Попытки воссоздать византийскую разрушительную зажигательную систему, известную как греческий огонь, зиждутся на обоснованных предположениях инженеров-химиков. Недавняя демонстрация специалиста по химическому оружию Стивена Булла вошла в документальный фильм 2020 года на канале Smithsonian «Как греческий огонь использовался против вражеских кораблей» (How Greek Fire Was Used to Target Enemy Ships) в цикле «Мир оружия: Война на море» (World of Weapons: War at Sea): в нем можно увидеть боеприпасы и их хранение, насосы, сифоны и распылительные головки, через которые на вражеские суда поступала зажигательная смесь[28].

ОБЫЧАИ ВОЙНЫ. Как будет показано в следующих главах, оружие, нацеленное на биологическую уязвимость человека, имеет неизбирательное действие и может нанести вред не только солдатам, но и гражданским лицам. Попытки контролировать вооружение, связанное со смертельными ядами, летучими химическими веществами, переносимыми ветром газами, неугасимым пламенем, патогенными микроорганизмами, ядовитыми тварями и непредсказуемыми животными и материалами, всегда подвергали опасности не только жертв, но и самих нападающих. Практические и этические вопросы впервые были описаны еще в древнегреческих мифах, а в реальных исторических битвах и трактатах по военному делу возникали снова и снова. В новом варианте введения рассказывается о последних исследованиях греческих, персидских, азиатских и мусульманских представлений о честном ведении войны, а также об эволюции военных и философских соображений о том, что допустимо на поле боя.

Люди учитывали эффект бумеранга и ответного удара из-за нечестной тактики и применения биологического и химического оружия еще с древности. Собственно говоря, основной эффект бумеранга состоит в том, что жестокие методы позволяют врагам тоже их применять. Прагматичные военачальники стремятся избегать пыток и унижений противника из тех же соображений: не стоит давать врагам повод к ответным действиям.

Еще одна проблема практического и этического характера, связанная с нашей темой, – утилизация неразрушающегося биологического и химического оружия. В первой главе описывается решение Геракла, похоронившего смертельно ядовитую голову гидры глубоко под землей. Этот подход известен и сегодня, однако приводит к многочисленным моральным дилеммам. Новая дисциплина, ядерная семиотика, о которой пойдет речь в переработанном послесловии, пока не пришла к выводам относительно разработки предупреждений об опасных биохимических отходах, которые остались бы на тысячелетия. Как мы убедимся, ни одно предложение, даже самое оригинальное, не может дать твердой уверенности[29].

Почти во всех культурах, как в древних, так и современных, «биологические и химические виды оружия считаются более отталкивающими по сравнению с обычными», по замечанию эксперта по биохимическому оружию доктора Леонарда Коула, которое он высказал в телепрограмме «Предотвращая Армагеддон» (Avoiding Armageddon). Мы должны «холить и лелеять чувство отвращения к такому оружию», которому «не место в цивилизованном сообществе». «К любому из подобных типов оружия мы можем развить культурную антипатию, и чем больше, тем лучше». Такой подход, согласно Коулу, поможет создать «модель того, как со временем свести к минимуму любые типы вооружения» на войне[30].

Свидетельства древних мифов и античной истории опровергают убеждения в том, что некогда люди и помыслить не могли об оружии массового поражения. Но те же свидетельства подтверждают и то, что сомнения относительно эксплуатации такого оружия появились, как только первый лучник смочил наконечник своей стрелы ядом. И это, на мой взгляд, дает основания для надежды. Погружение в долгую историю стремлений человека сделать оружие из самой природы – занятие увлекательное, но приводящее в уныние. Ужасы биологических и химических военных технологий вырвались, подобно джинну из бутылки, и угрожают всему миру. Однако уже в древнегреческих мифах можно найти предупреждения и призывы обуздать темные искусства войны. Хотя желание применить в качестве оружия смертельно опасные материалы, животных и продукты их жизнедеятельности унаследовано нами от далеких предков, часть того же наследия – понимание физических и моральных угроз, которые подобное оружие представляет. И я надеюсь, что, узнав побольше о предпосылках, мы станем более внимательны к последствиям.

Карта 1. Италия, Греция и Эгейское море. Автор карты – Мишель Эйнджел

Карта 2. Древний мир. Автор карты – Мишель Эйнджел

Карта 3. Малая Азия, Ближний Восток, Месопотамия и Парфия. Автор карты – Мишель Эйнджел

Фаланга воинов с мечами и копьями продвигается вперед по открытому пространству, где встречается с точно так же снаряженным войском. Следуя правилам справедливой войны, они бьются друг с другом, что и определяет мрачный финал. После битвы стороны забирают убитых, а победа совершенно очевидна и заслуженна.

Эта кристально ясная картина, как долго считалось, точно описывала военные конфликты Древнего мира. Образы давно ушедшей эры героических схваток храбрецов, вооруженных простым снаряжением, продолжают вдохновлять нас: это и Троянская война из гомеровского мифа, и историческая битва при Марафоне, и противостояние спартанцев персам при Фермопилах, и афинские триремы, разгромившие при Саламине более сильного противника, и римское сопротивление Ганнибалу. Но за этими славными картинами проглядывает куда более мрачная реальность войны и ужасные способы сделать напрасной смелость воинов. Эта книга рассказывает о том, как из ящика Пандоры впервые вышло биохимическое оружие.

Бактериологическое оружие? Химические препараты? Большинство из нас считают, что данные чудовища появились совсем недавно. Разумеется, превращение патогенов, ядов и химикатов в эффективное средство ведения войны требует современных научных представлений об эпидемиологии, биологии и химии, а также совершенных систем транспортировки. Кроме того, разве воины древнего мира не исполнены чести, доблести и умений?

Помимо нескольких хорошо известных случаев – отравления, катапультирования жертв чумы через крепостные стены в Средние века и легендарного византийского рецепта «греческого огня», – никто сознательно не применял биологическое или химическое оружие в боевых действиях вплоть до современности. Или все-таки применял?