Она молча кивает в ответ, даже не будучи уверенной, что он это видит. Остаточные импульсы оргазма вызывают приятную расслабленность во всём теле — разговаривать совершенно не хочется. Двигаться тоже.

— Сладких снов, Уэнсдэй, — судя по интонации, Ксавье улыбается. — Не засиживайся допоздна. Позвоню тебе завтра после ланча.

Он сбрасывает звонок, а она лежит на кровати ещё добрых минут пятнадцать, будучи не в силах подняться на ноги. В голове проскакивает шальная мысль отложить писательский час и просто заснуть, но природный перфекционизм не позволяет окончательно расслабиться, пока по комнате хаотично разбросана одежда, а покрывало под ней испачкано липкой влагой.

Как минимум, нужно принять душ и загрузить грязные вещи в стиральную машинку.

Совершив над собой поистине титаническое усилие, Аддамс поднимается с кровати и принимается быстро наводить порядок.

Забрасывает рубашку, брюки и нижнее бельё в корзину, а многострадальное покрывало ставит на самый долгий режим стирки. Пару секунд внимательно наблюдает, как тяжёлый тёмный атлас медленно вращается в барабане машинки, после чего забирается под ледяной душ, чтобы смыть усталость после длинного рабочего дня и горячую липкость между бёдер.

Когда Уэнсдэй возвращается в спальню, облачённая в одно лишь пушистое чёрное полотенце, время уже близится к полуночи.

Они с Шепардом договорились встретиться в участке завтра к десяти утра, чтобы продолжить допрос серийного убийцы — неплохо бы лечь спать пораньше, но прохладная вода подействовала слишком бодряще, чтобы она могла быстро заснуть.

Похоже, писательскому часу всё же быть.

Наспех высушив волосы и сменив полотенце на короткий домашний халат, Аддамс усаживается за письменный стол и отодвигает в сторону телефон, приставленный к печатной машинке.

Но стоит ей вставить в каретку плотный лист бумаги и занести руку над круглыми блестящими клавишами, на заблокированном экране вспыхивает уведомление. Она уже тянется к телефону, чтобы отключить звук, но в последний момент краем глаза улавливает текст оповещения: 2 октября — день овуляции.

Oh merda. Предыдущие дни выдались настолько загруженными, что Уэнсдэй напрочь потерялась в числах и упустила, что самый важный день в месяце подкрался так неожиданно. Вот только на успех задуманного можно опять не надеяться — Ксавье прилетит только послезавтра, а к тому моменту вероятность зачатия снизится почти до нуля. Чёрт бы побрал канадскую галерею в частности и его работу в целом — снова спутали все карты. Но ничего уже не поделать.

Поморщившись с нескрываемой досадой, Аддамс мысленно считает до пяти, а потом в обратном порядке, чтобы привести в порядок хаотично скачущие мысли и сосредоточиться на творческом процессе. Сегодня по плану сцена перестрелки на заброшенном ранчо, где Вайпер наконец отыскала скрывающегося от правосудия преступника. Уэнсдэй склоняется над печатной машинкой и принимается быстро печатать, щёлкая по клавишам.

На веранде царила кромешная темнота, ведь круглый диск полной Луны давно скрылся за низкими свинцовыми тучами. Но Вайпер никогда не боялась ни темноты, ни скрывающейся в ней неизвестности…

Нет. Не то. Звучит слишком пафосно.

Недовольно насупив смоляные брови, она поспешно вытягивает лист из каретки, безжалостно сминает его и отправляет в мусорную корзину. Вставляет новый и набирает несколько строк, целиком перефразировав ранее написанное — но спустя несколько минут его настигает плачевная участь предыдущего.

К моменту, когда широкие стрелки настенных часов показывают половину первого, корзина под столом оказывается заполнена доверху, а глава не продвинулась ни на йоту.

Аддамс раздражённо барабанит пальцами по гладкой столешнице, но мысли бродят бесконечно далеко от приключений Вайпер.

Торп сейчас наверняка сидит в пафосном ресторане, убеждая других элитарных снобов выделить побольше миллионов для финансирования галереи.

В отель он вернётся в лучшем случае к четырём утра — и за это время она вполне могла бы успеть добраться до Канады.

Звучит совершенно по-идиотски, но…

А что, если посмотреть билеты до Торонто?

Просто так, в порядке бреда — чтобы убедиться в их отсутствии и окончательно смириться, что осуществление идеи фикс отодвигается на следующий месяц. Рациональное мышление укоризненно качает головой и крутит пальцем у виска, недвусмысленно намекая, что срываться в другую страну посреди ночи — абсолютно бредовая затея. Но вопреки голосу разума, Уэнсдэй решительно тянется к телефону и открывает сайт American Airlines. Билетов на сегодняшнюю дату ожидаемо не обнаруживается даже в эконом-классе. Поразмыслив с минуту, она открывает веб-страницу другой авиакомпании, и Alaska Airlines оказывается более благосклонна к желающим полететь в Торонто в первом часу ночи. Ближайший рейс вылетает из международного аэропорта имени Джона Кеннеди в два сорок пять, обратный — в шесть пятьдесят. Вдобавок в бизнес-классе свободны все четыре места.

Расценив удачное стечение обстоятельств как знак судьбы, в которую она решительно не верит в обычное время, Аддамс по памяти вводит паспортные данные и номер банковской карты. Смс на телефоне оповещает, что со счёта списано восемьсот двенадцать долларов. Быстро пройдя короткую процедуру онлайн-регистрации, она решительно поднимается из-за стола и направляется к шкафу. Времени катастрофически мало, нужно поспешить, чтобы успеть в аэропорт.

Уэнсдэй торопливо снимает с вешалки классическую чёрную рубашку, но вдруг останавливается. Ксавье наверняка будет чертовски удивлён столь внезапным и столь нехарактерным для неё порывом — и непременно начнёт задавать лишние вопросы.

Нет, такой расклад ей не подходит.

Нужно придумать какую-нибудь хитрость, чтобы сходу выбить его из колеи и заставить мгновенно перейти к главному акту сценария.

В голове невольно всплывает недавний рассказ Синклер — на годовщину свадьбы неугомонная блондинка заявилась прямо в офис Петрополуса в одном плаще поверх белья.

Oh merda. Даже в самых страшных кошмарах Аддамс не могла вообразить, что однажды будет брать пример с бывшей соседки — тем более по части интимной жизни. Но тяжёлые времена требуют самых решительных мер.

Не сумев придумать ничего лучше, Уэнсдэй выдвигает ящик с нижним бельём и обводит критическим взглядом множество практически одинаковых комплектов — неизменно чёрного цвета, с изысканной кружевной вышивкой, но без фривольных излишеств. Просто и со вкусом… и совершенно не подходит для подобной развратной авантюры.

Нет, нужно что-то другое.

Как ни странно, на выручку снова приходит Энид. Вернее, её подарок на прошлое Рождество, на который Аддамс взглянула лишь раз, прежде чем засунуть чёрную коробку на самую дальнюю полку за ненадобностью. Приходится потратить на поиски ещё несколько драгоценных минут.

Сдув пыль с крышки, она торопливо открывает коробку, на дне которой покоится комплект нижнего белья глубокого винного цвета. Впрочем, назвать это бельём можно лишь с очень большой натяжкой — просто странная конструкция из минимального количества тонкого кружева и атласных лент, едва прикрывающая стратегически важные места.

И как она до такого докатилась?

Но выбора нет — Уэнсдэй поспешно сбрасывает короткий шёлковый халат и не без труда надевает два крохотных кусочка ткани, после чего отходит на пару шагов назад, критически разглядывая собственное отражение в большом напольном зеркале. Впрочем, надо отдать должное вкусу неугомонной блондинки.