Никак не могу привыкнуть к короткой стрижке. По классике жанра при кризисе в отношениях обрезала густые локоны, доходившие до талии, под прическу каре. Всегда была с длинными распущенными волосами, сама себя теперь в зеркало не узнаю. Но вроде идет. Интересно, кто была эта самая первая женщина, которая решила, что новую жизнь нужно непременно начинать с новой прически? Причем радикально новой. Глупо звучит, но признаю, что — то в этом есть.

Пока я изводила себя бесконечным анализом того, что еще даже не случилось, за дверью послышались шаги и скрежет ключа в замочной скважине. Через несколько секунд дверь распахнулась, ослепляя мои уже привыкшие к темноте глаза. Непроизвольно зажмурилась.

Темный мужской силуэт заслонял собой почти весь дверной проем.

Я глубоко вздохнула и приветливо шагнула навстречу.

А Костя не обманул. Парень высокий, очень высокий. Широкоплечий, подтянутый, в моем вкусе. Цвет волос и глаз не могу разобрать, но это не важно.

Он закрыл за собой дверь и только было открыл рот, чтобы что — то сказать, как я поспешно накрыла его своими губами.

Не хочу ничего слышать, не хочу ничего говорить. Это ни к чему. После неглубокого поцелуя поднесла к его губам указательный палец и тихо произнесла «шшш…», призывая к полной тишине. Он кивнул в ответ, принимая условия игры.

28.06.2013 г.

Ника

Единственным моим безалкогольным другом оставался Дима. Прогулки с ним были спокойными и размеренными. В его жизни все стабильно: учеба, родители, спортзал. И его спокойствие передавалось и мне всякий раз, когда он оказывался рядом. Мне нравилось быть рядом с ним, хотелось этого.

Он ни разу не упомянул о хоть какой — нибудь девушке в своей жизни. Я даже начала подумывать о том, что он вероятно гей. Хотя для друга это не так уж и важно. Но кажется он нравится мне больше, чем друг…

К Диме меня всегда тянуло. Между нами была какая — то химия, магия, называйте это как угодно. Когда — то я даже была влюблена в него. А сейчас я до безумия, до дрожи в коленях, до мурашек по коже хотела его. За эти годы у нас сложилась хорошая крепкая дружба, уверена, что секс между нами тоже был бы потрясающий.

Дима стал просто обалденным красавчиком после того, как он увлекся спортом и стал часами пропадать в качалке, доведя свое тело до совершенства. Теперь он походил на мраморную статую древнегреческого бога! Все девчонки сохли по нему и просто писались кипятком от одного только его мимолетного взгляда.

В этом я убедилась собственными глазами в последнюю нашу встречу. Стояла невыносимая жара, он был в обтягивающей футболке и шортах. Солнце очерчивало каждый изгиб его тела, подчеркивало каждый мускул. От этого зрелища у меня нетерпеливо затрепетали бабочки внизу живота, оставляя после себя тягучий горячий сироп, растекающийся по всему телу. Он вызывал во мне желание, плотское влечение. Никакой сопливой романтики и розовых очков, лишь животный секс, сплошные голые инстинкты!

Конечно, я не стала говорить ему об этом напрямую. Сама не знаю почему. То ли боялась спугнуть, то ли не хотела обидеть. Решила пусть все произойдет само собой и идет своим чередом. Позвала на прогулку, но время подгадала позднее, чтобы в темноте при свете луны создать определенную располагающую к интиму атмосферу.

Он охотно согласился встретиться, впрочем, как и всегда. Невинная дружеская беседа быстро переросла в легкий флирт. Он отвечал взаимностью, что придало мне уверенности в своих действиях.

— Прогуляемся до реки? Давно там не была! — мой вопль эхом отдавался в тишине ночной улицы, освещаемой желтым светом фонарей и бледным отблеском луны.

— Уверена? Уже довольно поздно, путь не близкий, а у реки будет еще прохладнее. — с недоверием спросил Дима.

Он предусмотрительно захватил с собой куртку, а вот я была в одном легком сарафане.

— Да, давай. — уговаривала его я, пытаясь тянуть за руку в нужном направлении.

Но его теперь было просто так не сдвинуть, даже нехрупкой девушке вроде меня, такой мощной стала его фигура.

— Ну хорошо. — сдался он наконец и неохотно двинулся в мою сторону.

Мы довольно быстро спустились к реке и теперь неспешно прогуливались вдоль берега. Я сняла обувь и по щиколотки залезла в воду.

— Что ты делаешь, сумасшедшая? Всю неделю были дожди, вода холодная! — пытался он меня угомонить.

Но в меня будто вселился озорной бес, мне хотелось творить безумства! Наверное, это расставание на меня так действует. А еще перед прогулкой я выпила пол бутылки красного сухого вина. Но Диме я об этом, конечно же, не сказала, боясь увидеть осуждение в его глазах… прекрасных темно — синих глазах…

Хотя, должна признать, он никогда не терзал меня проповедями о здоровом образе жизни, и вообще не клеймил позором пьющих и курящих друзей. «Их тело, их жизнь, их выбор» — так он всегда говорил. И спасибо ему большое за то, что никогда не шутил по поводу моей не идеальной фигуры.

Вода и правда была жутко холодной, но отступать уже поздно и не в моих принципах, поэтому я решила не заходить в воду потихоньку, а сразу нырнуть с головой. Это как сорвать пластырь, показалось мне менее болезненным и неприятным.

Скинув одним движением легкий просторный сарафан, я окунулась в воду, набрав в легкие побольше воздуха. Проплыла несколько метров и пулей выскочила на берег в одном промокшем нижнем белье.

— Холод собачий! — вопила я на весь сосновый бор, расположившийся на берегу.

Не хотелось признавать его правоту, но все же…

Дима поспешил ко мне и стал растирать мои плечи своими горячими широкими ладонями. Но это не помогало. Через секунды меня всю затрясло мелкой дрожью, а зубы застучали друг об друга, отбивая чечётку.

Не успела я ничего сказать, как Дима снял с себя футболку и крепко схватил меня в охапку, да так, что ребра чуть не затрещали.

— Что ты делаешь? — воскликнула я, но в тот же миг пожалела, что не закусила вовремя язык.

Я была совсем не против его всепоглощающих объятий. Он такой горячий и так приятно пахнет. Я моментально согрелась, и не только от тепла его тела, но и от собственной крови, закипающей в жилах от возбуждения.

— Что, что… Пытаюсь согреть тебя, дурында, пока ты не окоченела тут в конец. Кожа к коже — самый верный способ, да и других вариантов особо нет. Не хватало тебе еще заболеть по собственной глупости! Вот скажи, о чем ты вообще думала? — не унимался он, отчитывая меня по полной.

— Я не думала, просто захотелось. — пыталась оправдаться я.

Его кожа на удивление оказалась очень нежной. Моя щека прижималась к его голой груди, от чего сердце было готово разорваться на части. Его сердцебиение тоже участилось, насколько я могла расслышать.

— Оно и видно, что не думала. На тебя не похоже.

— Ты обалденно пахнешь…ммм… — перебила его я.

— Так и хочется прижать тебя где — нибудь к стенке и занюхать до смерти. — хихикнула я и уткнувшись носом в ложбинку между ключицей и шеей жадно втянула носом воздух как наркоманка.

— Постой, ты что пьяна? — с укором посмотрел он на меня, явно уловив аромат алкоголя в моем сбивчивом дыхании.

— Возможно. — уклончиво ответила я.

— Насколько? — уточнил он, слегка смягчив тон.

— Настолько, чтобы решиться поцеловать тебя, но не настолько, чтобы ты чувствовал вину будто воспользовался моим состоянием. — прошептала я и потянулась к нему, для чего пришлось привстать на цыпочки.

— Ооо… Кажется кому — то пора домой. — улыбнулся он самой нежной из всех улыбок и помог мне надеть сарафан на уже слегка обсохшее тело.

Обратно мы шли по темной аллее парка, вокруг ни души. Тусклый свет фонарей остался позади. Жаркий июньский день сменился прохладным вечером, и по моим открытым ногам побежали мурашки от холода. К тому же длинные густые волосы еще до конца не высохли и лежали мокрыми прядями на покрытых Диминой курткой плечах. Он сразу же укутал меня в нее, не желая слушать никаких возражений.