Чёрт опасливо кивнул.
— Должно. А зачем?
Анатолий, помня о длиннющих ушах Базелиуса, шепнул свою идею мальчишке. Тот понятливо кивнул и, посматривая на дерущихся суккуба и эльфа, потянулся к ближайшему гробу, чтобы в лёгкостью его поднять.
— Ты что, хочешь, чтобы он им по голове настучал? — фыркнул Виттель.
— Конечно, нет, — Анатолий закатил глаза и потряс зеркало. — Ты же вроде всезнающий, вот и думай сам.
Тем временем Цукат уже оказался возле визжащего и катающегося по земле клубка. Он улыбнулся с раскаивающимся видом и поднял гроб над головой, чтобы резко выплеснуть всю грязную после бойни воду на дерущихся.
Глава 3
Элизабет и Базелиус взвыли и уставились на Цуката дикими взглядами, обещавшими скорую расправу. Тот только смущённо пожал печами.
— Это мистер человек придумал, — оправдался он, выкидывая гроб себе за спину. Тот упал на землю и с грохотом развалился, превратившись в кучу камней. Вот это силища! Даже вмятину на земле видно.
Анатолий отшатнулся от шума и скрипнул зубами. Так и убить можно! Эти нелюди совсем себя не контролируют.
— Ты! Ещё раз такое выкинешь, и я тебя на лоскутки порву! — оскалилась суккуб и растопырила пальцы на руках: ногти (или когти) у неё были длинные, острые, хоть и выкрашенные в фиолетовый каким-то блестящим лаком.
Парень отвернулся и сплюнул. Как будто она это сделает — он, между прочим, призван богиней вместе с ними. Это должно давать ему хоть какую-то защиту.
— Почему бы нам всем не перестать ссориться и не поговорить? — предложил Цукат. — Мы могли бы разжечь костёр.
— Отлично, — гордо поднял голову Базелиус и пнул тушу одной из виверн. — Я как раз был голоден.
Элизабет сморщила нос.
— Они же на вкус как гниль! Кто в своём уме будет это есть?
— А ты слишком привередлива в еде — типичная женщина, какое из тебя великое зло? Иди в своё тёплое гнездо суккубов и не высовывайся, — рыкнул эльф.
Анатолий и Цукат переглянулись. Их взгляды так и говорили: «Серьезно? Опять?» Встревать в ссору истеричных представителей разных видов во второй раз не хотелось; впрочем, оба быстро унялись.
Цукат проявил инициативу разжечь костёр и расставить вокруг несколько каменных обломков, на которых можно было сидеть. Анатолий с удивлением наблюдал, как кто-то вполне живой и настоящий дует на сухие ветки, чтобы зажечь их огненным дыханием.
«Я действительно оказался не пойми где с этими нелюдями, — вдруг понял он. — Главное — не паниковать. Что люди, что демоны... Помимо их физических возможностей, разницы особо и нет».
— Что за нервное лицо, мясной мешок? — фыркнуло зеркало, о существовании которого Анатолий уже и забыл. Он рассеяно глянул на смутное лицо на стекле — то весело улыбалось.
— Что за улыбочка, стекляшка? — огрызнулся он в ответ. Виттель скривился. — То-то же.
— Понял, — буркнуло зеркало. — По именам так по именам. И чтобы больше никаких «стекляшек»!
Анатолий закатил глаза. Почему-то он ужасно хотел разбить Виттеля, но что-то ему подсказывало, что идея так себе.
— Чтобы больше никаких «мясных мешков» в мой адрес. И нормальное у меня лицо. Просто... думаю, что теперь делать.
Виттель закашлялся.
— Ну... Хороши вопрос. Надеяться, что мы все не умрём, я полагаю.
— И что это должно значит? — дёрнул бровью Анатолий.
Зеркало не ответило. Человек раздражённо вздохнул. Пока что терпимым ему казался Цукат — остальные спутники неизменно имели ужасные черты характера, которые были и у него самого. Столкновение высокомерных, агрессивных или острых на язык личностей вряд ли может кончиться чем-то хорошим. С одной стороны и сказать можно, что Нокс не сглупила и не набрала сплошных «высокоморальных терпил»... С другой, это настоящая банка со змеями.
Лучше бы им не перебить друг друга в первые же дни так называемого сотрудничества.
Они уселись вокруг костра, как будто кучка подростков, выбравшихся на природу. Это могло бы казаться нормальным, но странные наряды и трупы гигантских ящериц немного портили атмосферу. Только Базелиус действительно мог это есть — он грязно жевал вырванный кусок сырого мяса, пахшего так, будто померли зверюги не несколько минут, а несколько дней назад.
— Какого хрена, — прошептал Анатолий себе под нос. Он сглотнул подступающую к горлу тошноту. Ну кто в своём уме будет это есть? Разве эльфы не питаются какими-нибудь салатиками и фруктами, как девицы на первом свидании?
— Мерзость, — поморщилась Элизабет. Она и без того сидела так далеко от эльфа, как могла, но всё равно попыталась отодвинуться.
— К такому быстро привыкаешь. Как можно быть брезгливым на демоническом континенте? — безмятежно ответил эльф. — Что хотел, малявка?
Цукат дёрнулся, когда Базелиус обратился к ниму. Он нервно потеребил край своей одежды, напоминавшей старую ткань, обмотанную вокруг туловища.
— Просто я подумал, что мы могли бы не ссориться, если бы нашли, что нас сближает. Например, кого вы ненавидите?
— Умный мальчик, — старчески проскрипел Виттель. — Я много кого ненавижу. Но человеческие правительницы вызывают у меня особое отвращение...
Анатолий заинтригованно повернулся к лежащему на холодной земле предмету. Думая о том, что сказало говорящее зеркало, он не мог отделаться от мысли, что это что-то ему напоминало.
— Ты женоненавистник! — оскалилась Элизабет.
Какой... нестандартный суккуб.
— Нет! — Виттель поддался желанию отрицать любое обвинение, но сдался. — Может, немного. Совсем чуть-чуть! Но речь не об этом. За годы своего существования я где только не побывал... Если демоницы прямо говорят о ненависти и желании кому-то навредить, то люди до последнего будут притворяться милыми и нежными. Они гадкие — заам убивать свою падчерицу и поедать её сердце, если у тебя даже нет своих детей? Тьфу! Всё, что они делают, основано на глупых чувствах. По сравнению с ними демоницы умные и честные. А ещё я слишком часто отвечал на дерьмовые вопросы. Представь, что тебя по двадцать раз в день спрашивают, какая сучка самая красивая в королевстве? Тьфу-тьфу!
Анатолий поперхнулся. Откуда взялось это зеркало? Нет, погодите, откуда взялся оригинал той сказки, а? Чёрт возьми!
Цукат подпрыгнул и посмотрел на человека с лёгким укором.
— Я чувствую, когда кто-то это делает... Не мог бы ты...
— Даже мысленно не чертыхаться? — тяжело выдохнул Анатолий. — Что за жизнь мне предстоит, а?
— Пф-ф. Просто скажи блять, глупый ребёнок, — высокомерно сказал Базелиус.
Элизабет не могла удержаться, чтобы не возразить эльфу; казалось, эти двое считали своим долгом спорить до бесконечности.
— Не все тут животные, как ты!
— Нежные фиалки должны были остаться дома!
— Ну так возвращайся в своё эльфийское королевство и води хороводы в цветах!
— Я тебе сейчас покажу хоровод в цветах!
— Тихо! — взревело зеркало. Анатолий понял, что Виттель впервые делает что-то полезное.
Элизабет и Базелиус оскорблённо замолчали, отвернувшись друг от друга как двое подравшихся детей.
— Ну... Мистер Виттель, значит вы не любите человеческих знатных дам... — попытался разрядить обстановку Цукат. — Кто-нибудь ещё?
— Я, — вызвался Анатолий, надеясь поскорее с этим закончить. — Мне не нравятся все, кто не доказал, что у меня есть повод хорошо к ним относиться. Всё.
— Ба! Честный человек, не могу поверить! — одобрительно выпалило зеркало.
— Я не стесняюсь того, что я не ангелок и быть им не собираюсь, — прикрыл глаза Анатолий. — И всё. Кто дальше?
— Мужчины! — воскликнула Элизабет. — Гадкие похотливые твари! Думают, что они лучше, только потому что у меня нет яиц! Да они у меня побольше, чем у многих из них!
— Ясно, — нахмурился Базелиус. — Фу. Ты хоть помнишь, что ты суккуб? То-то я заметил, что в тебе так мало энергии. Когда ты в последний раз тра...
— Заткнись! — побагровела женщины. — Что это за «фу»? Что б я ещё тебя спрашивала!
