С Маркуниным они жили в её просторной квартире, поскольку собственную тот, как относительно честный человек, оставил прежней супруге Татьяне Геннадьевне. Последняя, собственно, и без того была женщиной не бедной: владела приличных размеров торговым центром, приобретённым недорого по случаю банкротства прежнего хозяина. Приобретению этому, конечно, негласно содействовал Маркунин, иначе вряд ли оно состоялось бы.

Что же до первой его супруги, Светланы Петровны, то с Татьяной Геннадьевной они являлись прежде лучшими подругами. Да и познакомился Маркунин сразу с обеими во времена, когда те вместе учились в областном педагогическом институте.

Он принялся ухаживать за Светланой Петровной, но как-то поутру проснулся в постели Татьяны Геннадьевны. И пока та готовила на кухне кофе, обнаружил на книжной полке объёмный иллюстрированный том о творчестве Босха. Книга была цветасто издана, чем и привлекла к себе внимание.

– Эх, Танька, мрак-то какой! – радостно восклицал Влад, листая лощёные страницы. – Почему только бабы все тут такие странные? Страшные, с животами и целлюлитом. Ты вот не такая!

– Спасибо, конечно! – язвительно поблагодарила Татьяна. – Но изнутри мы все – такие. И Светка, кстати, тоже.

– Изнутри – это не важно,– попытался успокоить её Влад.– А откуда же у тебя талмуд этот красочный?

– Это – подарок,– внушительно, с выражением произнесла она.

В тот момент Влад не видел её лица, но по голосу догадался, что подаривший оставил в жизни Татьяны некий заметный след.

– Чей подарок? – ревниво спросил он.

– Иди кофе пить,– ответила она.

Маркунин переместился на кухню. Отхлебнул из чашки, похвалил. Энергично потёр ладони.

– Ну, Танька, колись!

– Вам-то, мой друг-то, что за дело? Иди Светку вон допрашивай. Есть о чём…

– Ладно, не говори, кто, скажи – за что,– не унимался Влад.

– За то, что я достойна дорогих подарков. Прошу это заметить!

Маркунин сделал вид, что не понял её намёка, но Татьяна догадалась, что он намёк принял. Позже она рассказала ему, что дарителем являлся известный в местных кругах живописец, с которым она некоторое время состояла в близких отношениях.

С тех пор Хиеронимус Босх сделался любимым художником Влада, и он нередко рассматривал репродукции из дарёного фолианта, живя с Татьяной Геннадьевной уже в законном браке. Поженились они лишь через несколько лет после того, как Влад узнал о существовании этого средневекового нидерландского художника.

До того же в столь же законном браке Маркунин находился со Светланой Петровной, которая всё так же продолжала с Татьяной Геннадьевной дружить до тех пор, пока насытившись совместной с ней жизнью, Владислав Михайлович не совершил фазовый переход к постоянным отношениям с её подругой.

Обе были хороши собой и опровергали расхожее мнение, что красавицы любят водить дружбу со страшилками, дабы на их фоне лучше выделяться. Светлана Петровна подарила Маркунину сына и дочь, Татьяна Геннадьевна – ещё одну девчонку, кроме той, какую уже имела от первого мужа.

Учась в институте, подруги работать по специальности вовсе не планировали. Светлана Петровна ещё будучи замужем за Маркуниным, поступила на заочный юрфак и устроилась помощником судьи. Позже переквалифицировалась в нотариуса. Татьяна Геннадьевна же обнаружила в себе склонность к ведению собственного дела, в чём затем и преуспела.

В первый день отпуска Маркунин намеревался с утра отвести сына третьей своей жены, Оксаны Михайловны, в детский сад, но тот, как обычно, закапризничал и потребовал настоящего папу. Но в итоге он вынужден был согласиться ехать с мамой, от которой получил сначала подзатыльник, а следом – шоколадку.

Влад отправился за город на луговые озера порыбачить, там и застал его телефонным звонком некий Максим Чамкин, руководитель полувиртуальной консалтинговой фирмы. Этот самый Чамкин прежде сумел просочиться в состав делегации, которой руководил Маркунин во время поездки в Японию. Пока трезвонил телефон, Влад, не спеша, чтобы не зацепиться купленной в Японии леской за подводную корягу, подводил к берегу клюнувшего приличных размеров карася. Тот сопротивлялся отчаянно.

– Когда отожраться-то успел? – бурчал Влад. – Весна ещё. Мутант какой что ли?

Контакты Чамкина в его телефоне отсутствовали за ненадобностью, к тому же, звонок был на служебный номер, потому и перезванивать он не собирался.

Однако едва Влад вытер руки, чтобы сфотографировать извлечённую рыбу и отправить фото друзьям, как Чамкин вновь потревожил. На этот раз Влад трубку взял. Чамкин представился.

– Владислав Михайлович,– радостно воскликнул он,– есть уникальная возможность опробовать то, что мы изучали в Японии. И при этом хорошо подзаработать.

Далее он пояснил, что владелец небольшого, но крепкого предприятия заинтересован во внедрении у себя системы бережливого производства. Потому Чамкин со своими коллегами предлагает внимательно изучить все бизнес-процессы и откорректировать их в соответствии с принципами кайцзена.

– Конечно, насколько это возможно,– добавил Чамкин многозначительно. Для пущего веса мероприятия он и предложил Владу присоединиться к их команде в качестве консультанта во внерабочее время и весьма приличный гонорар.

Посещая японские предприятия, Маркунин внимательно наблюдал, слушал пояснения сопровождающих и в итоге прочно убедился в том, что русскому человеку работать подобно японцу никак не возможно. Как впрочем, и жить. Такой тщательной концентрации на всякой мелочи наш человек себе позволить не может из-за широты души своей. Как-то посетив тамошнюю баню на горячем источнике, он обратил внимание, как местные после купания подолгу медитируют в расположенном тут же саду камней.

– Коллеги, давайте накатим пивка и тоже там посидим,– предложил один из спутников Маркунина.

– После пива ты быстро в другое место зов почувствуешь,– возразил ему другой. – Так что сейчас иди, садись туда, но не фокусируйся на том, что мы все будем пиво пивить.

После чего первый махнул рукой и присоединился к традиционному отечественному ритуалу.

Чамкина же Влад расстроил, сообщив, что находится в отпуске.

– Уезжаете… – разочарованно предположил Максим.

«Уехал уже…»,– раздражённо констатировал про себя Маркунин.

– Да нет, здесь я! – произнёс он. – А чьё это предприятие?

– Хозяин – Денис Отрядов. Называется ООО «Отрядо». Выпускает Продукцию. Слышали?

К тому времени компания Отрядова в губернии была не то чтобы сильно известна, но, в общем, на слуху. Реклама шла по всем местным СМИ. Да и в экономических отчётах попадалась Маркунину неоднократно. При небольшой численности, менее трёхсот человек, выдавала объёмы поболее иных предприятий с количеством сотрудников раз в пять больше. Осваивала рынок по всей центральной России. Но, главное, Влад вспомнил, что несколько лет назад кто-то из знакомых бизнесменов этого самого Отрядова приводил к нему в университет. Обсуждали последние веяния в применении автоматических систем управления производством и степень реалистичности использования на практике идей Элии Голдратта. Вспомнил и самого Отрядова, невысокого, ладного, русоволосого, с открытым лицом, простыми манерами и честным взглядом. За всем этим в натуре его между тем угадывалось нечто более глубоко спрятанное и, главное – первичное ко всему остальному. Похоже было, что он подобно мощному аккумулятору накапливал в себе некоторую энергию, чтобы в нужный момент выдать её наружу.

По большому счёту связываться с таким небольшим предприятием Маркунину с учётом его статуса было не с руки. Но обещанный гонорар был довольно впечатляющ, а главное – именно сейчас нужно было чем-то заняться, чтобы отвлечь себя от карьерных неурядиц. Потому в тот же день все необходимые договорённости, в том числе с Оксаной, были достигнуты.

А днём позже в арендованном офисе одного из деловых центров Влад уже знакомился с готовящимся к высадке в «Отрядо» немногочисленным коллективом Чамкина. Как оказалось, официальным исполнителем проекта являлась некая московская компания, которая уже несколько лет успешно погрызывала данный сегмент рыночного пирога. Коллектив же Чамкина москвичи взяли на субподряд, выделив от себя единственного куратора – добродушного и смешливого дядечку, похожего на киношного университетского профессора. Маркунин осторожно выяснил, что никто из группы, включая куратора, на производстве толком не работал. Но Чамкин в последующей за установочным совещанием приватной беседе пояснил, что по его глубокому убеждению, а также имеющемуся практическому опыту это принципиального значения для успешного освоения бюджета не имеет.