3. Так как актуальные способности формируются в течение жизни человека под воздействием внешнего мира, то на их свойства как на потенциальные источники конфликтов можно реагировать следующим образом: а) при помощи воспитания в духе профилактики; б) в духе самопомощи; в) обращаясь к психотерапии, то есть в духе перевоспитания.

Позже в книге «Позитивная семейная психотерапия» (1980) Н. Пезешкиан обозначает в качестве принципов:

1) Позитивный подход;

2) Процесс исследования содержания;

3) Пятиступенчатую позитивную терапию. Здесь же автором выделяются шесть тезисов позитивной терапии.

В книге Н. Пезешкиана «Психосоматика и позитивная психотерапия» (1991) описание принципов не приводится, в то же время в разделе «Теория позитивной психотерапии» рассматриваются теоретические конструкты, которые возможно призваны заполнить этот пробел:

1) Позитивное видение человека;

2) Актуальные способности и концепции (внутренняя динамика конфликта);

3) Четыре формы переработки конфликтов (физиология и психосоциальная ситуация напряжения);

4) Четыре модели для подражания (ранее развитие).

Кроме того, автор описывает уже девять тезисов позитивной психотерапии.

Позже сын и приемник Носсрата Пезешкиана Хамид Пезешкиан в книге «Основы позитивной психотерапии» (1993) выделяет три принципа позитивной психотерапии:

1) Позитивный подход;

2) Содержательная модель;

3) Пятиступенчатая терапия.

В автореферате докторской диссертации (1998) Х. Пезешкиан указывает, что теория позитивной психотерапии основывается главным образом на трех принципах: позитивном, содержательном и стратегическом.

Последнее по времени определение принципов разрабатываемой Н. и Х. Пезешкианами позитивной психотерапии содержится в книге «Носсрат Пезешкиан. Восток – Запад: позитивная психотерапия в диалоге культур» (Т. Корнбихлер, 2003), где выделяются:

1) Принцип надежды или позитивный подход;

2) Принцип баланса;

3) Принцип консультирования.

В дальнейшем данной работе мы будем оперировать именно этим определением как официальной позицией Н. и Х. Пезешкианов относительно принципов разрабатываемого ими метода.

Разрабатываемая мной позитивная динамическая психотерапия основывается на трех принципах: надежды, гармонии и динамики.

Первый принцип, принцип надежды – ключевой для всего «куста» позитивных психотерапий. Он связан с позитивным видением природы человека: «человек по своей природе добр» (Н. Пезешкиан, 1995); «бессознательное является неисчерпаемым источником позитивных ресурсов» (М. Эриксон, Э. Росси, 1995); «пациент является самостоятельной личностью» (В. Н. Мясищев, 2000).

Принцип надежды в позитивной динамической психотерапии может быть проиллюстрирован известным латинским выражением «dum spiro, spero» – «пока дышу – надеюсь». Согласно этому основному положению, психотерапевт обучает пациента «коллекционировать» собственные достижения, а не проблемы. Жизненные неудачи и заболевания, несмотря на их деструктивный характер, трактуются как успехи пациента, для достижения которых пациентом были затрачены силы и время.

Понимание того, что «человек – неиссякаемый источник добродетелей и подобен руднику, полному драгоценных камней», позволяет психотерапевту сосредоточиться на корректировке вектора сознательных усилий пациента и тем самым трансформировать проблему в пространство личностного роста. Такое видение постулирует присутствие у психотерапевта оптимистических надежд на выздоровление пациента. Кроме этого, доверие к способности пациента поддерживать и восстанавливать свое здоровье, основанное на концепции салютогенеза А. Антоновски (1993), подвигает психотерапевта к работе, направленной на активацию волевых усилий пациента к выздоровлению. Представляется возможным, что пациент способен не только активно влиять на собственное здоровье, но стать «психотерапевтом для своего окружения».

В данном контексте заболевание пациента или предъявленная им проблема, ставшие поводами для обращения к психотерапевту, рассматриваются не как наказание (неуспех), а как достижение данного человека и его семьи. Например, нервная анорексия – проявление способности довольствоваться малым; «кризис середины жизни» – это возможность подвести промежуточные итоги и наметить необходимые изменения.

Позитивная реинтерпретация жизненных событий избавляет пациента от чувства вины за собственные заблуждения и совершенные ранее ошибки, что позволяет пациенту скорректировать свои жизненные планы. Избавление от чувства вины, равно как и изменение жизненных планов, маркируется психотерапевтом как очередные достижения пациента. Этот универсальный механизм не только позволяет реализовать принцип надежды в психотерапии, но и насыщает психотерапевтический процесс радостью.

Второй принцип трактуется Н. Пезешкианом (1996, 2004) несколько механистически, как нахождение баланса посредством равномерного распределения энергии по четырем основным сферам жизнедеятельности – телесной, ментальной, социально-коммуникативной и фантазий. Идеальной ситуацией считается та, когда на каждую сферу жизнедеятельности расходуется по 25 % энергии. Таким образом, в понимании Н. Пезешкиана гармония – это состояние статичной неподвижности, личностной стагнации.

В позитивной динамической психотерапии данный принцип назван принципом гармонии и понимать его (в соответствии с гиппократовской традицией) следует в динамическом ключе. Впервые в медицину понятие «гармония» ввел Гиппократ, считавший, что гармония заключается в поиске и соблюдении соразмерности желаний пациента и его возможностей. Древнегреческий врач распространил на человека понятие «кразис» (греч. «смешивание элементов»), что привело к появлению представления о человеке как о «наборе» химических реакций и процессов. Принятие этой концепции имело далеко идущие последствия. Так, «правильный кразис» – идея гармонии (правильного смешения) – послужил основой для развития фармакотерапии. В то же время уместно вспомнить, что в философии Платона понятие «кразис» – синоним «суждения».

Понятие «гармония» использовалось и в психотерапевтической практике. Это положение может быть проиллюстрировано афоризмом Протагора, который на латыни звучит – «est modus in rebus» – «человек есть мера всех вещей», а гармония, таким образом, не «абстрактная равномерность», а умеренность – соразмерность человеку.

М. Хайдеггер (1993) сделал свой перевод этого афоризма с греческого языка – «каждому этосу (привычке) соразмерен свой даймон (круг)». Человека можно характеризовать фразами: «это человек нашего круга» или «у него широкий кругозор». Следовательно, можно утверждать: 1) человек идентичен кругу своих интересов или отношений; 2) осознается лишь соразмерная личности проблема, так как каждый вопрос содержит в себе ответ.

Психотерапевт ориентируется на личностные особенности пациента, его специфический жизненный контекст, его мечты и желания, а не на абстрактные понятия добра и блага. Таким образом, психотерапия становится личностно-ориентированной и конфликт-центрированной. Заболевания и конфликты интерпретируются как дисбаланс. Подчеркивается необходимость пребывания в гармонии с самим собой, окружающими людьми и миром в целом.

Переходя к третьему принципу, необходимо обратить внимание, что Н. Пезешкиан отождествляет принципы и этапы психотерапии (Б. Д. Карвасарский, 1998). Эта методологическая ошибка вследствие смешения разных логических уровней приводит к неправильной трактовке Н. Пезешкианом понятия «принцип». Примером может служить обозначение им в качестве третьего принципа позитивной психотерапии «консультирования» (Н. Пезешкиан, 1996). Данный «принцип» заимствован Н. Пезешкианом из религии бахаи и понимается как способность человека выстраивать аутентичные отношения посредством рациональных переговоров с партнером, при наличии главного посредника – Бога. Реализация «принципа» консультирования в психотерапии, по Н. Пезешкиану, означает передачу пациенту функции психотерапевта, для чего осуществляется ряд терапевтических интервенций. Такой подход является технологическим алгоритмом, но никак не принципом психотерапии.