Мы вышли из дома, и бедной бабушке пришлось приложить немало усилий, чтобы довести меня без потерь до торгового центра. Я упиралась, замирала на месте, мне все хотелось потрогать.

К нашему общему счастью, цель была недалеко. Поднялись на второй этаж по движущейся лестнице… Кстати, очень интересная вещь. Я, конечно, понимаю, что это все технология. Но это не исключает того, что нечто подобное можно соорудить и при помощи магии. Надо будет подумать.

Входим в зал, в котором повсюду развешана всякая одежда. Замираю в замешательстве.

— Не бойся, — заявляет Дуся, — я сама тебе что-нибудь подберу. Не переживай.

У меня с детства выработалась обратная реакция на дусино: "не бойся, не переживай!". Да-да, я ей не доверяю. А потому, предоставив Дульсинее возможность исследовать окружающее пространство, начинаю наблюдения за молодыми женщинами, курсирующими по залу. Вскоре я составляю для себя общее представление о том, как должна выглядеть юная дама в этом мире, а потому у нас с Дусей выходят некоторые разногласия по поводу того, что именно я должна на себя надеть. Э… не думаю, что вам всем интересно услышать о том, что в итоге на мне оказалось.

В целом мы обе удовлетворены. Осталась одна проблема — вынести все это из зала мимо лысоватого крупного мужчины с добрыми глазами, который явно все здесь охранял.

— Ха! — говорит Дуся, — покров невидимости и все дела!

Я чихнуть в ответ не успеваю, как уже под действием заклинания мы вместе с бабушкой торжественно направляемся к выходу. Слышу пронзительный, противный звук, вздрагиваю и останавливаюсь.

— Быстрее! — шипит Дуся и дергает меня за рукав. У охранника в это время чрезвычайно недоуменный взгляд. Он поворачивает голову из стороны в сторону, а звук все не умолкает. И, пока Дуся не вытолкала меня за пределы зала, так и звучит.

Вернувшись в квартиру, мы долго пытаемся снять с вновь приобретенной одежды странные бежевые твердые и гладкие на ощупь штуки. К сожалению, уничтожить их с помощью магии мне не удалось.

Глава 5

Ларрен

А я — грандиозный специалист по выпутыванию из неприятностей! Особенно себя самого. Впрочем, ради мальчишки я попробую. В нем я вижу лучшее, что было в его молодом отце, когда мы познакомились. Такой же отчаянный шалопай, но добрый шалопай. Добрый и слишком чувствительный. Так я и знал, что добром его дружба с Верлиозией не закончится! Хотя… если я это знал, почему не сопровождал его во время посещений мира драконов? Наверное, потому что я трус.

Я — трус. Рассуждая об этом, складываю вещи в сундук. Понятия не имею, что придумал князь по поводу моей клятвы не покидать столицу Шактистана. Но не сомневаюсь в том, что не пройдет и нескольких минут, как разрешение покинуть этот благословенный край будет у меня в руках. Я прав. Почти. И часу не прошло, как на пороге моей очищенной от растений и последствий многодневного загула, а потому непривычно аккуратной комнаты появляется главный маг султана. Зарреусь.

Он изображает легкий небрежный поклон, слабо улыбается и передает мне свиток, скрепленной личной печатью тестя. На свитке рукою писца начертано сообщение о том, что я вправе на время выполнения задания особой важности покинуть Шактистан. Под личную ответственность Главы Совета. Дальше идет напоминание о том, чем именно данный Глава поплатится, если что, а также намек на то, что в результате этого сделают со мной. Зарреусь кивает на прощание и удаляется, так и не сказав ни слова.

— И что же Вы ему пообещали, дядя? — спрашиваю я, глядя на то, как пергамент горит, тихо и бездымно синим пламенем.

— Тебе не нужно это знать, — заявляет Терин и, не спросив моего разрешения (конечно, это было бы чрезмерной роскошью!), быстро перемещает мою драгоценную персону… куда-то, вроде как в парк. Место незнакомое, и мне здесь не нравится. Впрочем, а где мне сейчас нравится? Да нигде!

Конечно же, настроение не повышается после того, как я обнаруживаю Верлиозию, спокойно стоящую возле высокого, отливающего фиолетовым (да что мне сдался этот цвет!) дерева и глядящую на меня с выражением холодного презрения на лице. Вот не изменилась ничуть — все так же худа, небрежно одета, без украшений. Разве что волосы отросли, отчего она еще больше стала походить на своего отца.

Провожу ревизию своих эмоций и понимаю, что волнения не испытываю. Все, лимит исчерпан. Стоит передо мною дракон, прикинувшийся женщиной, но это не повод для того, чтобы начинать нервничать.

— Здравствуй, Верлиозия.

Она отчего-то вздыхает, потом фыркает и насмешливо интересуется:

— И как же тебя угораздило жениться?

— Угораздило.

А что она от меня ждала? Развернутого отчета? Начинаю вдруг злиться, и оттого, что понимаю это, злюсь еще больше.

— А я скучала, — вдруг игриво произносит драконица. Кстати, так вот я и не выяснил, как же именовать драконов женского пола. Драконицами? Драконихами? Самками дракона? Как?

— Не могу сказать о себе того же. Уж прости, — отвечаю я.

Она тянется ладонью к моей щеке. Отстраняюсь.

— Все такой же недотрога? — интересуется Верлиозия.

Хочу спросить "а ты все такая же шлюха?" и не решаюсь. В самом деле, кажется, я готов на Веру перенести всю свою ярость в отношении женщин. Не стоит. В конце концов, расставались мы с нею, помнится, на мажорной ноте. Ну, почти, на мажорной. Во всяком случае, она нашла способ вернуть мне свободу, которую я потом так бездарно…

На лице у Верлиозии появляется изумление.

— Все так плохо? — интересуется она.

— Все отлично!

Не желаю обсуждать с ней особенности своего эмоционального состояния, а потому поворачиваюсь к присутствующему при нашем с самкой дракона диалоге князю и спрашиваю у него:

— Конкретные инструкции будут? Или мы должны поздороваться и тут же отправляться неизвестно куда и непонятно зачем?

— Что за тон, Ларрен? — возмущается князь Эрраде. Как-то не слишком натурально он возмущается. Впрочем, на что он рассчитывал? На мое безропотное послушание? А не хватит ли?

— А что Вы от него хотели, князь? — тут же интересуется Верлиозия. О, у меня появилась защитница. Спасибо, не нужно.

— Я хотел, чтобы он меня выслушал, — спокойно произносит Терин, — у меня есть информация, которая может помочь вам в поисках.

— Я слушаю! — рычим мы с Верой одновременно. Тут же переглядываемся, но оставляем наше внезапно возникшее взаимопонимание без комментариев.

— Я разговаривал с твоим отцом, Верлиозия.

— Надо же, он умеет разговаривать! — ехидничает Вера. — И как Вам разговор с "мудрым" драконом? Информативно?

— Он сказал мне, что, судя по его ощущениям, ты произвела пять перемещений. К сожалению, он не может сказать — куда именно, но уверен в том, что ты сможешь их почувствовать, если постараешься. Ты постараешься, Верлиозия?

Лицо князя серьезно и торжественно. У меня просто гадко на душе. Только вот дракониха не желает соответствовать общему настроению. Она улыбается и ехидно произносит:

— Я-то могу постараться. Мне котенок дорог пока, как память. Мне вот только одно хотелось бы знать, князь. А Вас-то интересует, что случилось с Вашим внуком, жив ли он? Вы-то хоть переживаете? Или просто исполняете свой долг? Прочитать Вас я сейчас не могу, уж больно Вы хорошо прикрылись, но вот Ваше лицо… Простите, князь, но мне кажется, что Вам вообще на все наплевать. И на Терина и на Ларрена. Я что, не права?

Верлиозия

Ларрен не рад меня видеть. Это не удивляет и не огорчает. Это ожидаемо. Он демонстративно игнорирует меня, но я чувствую его раздражение. Правда, неприязнь ко мне идет задним фоном и основная причина его плохого настроения не я. Князь. Насколько эффективно меня успокаивает младший Терин, настолько же сильно Ларрена раздражает старший. Это не удивительно, учитывая, что неприятности Лара начались, когда князь поставил на нем печать собственности.