Нгама тихонько плачет от избытка эмоций. Я шепчу ей «Всё хорошо» и она затихает, обхватив меня руками.

Я задумываюсь. Должен ли я убить свое семя внутри девушки? Мне несложно. Я опытный некромант.

Мне не нужно гоняться за каждым сперматозоидом, достаточно убить то, что было частью моего тела.

Вопрос непростой.

Если я оставлю, она может забеременеть. Родит ребенка. Тот станет некромантом. Или ведьмой, если девочка. Сила у этого ребенка будет средней, но тут и этого хватит, чтобы безнаказанно убивать абсолютно беззащитных людей. И лечить, если ведьма.

Казалось бы — ничего страшного. Просто мой ребенок станет каким-нибудь царьком. Или захватит империю, если я его научу, как. Мои внуки будут совсем слабыми. В будущих поколениях магический дар растворится без следа. И если детей будет больше одного — тоже ничего страшного. Они станут захватывать страны и воевать друг с другом. А потом их потомки превратятся в обычных царей, князей и баронов.

Но есть один нюанс.

Когда некромант убивает, отсекая душу от тела, тело остается неповрежденным. И в него может вселиться другая душа. Я сам так вселялся в бездушные тела после первых своих смертей. Это потом что-то изменилось, и моя душа стала вселяться прямо в живых, выталкивая их души на изнанку. Почему это началось? Без понятия.

Так вот, в этом мире появятся мертвые неповрежденные тела. И чем больше некроманты будут убивать — тем больше таких тел. И тем больше вероятность, что в такое тело вселится душа из другого мира. Эта душа сама станет сильным некромантом или ведьмой. Неопытным, неумелым, но сильным. И тоже начнет убивать. Количество некромантов станет расти по экспоненте, они встряхнут этот застывший в кокосовом раю мир.

Сначала маги станут новыми хозяевами мира. Потом, в войнах между собой, они разработают методы защиты. Пройдет несколько веков, и владетели потеряют магический дар, потому что главную роль станет играть не личная сила, а ресурсы: земли, замки, подданные. Маги станут отдельным сословием, важным, богатым, но не главным.

Мир перейдет к какому-то подобию феодализма, а может — будет разделен между рабовладельческими империями. Войны подтолкнут прогресс и борьбу за ценные ресурсы. Пришельцы из других миров принесут с собой новые идеи и новые порядки. Всё это будет сопровождаться потоками крови.

Достаточно мне зачать ребенка — и мир ожидают войны и катаклизмы.

Потом всё придет к новому равновесию и мир опять надолго застынет, потому что наличие магии блокирует развитие техники.

Да, еще — неандертальцам, мамонтам и шерстистым носорогам — конец, однозначно. Новое человечество, вышедшее из спячки в кокосовом раю, займет всю землю, пригодную для использования, уничтожая всех, кто сейчас на ней живет.

* * *

Стоит мне зачать ребенка, и это изменит мир.

Но это проблемы мира. А что хочу лично я?

Раньше я бы бросился завоевывать империи, отменять рабство и применять технические новшества.

Но я давно не вижу смысла в том, чтобы стремиться к власти, богатству или расширению владений. Власть и богатство имеют самостоятельный смысл только если достаются, как приз в борьбе с сильными соперниками. Нет гордости в том, чтобы с моими силами и опытом победить толпу малограмотных туземцев. К тому же это опасно. Когда я убедился, что смерти нет, что я каждый раз перерождаюсь, я потерял осторожность. И меня убивали, несмотря на все меры предосторожности. Каждый раз начинать всё сначала ужасно, непередаваемо скучно.

Другая крайность — я мог бы скромно прожить свою очередную жизнь в этом кокосовом раю. До старости.

Сколько моему телу сейчас? Лет двадцать? Меньше? Ну вот, мог бы еще двадцать прожить, потом умереть, от туберкулеза, например, или от лихорадки, или от гангрены, наступив на острую ветку коралла. Или от кровавого поноса. К тому времени у меня болели ли бы все зубы, ныли бы суставы, язвы какие-нибудь образовались бы.

Рай без канализации и медицины, он такой — приятный на вид, но безжалостный для организма.

Так что крайности отпадают. Что мне нужно? Прожить долгую, здоровую и комфортную жизнь.

Для этого нужна ведьма. Не через шестнадцать лет, когда войдет в силу моя дочь, а раньше. Ведьму я могу сделать. Я умею. Вот из Нгамы, например. Она очень молода, наивна, и у нее в жизни не было серьезных бед и психологических травм, которые могли бы сделать ее нестабильной. Она станет любить меня, будет мне верна и послушна. Между нами навсегда установится связь. Эта связь — палка о двух концах. Ведьма будет послушна мне, но и я не смогу отказать ей в ее просьбах. Ведьмы бывают потрясающе убедительны, если чего-то хотят. Одним из главных ее желаний станет рождение у нас детей. Так что этот мир таки ожидают потрясения, когда молодые некроманты и ведьмы подрастут.

Ведьма сможет обеспечить и себе, и мне здоровье и долголетие.

Но этого мало. Нужен комфорт. Нужен безопасный и уютный дом с надежными стенами, желательно каменными. Дом, который не будут заливать штормы, крышу в котором не сдует ураган и не промочит ливень. В доме нужна канализация, удобная печь, вода, слуги. Чтобы построить такой дом, мне придется захватить власть на острове и подчинить себе его жителей. Иначе кто всё это будет строить? Впрочем, даже если я подчиню весь остров, дворца не получится. Тут нет людей, умеющих работать с камнем, тут нет инструментов, и самого камня и строительной древесины тоже нет. Может, проще будет собрать отряд и переселиться на материк, найти место, где есть ресурсы и люди, которых можно подчинить. И территории, куда можно расширяться.

Ведьма поможет мне и в этом. Сам я могу только убивать или защищать от магии, а ведьма может влиять на людей.

Мне нужна ведьма, да.

* * *

Я поворачиваюсь к девушке, которая смотрит на меня сияющими глазами.

— Ты хочешь стать моей женой?

— Хочу! — ее глаза округляются, а губы приоткрываются.

— Тебе не нужно для этого ждать. Я готов взять тебя прямо сейчас.

— А как же другие мужчины?

— Я не хочу, чтобы у тебя были другие мужчины. Они тебе не нужны. Я сам научу тебя всему, что нужно.

— А как же рождение первого ребенка?

— Я уверен, что ты способна родить ребенка.

— И что, ты прямо сегодня пойдешь к моему отцу?

— Да. Отведу тебя к шаману, поставить точку на переносицу, а потом — к отцу. Но сначала я хочу спросить тебя одну вещь.

— ?

— Сначала покажу. Видишь ту чайку? Сейчас она умрет.

Птица срывается в неуправляемый вираж и комком перьев падает в волны. Нгама удивлена. Она ждет, что птица взлетит с воды с рыбиной в когтях, но та не взлетает.

— Я обладаю магической силой и умею убивать.

Девушка ошарашена, но не испугана. Она знает, что люди способны убивать друг друга. В морях есть пираты, на материках — воинственные империи и дикие туземцы Африки, есть кровожадные жители Новой Зеландии, поедающие своих пленников, как скот. Войны и убийства — неотъемлемое свойство человечества. И если кто-то умеет делать это магически, это чудесно и здорово. Особенно если этот «кто-то» — парень, который хочет на тебе жениться.

— Я могу сделать так, чтобы ты тоже получила магическую силу. Ты сможешь не только убивать, но и лечить, сохранять молодость, рожать сильных детей и выбирать их пол, влиять на людей и животных. Много чего сможешь. Я тебя научу, как.

Нгама боится поверить такому счастью.

— Но чтобы дать тебе магическую силу, придется принести в жертву одну женщину.

Я смотрю на ее реакцию. Многие люди спокойно воспринимают миллионы смертей, которых они не видят, но не способны убить человека лицом к лицу.

— У нас есть служанка старенькая. Давай ее? — девушка сразу находит подходящую жертву.

Нгама практична. И, по меркам этого мира, действует совершенно правильно. Служанка, почти рабыня, это не совсем человек. Хозяева имеют право распоряжаться ее жизнью. А если она еще и стара, значит скоро умрет, какой смысл ее жалеть?