». Франция последних 20 лет – нация странствующих торговцев и пьяных рабочих.

Мой ученик, сравни самого худшего из людей с французским обществом, поставь самого отпетого мерзавца рядом с обществом, и увидишь, что у изменника есть хоть какие-то чувства по отношению к семье и что вор берет совсем немного, тогда как Франция грабит весь народ; убийца может убить, самое большее, семью, тогда как Бонапарт уничтожил 15 миллионов человек.

Если оказался на улице в момент, когда кто-то совершает злодеяние, ты сменишь направление, боясь, что тебя перепутают и арестуют как преступника или соучастника. Но, если ты находишься в стране во времена наивысшего злодеяния в истории, лучше идти в обход длинным путем из страха, что несправедливый закон, который скоро будет принят, обрушится и на тебя.

Отряхни пыль с сандалий, вымой руки и отвергни это общество, которое забывает Бога, если не богохульствует. Беги из грязных объятий толпы буржуа; не мечи бисер перед нечестивцами. Отстранись от нации воров и убийц, где ложь преследует любое доброе имя, где люди живут, как голодные собаки.

Уединись, размышляй, слушай тишину, и, если наивысшая сущность говорит с тобой, вернешься в лоно нравственности. Как апостол или гений, пытайся сберечь латинскую веру, которая когда-то была возвышенной, и эту Францию, которая будет жить по крайней мере благодаря своему несравненному языку.

В пятницу, 11 сентября, «Figaro» писала о трех разных событиях, по которым читатель сможет составить кое-какое мнение об этой замечательной стране.

Во-первых, мэр Ла-Мюр – железнодорожная станция Гренобль, 3600 жителей – запретил женщинам надевать белые платья с лентами, боясь, что они испортят процессию, организованную в соседнем городе; суд вынес решение 8 сентября.

Такова французская свобода.

Очень образованный шиитский странствующий монах, послушный духу своего ордена, который призывает искать истину через путешествия, годами пешком странствовал по Персии, Кавказу, Армении, Месопотамии и Малой Азии без каких-либо помех. Когда он прибыл в Париж, его заключили в тюрьму и оставили на три дня гнить среди воров. Если бы не содействие персидского студента старших курсов, мудрого и добродетельного Гулама Ризы Сейстани, он бы до сих пор находился в тюрьме.

Таково французское гостеприимство.

А теперь об искусстве Парижа! Музыканты Гранд-опера угрожали жизни Ламурё за то, что он потребовал от них уважительного отношения к партитуре. Ему пришлось положить револьвер на дирижерский пульт – американцам было бы очень стыдно. Оперные театры не смеют рекламировать «Лоэнгрина»; они будут рекламировать Робера Диабля и ставить «Лоэнгрина»; ведь ни патриоты, ни синдикат музыкальных журналистов не хочет ставить шедевры; а толпа патриотов считает рев Массне музыкой народа.

Резюмируя, скажу, что мои высказывания об обществе относятся только к настоящему. Если труп эгалитаризма еще не находится в последней стадии разложения, если бы мы жили во времена Святого Людовика или Людовика XIV вместо этого вырождающегося безумия, мои речи были бы совершенно другими. Везде, где руководит принцип теократии, еще присутствует здравый ум, но вот уже 100 лет мы оскорбляем Бога и традицию; Франция умрет, не раскаявшись; и, думаю, бесполезно за нее молиться. Сбереги свое рвение для церкви и остерегайся общества.

Пойми, наконец, что за семь тысяч лет задокументированная история не знала периода такого упадка и места, где так глупо было объявлено равенство. Это слово противоречит науке, здравому смыслу и вере; и, столкнувшись с 36 миллионами равных, можешь лишь уподобиться тигру, то есть предстать достаточно опасным, чтобы тебя оставили в покое на природе, где ты сможешь расти, развиваться и стать магом.

Тайна Сина, или Вера

Таинство миропомазания – двойник крещения: его можно получить лишь единожды, оно бесконечно обязывает нас, ведь мы получаем его, осознавая определенные вещи, оно вовлекает нас в борьбу за веру.