– Ну что, Тоха, – лежал предо мной глава малой ячейки местного бандформирования с переломанными коленями. – Что делать будем?

– Тебе конец, придурок! – не сдерживался он и орал во всю глотку, даже пытался отползти, но проткнутая левая рука моим копьём не особо давала ему это сделать. – Они тебя найдут! Они тебя прикончат! Ты не спасёшься в городе! Все нам прислуживают! Все нам помогают! Ты – тру-у-а-а-а!

– Ответ не верный, – прокрутил я копьё, из-за чего и вырвался крик агонии из его глотки. – Повторяю вопрос. Что делать будем?

– Пошёл в задницу! Что б ты сдох урод! Я ничего тебе не скажу! – орал он ещё громче, ибо после каждого неудовлетворяющего меня выражения я ещё сильнее и быстрее прокручивал своё копьё. – Сдохни! Сдохни! Сдохни! Тварь – ты, чёртова! Искусственный человек! Предатель рода человеческого! А-а-а-а-а-а!

– Да прикончи ты его уже! – впервые на моей памяти повысил голос Адамант. – Он тебе ничего не скажет! Этих уродов натаскали. Любые пытки выдержит, будет только ругаться, пока мозг у него совсем от боли не откажет. Просто. Прикончи его!

– Нет, – мотнул я головой. – Он что-то да скажет. Жестами. Мимикой. Повадками. Все говорят, хоть как-то. И он скажет.

Целый час я всячески пытался вытянуть информацию из этого человека. Целый час я всячески издевался над ним. Было даже самому противно, особенно выдирать ногти… но оно всё же того стоило. Обрывки фраз иногда информативнее целого письма.

Но всё же вытаскивать по слову из него было очень сложно. Подземелье. Они. Мстят. Контролируют. Следят. Провоцируют. Сталкивают. Управляют. Подтолкнут. Уничтожат. Имён он не говорил, оно и ясно, но всё же этих обрывков было достаточно, чтобы провести хоть какой-то анализ.

– Значит, у вас во главе не один человек, – уже сидел я на одном колене, положив его Антону на живот, – а сразу несколько. И они все недовольны текущей властью; и, скорее всего, не только вождём и его советом в этом клане. Я ведь прав? – взглянул я в его полные ненависти и уже еле удерживаемые в открытом состоянии глаза. – Прав, иначе бы ты хоть как-то изменил бы выражение лица. Контролируют. Что? События? Войну? Ведут её в нужное русло? Скорее всего. Зачем вам? Хотите сами встать у власти? Нужен поток рабов? Но это уже мои догадки. Думаю, знающие люди найдут где и как копать. А вот кого уничтожат? И кто? Текущих лидеров? Клан? Человечество? Последнее не хотелось бы. Только я не понимаю зачем. Но это уже не важно. Девочки могут больше рассказать.

– Они… – тяжело проговорил он. – Уже… мертвы…

– Да ну, – присел рядом Берсерк. – Как это так вышло?

– Взрыв… его… слышали… убили… всех… вы… хах… проигра…

– Сдох! – резко поднялся Берсерк и ударил его со всей дури носом своего металлического ботинка.

Всю информацию Кира записала. Все наши догадки, все наши расчёты. Вышло довольно много вариантов, она даже смогла по направлению движений глаз примерно определить местонахождение баз противника. Но всё же это все был лишь сухой анализ. Ведь по факту нереально определить местонахождение чего-то на большом расстоянии по одному только направлению движений глаз. Но кое-что понять можно было. Но сейчас это было не важно.

Во время боя мы не понесли потерь, прикончив всех, кто был против нас. Но вот раненный до этого Ацтек оказался подстрелен из малого арбалета, сейчас сидел возле дерева и шипел, пока ему рану обрабатывали, а также Коготь подбили глаз с кулака. Таких синяков под глазами я не видел давно, но отёк у неё был хороший. Правда, уже начинал сходить из-за мутаций.

Сейчас нам предстояло вернуться назад. Это был достаточно тяжёлый день. Но всё же мне хотелось сделать одно. Проверить правдоподобность последних слов Антона. Девушек не могли прикончить просто так. Это слишком неразумно. Женщин у нас и так очень мало, а любая девушка, даже пусть останется один мужик на земле, – надежда на наше возрождение.

Быстро обговорив со всеми бойцами, определив место сбора на следующие сутки, я рванул в город. Если бы не Кира, я бы не смог запомнить, где именно находилось то здание. Вот только тот ублюдок был прав. Здание, хоть и металлическое, полыхало как бенгальский огонёк. Просто из всех щелей вырывались струи пламени, озаряя вечер неестественным и жестоким светом.

Вокруг здания лежали выпавшие с верхнего этажа трупы обгоревших девушек. Было несколько охранников, тоже мёртвых, кто-то перерезал им глотки перед тем, как их выбросили из зданий. Горящих. И кто-то орудует там до сих пор.

Кай. Даже не смей. Даже если кто-то там есть, то у него мутация, связанная с огнеупорностью. Либо есть специальное снаряжение. У тебя ни того, ни другого нет! Не смей туда лезть! Сейчас засунь свою совесть как можно глубже и не высовывай её. Не ты виноват, что погибла та официантка. Не ты. Она сама загнала себя в такую ситуацию. Иди отдыхай. Завтра предстоит очень тяжёлый день.

– Чёртова мафия, – выругался я, смотря на то, как местные «пожарные» пытаются сбить искусственно созданное пламя.

– И не говори, друг, – стоял рядом со мной тип в кожаном плаще и с очками на глазах, вечером. – Уже совсем наглеть стали, даже чёстные клубы поджигают. А я тут со своей женой познакомился…

Недвусмысленно посмотрев на этого болвана, я махнул на того рукой и побрёл в сторону палаточного городка. Я был не единственным, кто до сих пор продолжал спать в палатке. Сейчас была опять какая-то проблема с конвоями, но на этот раз на полпути между аванпостом Даль и столицей. Но сейчас меня это не волновало вообще. Завтра сдам задание. Завтра получу деньги, закуплю провиант, и мы выдвинемся.

Сначала разведка, всё же роботы не могут контролировать вообще весь город. Насколько это всё затянется, я точно сказать не смогу. Никто не сможет. Ибо руины сами по себе опасны, а найти наименее опасное место в них – та ещё задачка. Но у меня один раз вышло. Много раз выходило у моих родителей. А что было больше трёх раз – уже система.

Когда я вернулся в палаточный городок, то внезапно обнаружил, что он вполне живой. Здесь было много воинов, все гуляли, скоро им идти в поход, если пораскинуть мозгами. А сейчас им дали отдохнуть по полной. Где-то слышен хохот и не только мужской, где-то – звуки страсти, где-то орали песни всех времён, каких только можно. Даже несколько современных было, кто-то же всё придумывал их на старости лет, если доживал.

Но мне всё это было не интересно. Я хотел спать. Этот день был очень сложным, морально, физически… я просто вымотался. Больше всего сказались последние события. Сначала пытка, которая вымотала во мне мою человеческую составляющую, хотелось отмыться, хотелось просто залезть в ванну и не вылезать из неё часов пять, а потом пожар в том постоялом дворе. Да, может, я был и не виноват, но всё же по определённым причинам официантка из-за меня попала в то место, из-за чего я подсознательно брал вину на себя.

Лишь бы сон был спокойным… лишь бы ничего хренового не произошло…

* * *

Шёл двадцать седьмой день после падения астероида на планету. Пелена над ней частично спала, открывая выжженные, мёртвые земли под собой. Зрелище было страшным. Некогда родной дом превратился в руины, в мёртвую сплошную пустошь. Но была надежда. Вода не испарилась в этом огненном аду. Не вся.

– Основной удар пришёлся по Северной Америке и Африке, судя по датчикам со сканеров наших орбитальных станций! – стояла молодая девушка за спиной того, чьими глазами я сейчас осматривал тот мир, мой мир, но мёртвый. – Остальные континенты пострадали очень сильно. Никто не смог бы выжить в таком аду. Даже если и выжил, то пропитания надолго не хватит ни в одном бункере, а на поверхности нет никого. Есть вероятность, что в Гималаях и в Уральских горах, в глубоких убежищах, есть выжившие. Но, по нашим прогнозам, они не продержатся больше двухсот лет. Не хватит запаса прочности убежищ. Да и люди постепенно начнут сходить с ума без света солнца.