– Буду я. Давай с чебрецом, чайный магнат.

– Щас будет, ты пока садись, можешь свет включить, я просто люблю полумрак.

– Не буду. Такая темень придает некой атмосферы, мне нравится.

– Это точно не свидание? – Алукард постарался сдержать нервы и нотки надежды.

– Посмотрим, как пойдет.

– Договорились.

Алукард пошел на кухню, пока Кристина располагалась на его игровом кресле, покрытом разноцветными пятнами.

– А ты какой чай будешь пить? – Донеслось из гостиной.

– С бергамотом.

– Он вкуснее чем с чабрецом?

– Нет, они оба вкусные по-разному. Иногда хочется того, иногда другого.

– А почему тебе сейчас хочется с бергамотом, а не с чебрецом?

– Потому что с чебрецом я уже сегодня пил.

– И много ты пьешь? Чая? В день?

– Кружек пять-шесть обычно.

– Ого. Сколько же у тебя чая?

– Тридцать две коробочки.

– Чего?! И все разные?

– Ага.

– Ты маньяк!

– Я люблю чай.

– Я тоже люблю, но у меня дома не лежит контрабандный груз чайных листьев прямиком из Индии.

– У меня и индийский есть.

– Кто бы сомневался.

Алукард заваривал чай. Кристина сидела в гостиной. Через несколько секунд ей стало скучно просто сидеть, и она начала потихоньку прибирать его рабочий стол. Фантики и чайные пакетики отправились в одну кучку с разными обертками, кружки и тарелки собрались в другой. Так она посидела еще несколько секунд. Потом встала и собрала остальной мусор, присоединив его к имеющимся кучкам. Алукард услышал возню и чуть громко крикнул:

– Ты там чем занимаешься?

– Что, нельзя просто посмотреть окрестности комнаты?

– А ты этим занимаешься?

– Нет.

– А чем?

– Прибираю твой хлам.

– Ты же сказала, что все ок!

– Так и есть! Мне просто стало скучно, решила занять руки.

– Ну ладно, и как успехи? – Ал уже разливал кипяток по кружкам.

– Неплохо, неплохо. Как давно тут уже лежат эти тарелки?

– Давненько.

– А поточнее?

– Некоторые один день, другие с неделю.

– Ого. И как ты собираешься их мыть?

– Никогда не вызывало проблем. – На этих словах Ал зашел в комнату, глянул на нее и поставил кружки на стол, затем сел на свой стул. Кристина взяла свой чай и села рядом на диван-кровать.

– Классная кровать. – Она потыкала диван пальцем, проверяя его мягкость.

– Это скорее диван. Просто разложен. Не видно разве?

– А где тогда кровать?

– Он и кровать тоже.

– Я вижу.

– Раз видишь, зачем спрашивать?

– Захотелось.

– Захотелось?

– Че ты докопался?

– Просто.

– Понятно. И часто ты так «просто» дорашиваешь девушек, которых пригласил к себе домой?

– Начнем с того, что я не приглашаю девушек домой, да и тебя в общем-то не приглашал.

– О. мне уйти?

– Нет-нет! Ну то есть… если хочешь…

– Не хочу. Но если так и дальше пойдет, то ты меня потеряешь. Ты совсем не умеешь разговаривать с дамами.

– На курсы обольстителей не ходил, простите.

– Такие есть?

– Это сарказм, Кристина, – Приятно произносить ее имя. Посмаковать бы на языке, жаль времени нет. – сар-казм.

– Что, что? Повтори, не понимаю.

– Сарказм – это когда ты говоришь серьезно несерьезные вещи.

– Да? Объясни подробней, пожалуйста.

– Еще сарказмом называют, когда ты говоришь шутку серьезным тоном.

– А как долго можно затягивать саркастичный диалог?

– До бесконечности, я полагаю.

– Мы так можем?

– Я могу, на счет тебя не знаю.

– Хочешь проверить?

– Ха-ха-ха… Ты смотрела мультик «Ранго»?

– Что? – Кристина явно смутилась. – При чем тут «Ранго»?

– Так ты смотрела?

– Ну да, классный, но… – тут до нее внезапно дошло, это же фраза главного героя в конце фильма, когда главный злодей пригрозил ему смертью, надеясь, что тот струсит. – …а-а-а… ха-ха-ха! Ты у нас супер нерд, получается?

– Шарю за всякое, да. Мне нравится термин «коллекционер культуры».

– О-о-о… Это на википедии ты такое нашел?

– Почему? Нет, сам придумал.

– Да ты еще и мыслитель. Посвятишь в тонкости терминологии?

– Мне нравится описывать себя этими словами, потому что больше это никак не называется. Точнее, называется, но нелестно.

– Это как например?

– Например: «Жесть ты че, только и делаешь, что сериалы свои смотришь, а кто работать будет? Так и будешь на шее у мамки сидеть до старости лет?».

– Понимаю, понимаю… Я таких знаю людей. Ты не один тогда.

– Возможно-возможно.

– Так что оно значит, подробнее?

– Ну, типа это когда впитываешь в себя тонны разнообразного контента – книги, фильмы, игры и так далее, накапливая некую базу знаний. В конце концов получается обширная библиотека всего на свете, которую в последствии можно применить и для чего-то полезного.

– Интересно. И для чего например?

– Для начала можно начать интересоваться не только тем, «что» люди делают, но и «как» они это делают. Я уже шарю во внутренней кухне кинематографа, литературы и некоторых других областей. Мне нравится думать, что я человек творческий, и может однажды у меня получится применить эти знания на практике. Может даже заработать на этом денег.

– Хочешь создать что-то свое? Уникальное?

– Именно. – Алукард немного смутился, он понял, что довольно много личной информации вывалил на эту совершенно ему незнакомую девушку.

– По-моему, это замечательно.

– Да?

– Ага. У меня нет знакомых, готовых похвастаться такими же целями.

– Ну, наверняка есть люди, которые могут похвастаться чем-то куда более полезным.

– Полезность вещей переоценена, на мой взгляд.

– Это как?

– Ну вот ты, допустим, считаешь полезным кушать здоровую пищу, а я считаю полезным радовать себя чипсами.

– И чем же чипсы полезны?

– Они помогают мне не слететь с катушек.

– Чипсы?

– Ну ты же куришь? Это тоже для здоровья не пенициллин мягко говоря.

– Так то – другое. Это, по сути, зависимость. Я же это… – Алукард хотел сказать, что делает это не потому, что ему нравится, но понял – именно поэтому он этим и занимается. Ал очень любил курить. – …окей, допустим. Но это не отменяет общепринятой полезности некоторых вещей. Например, зарабатывать деньги – это полезно. А тем, чем я хочу заниматься, деньги заработать будет куда сложнее.

– Зарабатывать деньги – еще не вершина человеческого развития. ты же можешь делать штуки просто себе на радость. Ты вот сказал, что хочешь сделать что-то свое, что например?

– Это… – Ал задумался. – …это не так просто решить. В том-то и дело, что я столько всего хотел бы сделать, но не могу. Мне не хватает усидчивости.

– Это не ответ. «Что» ты хочешь создать? – Она напирала, и, как показалось Алукарду, незаметно придвигалась ближе к нему.

– Хорошо! Я бы не прочь… – Он смутился, ожидая, что она отнесется скептически или даже засмеет его желание. – …написать сценарий к фильму. Сам фильм, по сути. Или книгу. Да, пожалуй, быть писателем – это по мне. Но хрен у меня что получится.

– Почему ты так считаешь?

– Интересная ты. Мы на сеансе психотерапии?

– Да с чего? Мне просто интересно.

– Интересно? Мы же едва знакомы. Не хочу портить разговор, но это ведь так. Давай так: я расскажу тебе больше о себе, объясню свою точку зрения, если…

– Если что?

– Если ты сперва расскажешь о себе.

Кристина отхлебнула чаю, затем молча смотрела на Ала несколько секунд. В ее глазах он уловил неуверенность. Неужели она боится рассказывать о себе? Что же такое у нее происходит в жизни? Кто она? А может она просто не доверяет Алукарду? Боится его? Ну нет, это вряд ли. Она же пришла к нему домой, позволила закрыть за собой дверь и теперь, если бы он захотел, он мог бы с легкостью сделать с ней все что угодно.

Быть может, из-за таких мыслей девушки и не любили Алукарда? Может так и есть? Может в душе он кровожадный маньяк, желающий заманить в свое логово невинную жертву и там вытворять с ней различные непотребства?