— Это ты у нас, отмороженный на всю голову, можешь ей что-то сказать. А мы люди тихие, интеллигентные, не спорим с такими девушками.

И почему-то печально вздохнул. Понятно, полный дурдом. Но дурдом оказался не только в нашей школе. Ведя свой репортаж, Том вошёл во вкус и переодически вставлял фразы типа, снаружи слышны выстрелы и крики, звуки сирены уже близко, над зданием завис вертолёт. В полицию стали поступать звонки от тех, кто смотрел этот эфир сумашедшего. И в какой-то момент к школе была выслана антитеррористическая группа захвата. На парковке перед школой всё давным давно уже успокилось, меня увезли в госпиталь и только группа учителей и полицейских стояла перед входом и решала как поступить. Олле что-то выговаривал полицейским, инспектор Стоун сидел на ступеньках, журналисты сматывали своё оборудование. Каково же было их удивление, когда визжа тормозами к школе подлетел бронированный автомобиль и из него вылетели бравые маски шоу. Положив всех, без разбору, мордой в асфальт, они ворвались в здание. Досталось всем, в том числе и журналистам. Освободив детей, командир группы дал Тому обширное интервью, где рассказал, что все нападавшие захвачены и их уже увезли в полицейский участок, так что поводов для беспокойства нет. Том покивал головой и понял, что надо валить из школы. Ведь когда разберутся, Олле будет очень злой. Вот он и предложил всем приехать ко мне в больницу. И вот наша горе-банда стоит повесив головы.

****

— Ты министр внутренних дел или где? — орал Альберт в трубку — Что у тебя происходит в полиции? Вчера ночью ТВОЯ полиция решила совершить рейды по детским домам, до смерти перепугав детей-сирот, а сегодня мы захватываем школы? Завтра что? Больница, театр, ясли? Вы там совсем ополоумили? Твоё счастье, что Император с семьёй сейчас на отдыхе. До конца дня я жду подробный рапорт.

— Чёрт знает что происходит? — И повернувшись к помошнику приказал — Срочно вылетаем в Вену.

****

Выписали меня только через три дня, что было странно. Видимо где-то сверху решили на время убрать меня из информационного поля, хотят что бы страсти улеглись, ну так я и сам не против. Полиция больше не приходила, видимо тоже затаилась. Ну ладно будет день и будет пища.

«Эх, здравствуй родная школа,» — подумал я и потянул на себя ручку входной двери. Мне сразу сообщили, что кабинет Олле это первое место, которое я должен посетить. Было бы удивительно, если бы было по-другому. Увидев меня, секретарша испуганно икнула. Ну да, я совсем не Ален Делон. Распухший нос, под глазами лиловые фонари, а правая скула жёлтым светит. Вот прям бери меня и ставь как есть украшением на Хеллуин. Мило улыбнулся ей, она так и села на стул, чёрт, я же без зуба. Пожелав ей хорошего дня, я прошёл в кабинет Олле. Стучаться я не стал, открыл дверь и вошёл, надо сразу показать свою позицию. Однако меня ждал сюрприз, Олле не было в кабинете, вместо него там находился какой-то старичок.

— Извините, я не вовремя, — сказал я и уже повернулся, что бы уйти.

— Подождите молодой человек, вы же Патрик Шарп? — спросил он меня.

— Он самый, господин мммм.

— Флинт, зовите меня мистер Флинт.

— Приятно познакомиться мистер Флинт, чем я могу быть вам полезен? — со всей учтивостью произнёс я.

Старичок производил приятное впечатление, этакий добрый дедушка-пасечник, но его цепкий взгляд и глубина всё ещё живых глаз, выдавали в нём человека опасного.

— Дело в том, что это я попросил господина Олле предоставить мне этот кабинет, для приватной беседы с вами. А здесь я для того, что бы уладить один совершенно никому ненужный конфликт.

— Простите, а вы адвокат?

— Увы, нет. — развёл он в стороны руки — Я человек, который решает проблемы.

— Извините, не совсем вас понимаю.

— Я представляю человека, который не заинтересован в конфликте между вами и полицией. Поэтому я здесь и нахожусь.

Понятно теперь из-за кого меня держали в больнице три дня и почему полиция не приходила. Серьёзный дедушка.

— Вы от Герниха Кляузе? — закинул я удочку.

— Почти, я от Августа Бертоцци — улыбнулся он мне.

— И что желает господин Бертоцци? — спросил я насмешливо.

— Господин Бертоцци, желает прекратить то безумие, которое по каким-то нелепым случайностям имеет место быть.

— Господин Бертоцци мудрый человек, — без тени иронии ответил я — я готов выслушать его предложения.

— Вы неправильно меня поняли, молодой человек, господин Бертоцци ничего не предлагает, он лишь попросил меня прекратить, а уже я сам решаю как именно.

«Ого, вот и зубки показались, ну-ну.»

— Извините, если сказал что-то не то, мистер Флинт, — насмешливо ответил я — просто молод я ещё, опыта маловато.

Он долго изучал меня и его взгляд вдруг стал очень колючим. Блин, как вы все достали с вашими гляделками.

— Моё предложение очень простое, полиция не заводит уголовные дела на вас, а вы забываете об инцинденте, случившимся три дня назад в этой школе. Департамент полиции не подаёт на вас в суд, вы же этого хотели достичь, когда устроили красивое шоу с недалёким и глупым инспектором Стоуном, не так ли?

«Умный дедушка, очень умный, только напрасно всё это, не для того я всё устроил, что бы всё по нулям было.»

— Не совсем понимаю о чём вы, но в одном вы правы, я таки да собирался подавать на них в суд. И ненамерен ничего менять.

— Вы не совсем понимаете вашу ситуацию молодой человек, пусть инспектор Стоун и был неправ, но именно вы совершили нападение на сотрудника при исполнении, а это уже уголовная статья, вам оно надо, ломать вашу жизнь?

— Я так понимаю, что господин Бертоцци не хочет, что бы его имя всплыло в суде, поэтому он не хочет судебного разбирательства.

— Вы очень прозорливы, Патрик Шарп — улыбнулся он мне.

— Я так понимаю, что все эти хищения сильно ударят по роду Бертоцци?

— Это поразительно, вы так ловко находите факты, но в конце приходите к неправильным выводам.

— Не могли бы вы пояснить?

— Извольте. Вот вы проделали отличную работу и вскрыли некоторые серые схемы, так?

— Совершенно верно.

— Я предполагаю, что вы искали информацию и по самому Августу Бертоцци, верно?

— Верно.

— Ну тогда вы должны были заметить, что у него нет вообще никаких активов. А теперь подумайте, зачем человеку, которому ничего не нужно, воровать какие-то жалкие гроши?

«Чёрт, а ведь он прав. На Августа Бертоцци ничего не было записано, от слова вообще. Наверное проблема в том, что я всё ещё сужу людей по меркам моего прошлого мира. Чиновник — значит вор, крадёт, что бы золотой унитаз себе поставить. Серые схемы? Значит группа воров. Тогда непонятны мне его мотивы.»

— Вы правы, тогда я не понимаю…..

— Вы просто молоды и не представляете себе кто такие аристократы калибра Августа Бертоцци. Я вам поясню. Такие люди никогда не берут денег в руки, а если им нужно решить проблему, они позовут мистер Флинта. Эти люди живут над остальными, а не вместе с остальными, Август Бертоцци никогда не стал бы красть деньги. И я уверен, что если провести аудит, то и деньги бы нашлись сразу же.

— Тогда я не понимаю, для чего были придуманы эти схемы.

— Скорее всего влияние, — пожал плечами мистер Флинт — увеличение бюджета и расширение аппарата, больше своих людей на ключевых местах. Вполне возможно, эти деньги использовались для убыточных проектов, например увеличение стипендий для студентов. Но я почти уверен, что аудит найдёт эти деньги в самом министерстве. Поймите, те кому деньги не нужны, не будут их красть, а Августу они не нужны.

«Чёрт, он скорее всего прав, просто…… просто для меня всё ещё звучит дико, что кому-то не нужны деньги, мне вот ой как нужны.» Видимо что-то такое промелькнуло на моём лице, что он добавил:

— Я вижу понимание на вашем лице, поэтому готов выслушать ваше предложение, только адекватное.

Вот тут я понял, меня сейчас экзаменуют. Если попрошу много, меня просто сотрут в порошок. Ведь я прошу у аристократа, а он по определению не может прогибаться. Поэтому моя просьба должна выглядеть, как подачка мне. Ну мы не гордые, мы возьмём и подачку.