Яков Розенблюм
Путевые заметки от Я до А. СССР – Израиль
Пусть в голове мелькает проседь.
Не поздно выбрать новый путь.
Не бойтесь все на карту бросить
И прожитое зачеркнуть.
(Э. Рязанов)
Эталон
Мой дядя Леонид, старший брат мамы, когда жил в Советском Союзе, завтракал в Ленинграде, обедал в Минске, ужинал в Киеве, но поздно вечером всегда возвращался домой к семье.
Моя жена, не стараясь подобрать слов помягче, говорит, что я жуткий тормоз – даже из дома выхожу с третьей попытки, обязательно что-то забывая: или ключи, или телефон, или сумку. Или все вместе.
До эталона мне действительно далеко. Но есть к чему стремиться!
Щемящее чувство свободы
Как-то я спросил у дяди, зачем тот уехал в Израиль в 1972 году, будучи и в Советском Союзе очень успешным человеком.
Судите сами – в те годы он имел все: большую кооперативную квартиру, белую «Волгу» последней модели, шикарную дачу в Разливе, а еще прекрасную высокооплачиваемую работу и уважение окружающих. Казалось бы, что еще надо? Но в момент самого расцвета семья внезапно принимает решение уехать в Израиль, при этом выбрав для новой жизни не Тель-Авив или Иерусалим, а Беэр-Шеву, тогда еще фактически пустыню.
За бесплатное образование жены и детей в СССР при выезде пришлось заплатить столько, что, по воспоминаниям мамы, уезжал дядя в потертой кожаной куртке и с большим количеством долгов. Слава Б-гу, в этот сложный период помогли друзья.
И все-таки я допытывался у Элияу: «Почему, находясь на пике, в сорок пять лет Вы покинули Родину?»
Мой уважаемый родственник ответил со свойственной ему прямотой: «Я всегда вставал в шесть утра, и мне было крайне некомфортно делать это под гимн Советского Союза».
Я долго думал, при чем здесь гимн?
Прошло более трех десятков лет, и только сейчас я осознал, что дядя имел в виду.
Four point play1
Их было четверо: Гомельский, Кондрашин, Набутов и Левант. Они вместе играли в баскетбол в Ленинграде.
Дружили и любили.
Но пришло время, и каждый из них пошел своим путем, оставив след в истории.
К сожалению, мне довелось познакомиться только с одним из них, не считая, конечно, моего собственного дяди.
В далеком восемьдесят восьмом или восемьдесят девятом году прошлого столетия, как только открылись границы, Леонид, тогда уже Элияу, прилетел в Ленинград.
Остановившись в гостинице «Октябрьская», он взял меня на встречу с Владимиром Кондрашиным, главным тренером той легендарной олимпийской сборной по баскетболу. Этого скромного человека с очень грустными глазами, как, впрочем, у всех великих, я запомнил на всю оставшуюся жизнь.
…………………………………………………………………………………………………………………………………
Во время подготовки книги к изданию мы отметили пятидесятилетие победы нашей олимпийской сборной по баскетболу. Три секунды, которые изменили баскетбольный мир навсегда и не баскетбольный – тоже. Есть чем гордиться… Сборная Советского Союза с игроками из Киева, Каунаса, Тбилиси, Ленинграда и Москвы победила сборную Соединенных Штатов Америки в олимпийском финале в Мюнхене 10 сентября 1972 года на последних трех секундах встречи.
Уррра-а-а, товарищи!
2017
Что пьют в Зимбабве
Мы сыграли с Талем десять партий —
В преферанс, в очко и на бильярде,
И Таль сказал: «Такой не подведет!»
(В.С Высоцкий)
Мой дядя был в прекрасных, даже дружеских отношениях с Михаилом Талем.
Как любой гений, Таль был человеком весьма экстравагантным, настоящим эпикурейцем, искренне уважавшим дорогое горячительное в сопровождении женского общества. Словом, жил человек на полную катушку.
Как только приоткрылись границы Советского Союза, Элияу, основатель и бессменный директор шахматной школы в Беэр-Шеве, немедленно этим воспользовался и прилетел на турнир в Железноводск, куда уже съехались ведущие шахматисты всего мира. Таль, разумеется, находился там же.
В один из дней, с трудом дозвонившись до великого шахматиста, дядя договорился с ним о встрече в гостинице…
Не найдя своего друга в холле, он поднялся в номер. Дверь была, как ни странно, распахнута. На кровати навзничь лежал Таль в весьма плачевном состоянии.
Хорошо зная образ жизни чемпиона, дядя тем не менее немного удивился и следующие несколько минут потратил на приведение «выключенного» шахматиста в чувство: его пришлось энергично трясти за грудки.
Наконец старания увенчались успехом – Таль начал подавать минимальные признаки жизни. С трудом разлепив склеенные пересохшие губы и остановив наконец мутный взгляд на лице друга, он проговорил:
– М-м-мля-я-я… где… в ка… в какой стране я нахожусь?
И в следующее мгновение:
– Леня, … дай в…водиччщки…
– Мы в Зимбабве, Миша. Здесь с водой напряженка, – иронично ответил мой дядя, все же протянув чемпиону бутылку воды.
Цвет небесный
Всеми любимая ученая тетушка Муся познакомила меня с миром волшебных открытий в области физики. Например, наконец-то стало ясно, почему небо голубое. До некоторых пор я даже не подозревал о таинственной природе небесного цвета, а между тем ответ оказался предельно прост: молекулы воздуха рассеивают синий свет от солнца сильнее, чем красный. Представляете?! Может показаться странным, что в двадцать пять я оказался так ослепительно невежественен, но это довольно просто объясняется: мне никогда не была близка физика, хотя наука эта бесспорно нужная, и в этом я убеждаюсь едва ли не каждый день, возясь дома с электричеством. Как оно работает, я никогда не возьму в толк, хотя и потратил немало времени, чтобы в этом разобраться, и даже прочитал по случаю несколько брошюр на эту тему. Постоянно меняя в квартире лампочки, я испытываю сложности – то ли лампочки некачественные, то ли напряжение скачет. То ли не хватает любимой тетушки и ее знаний, дай ей Б-г здоровья.
