Дело в том, что «должен» не имеет четкого определения; оно меняется в течение жизни. Правильное не всегда правильно, а неправильное не всегда не правильно, решать заранее очень опасно. Я не учу вас сознательности; сознательность делит правильное и неправильное, как предметы – например, это роза, а это лотос, это камень, а это бриллиант. И это определено навсегда! Но понятия «правильно» и «неправильно» – это не предметы. Их суть меняется. Жизнь – как поток реки. То, что правильно сегодня, может быть неправильно завтра.
Однажды учитель дзен-буддизма спросил своего ученика:
– Что такое Бог?
Ученик наклонился и молчал. Учитель благословил его и сказал:
– Это хорошо. Я счастлив.
На следующий день учитель снова спросил ученика:
– Что такое Бог?
Конечно, теперь ученик выучил урок, он наклонился, замолчал и закрыл глаза, мастер ударил его по голове и сказал:
– Ты глуп!
Ученик смутился. Он ответил:
– Но что произошло? Вчера вы были так счастливы, а мой ответ остался прежним и стал даже лучше, чем вчера!
Учитель ответил:
– Вот где ты допустил ошибку: вчера было вчера, а сегодня – это сегодня. Ты просто повторил уже готовый ответ. Сегодня ты не искренен, не спонтанен и не сознателен. Ты прибегнул к хитрости. Как такой же ответ может быть верен сегодня? Прошло двадцать четыре часа, за это время уже много воды утекло в Ганге!
Существование – это динамика, а не статика. Это не бассейн со стоячей водой. Это постоянное движение, это поток. Ни один ответ не может быть всегда правильным – хотя общество убеждает вас в обратном. Оно дает на все вопросы одни ответы. С неподвижными ответами некоторые вещи всегда правильны – поэтому мы за них цепляемся, – они дают нам чувство уверенности, безопасности, определенности. Вы можете быть уверены, что вы правы. Но жизнь меняется, а ваши ответы остаются неизменными. И вся ваша жизнь становится мучением, потому что ваши ответы не соответствуют вопросам. И вы занимаетесь тем, что пытаетесь квадратные пробки вставить в круглые отверстия – всю жизнь вы пытаетесь, но безрезультатно. Причина в том, что вы не замечаете, как меняется жизнь.
Думающие люди меняются вместе с жизнью. Они не позволяют себе стоять на одном месте. Постоянство – это заурядное мышление. Я не говорю, что нужно нарочно быть нелогичным; я подтверждаю тот факт, что быть постоянным – значит быть глупым, значит жить в прошлом и не видеть настоящего. Если жить в настоящем, нужно меняться вместе со временем.
Поэтому вы найдете тысячу и одно несоответствие в словах Иисуса и Гуатамы Будды. И так всегда происходит с просветленными людьми, у них никогда нет заготовленного ответа. Вам нужен заранее готовый ответ, чтобы вы ухватились за него и крепко держали, чтобы быть уверенными в чем-либо.
Вы страдаете от неопределенности, а неопределенность – это жизнь. Будьте постоянны, и вы умрете. Будьте пластичны, будьте изменчивы, будьте открыты к меняющимся обстоятельствам, и вы будете жить.
Быть живым тотально – означает проживать каждый момент, не оглядываясь на прошлое. Тогда ваши ответы будут соответствовать моменту, так как начнут исходить из вашего сознания, а не совести. Совесть – это обман, социальный трюк. Общество придумало совесть. И задача учителя – разрушить вашу совесть, чтобы освободить сознание.
Ваше внутреннее чувство таковым не является. Вас обманули. Не нужно ничего делать, чтобы быть достойным, – вы уже достойны. Если бы вы были не достойны – вас бы тут не было. Бог дал вам жизнь, создал вас – значит, увидел в вас прекрасное. Если вы не достойны – значит Бог плохой создатель! Но разве мог он создать недостойную личность?
Общество заставляет вас думать, что вы не полноценны, и это единственная возможность эксплуатировать вас – через чувство неполноценности. Вы будете долго стараться, чтобы стать достойным и начать уважать себя. И чтобы добиться этого, вы будете жить под диктовку.
Общество придумало страх – страх быть недостойным, непризнанным, страх одиночества, страх быть никем, остаться безызвестным. И поэтому вы готовы угождать, поклоняться и делать другие немыслимые вещи.
Родители Саймона были в бешенстве, когда его выгнали из школы. Они водили его в разные школы по всему городу – частные, государственные, лицеи, военные, – но он не проявлял никакого интереса. В конце концов, они пошли в католическую школу. Когда Саймон вернулся домой с первыми оценками, его родители с удивлением увидели наивысший балл в дневнике.
– Что случилось? – спросили они.
– Когда я увидел одного несчастного мальчика, прибитого к кресту, я понял, что они не шутят.
Наводить страх… Столько страха, сколько можно придумать. Это политика общества. Ад придуман для того, чтобы пугать вас; рай придуман для того, чтобы наградить тех, кто живет по правилам. И то, и другое – выдумка: нет ада и нет рая. Но эти методы – это искусная стратегия, которая до сих пор работает и уничтожает человеческое достоинство.
У вас нет внутреннего чувства. Внутреннее чувство и совесть, выдуманные обществом, смешались в одно. Желание делать что-то – является внутренним. Когда есть энергия и хочется что-то делать, это естественно. Энергию нужно выплескивать. Но когда причиной служит желание стать лучше… Это совесть, которая смешана с внутренним чувством. Будьте осторожны.
Общество сбивает вас с толку любыми способами. Вы так запутались, что нуждаетесь в поддержке. Вы можете пойти к священнику – раньше люди всегда обращались к священникам, в Индии люди до сих пор ходят к ним. На Западе появился новый священник – психотерапевт, психолог, – можно прийти к нему. Но правда в том, что священник – он такой же, как и вы, даже еще более запутавшийся. Но вы все равно обращаетесь к нему за советом, а он, как попугай, постоянно твердит о том, как правильно жить. Ваш психотерапевт, ваш психолог, ваш психоаналитик могут иметь еще больше проблем, чем вы.
Однажды ночью один из саньясинов спросил меня:
– Ошо, в прошлый раз, когда я приходил, ты сказал мне: «Смотри только на светлую сторону жизни, считай розы, но не шипы. Да, шипы есть, помни о них, но не придавай им большого значения». Но мой психоаналитик говорит, что этот метод опасен, так как может подавлять мои эмоции. Я в замешательстве – что мне делать?
Я ответил ему:
– Подожди несколько дней, твой психоаналитик сам сюда придет!..
Но я не знал, что этот саньясин сам был психоаналитиком. Позже мой сторож сказал мне об этом. Так почему один психоаналитик ходит на прием к другому, а другой ходит к третьему? Для чего?
Основатель психоанализа Зигмунд Фрейд был одним из самых странных личностей, каких вы только можете себе представить, – он был патологически суеверным. Если вы заглянете в его биографию, то будете смеяться, недоумевая, как такой человек мог стать основателем психоанализа. Как такому человеку можно было доверять? А ведь люди верили, что он говорил правду.
Один из друзей Фрейда выдвинул предположение, что у мужчины есть особенный двадцатитрехдневный период – как у женщины есть двадцативосьмидневный период менструального цикла. И в этом есть доля правды, только период у мужчины длится не двадцать три дня, а тоже двадцать восемь дней. В последнее время было проведено много исследований в этой области. Эти четыре-пять дней, когда у женщины менструация, – очень депрессивные, мрачные и трудные; и точно так же у мужчины существует четыре-пять дней в месяц, когда он очень расстроен. Конечно, этот период у мужчин не так заметен, но он есть; и это психологический факт. Мужчины и женщины не слишком отличаются.
Итак, мысль друга шла в верном направлении. Но у Зигмунда Фрейда возникла другая идея. Лежа в кровати, он размышлял над цифрами двадцать восемь и двадцать три – и вдруг его осенило: двадцать восемь плюс двадцать три будет пятьдесят один! Он не мог спать всю ночь! Утром он уже был уверен, что умрет в пятьдесят один год – это было очень сильное внутреннее чувство. Он стал все время повторять:
– Двадцать восемь плюс двадцать три будет пятьдесят один. В пятьдесят один год я умру.
Наступил и прошел его пятьдесят первый день рождения… И он не умер. Потом случилось кое-что еще. В тот день, когда он ожидал своей смерти, сменился номер его телефона, и две последние цифры стали шестьдесят два. Зигмунд тогда сказал:
– Теперь есть новый знак: я умру в шестьдесят два года.
Наступил и прошел и этот день. Но такие люди, как Зигмунд Фрейд, не просты… Они всегда что-нибудь придумают. Однажды Зигмунд остановился в отеле в номере восемьдесят два и сказал:
– Смотрите, небеса подают мне знак – теперь я умру в восемьдесят два – и на этот раз абсолютно точно.
Но и этот день прошел, как и все остальные. Он умер в возрасте восьмидесяти трех лет.
