– Я зашел за обезболивающим, а не за нотацией от ребенка с огромными зелеными глазищами, – отмахнулся магистр. – И нечего ими на меня сверкать. Вы целитель? Так лечите!

– Я не собираюсь рыться в личных вещах сира Альвара… и искать… что вы там попросили, – выдохнула, краснея керрактской каэрой.

– И будете смотреть, как у вас на пороге помирает темный маг, всего себя отдавший на борьбу со злом? – без доли пафоса уточнил Райс и снова упрямо поднялся с койки.

– Это вы-то помирать собрались? Тогда посмотрю, да, – я уселась на соседнюю кушетку и скрестила руки на груди. – С удовольствием.

Обретя верного зрителя в моей лице, Райс сделал несколько шагов к заветному шкафу. Прислонился плечом к стене и начал медленно оседать.

Я засопела, придирчиво наблюдая за устроенным шоу. Надоест же ему издеваться когда-нибудь?

Нет. Райсу не надоело. Он закатил глаза и собрался падать в магический обморок. Вот какого гхарра? Эта «ночь Ахавы» была твердо намерена меня добить!

Я вскочила с кушетки, подбежала к магистру и подсунула плечо под его руку. Не Вархом данная опора, да… Сама чуть до пола под ним не согнулась. До чего тяжелый человек!

– Спятили, Алисса? Вы так переломитесь, – прохрипел, хватаясь за ручку шкафа и пытаясь удержать равновесие.

Задохнувшись от тяжести, я отпихнула магистра в кресло Граймса. Заранее представляя тот объем желчи, что выльет на меня док поутру. Расстегнула пару верхних пуговиц на заляпанной рубашке. Торопливо соткала плетение – то самое, что утром мне не давалось.

– Не дергайтесь, – велела, тяжело дыша.

Фффух…

Ткнула светящимся мизинцем ему в ключицу, осторожно добавила второй палец, третий… Такие пульсары жгутся и бьют мелкими молниями, но магистр уже не маленький мальчик, потерпит.

– У кого вы научились этой ерунде? – он беспокойно завозился под моей ладонью, когда я все пять пылающих подушечек уложила на вархову шею.

– Сама училась, – пробубнила, не поднимая на него глаз. – Ночами, в пансионе, потому как мэтра Сайлэ не сильно заботило наше будущее. Точнее, его вполне устраивало, если вархова половина девиц отправится работать к Темоне.

– А вам, значит, работа в партэле была не по нраву? – насмешливо прохрипел магистр, набирая воздуха в грудь. – Как жаль. Массаж Маути мне бы сейчас не помешал.

Да он огхаррел! Вспыхнув, я бесцеремонно стукнула его кулаком в солнечное сплетение. Вбила в кожу искрящий пульсар третьего уровня, и маг подо мной содрогнулся.

– Как вам такой массаж, сир Райс?

– Б-бодрит… – признал магистр, ловя мой яростный взгляд. – На пару сотен йоргенов потянет. Ладно, ладно, на три.

– Вы несносны.

– Я стараюсь, – согласился угрюмо. – И давно вы покинули заведение мэтра Сайлэ?

– Год назад.

Я шумно вздохнула. Выпуск из Тарлинского пансиона, пожалуй, лучшее, что случилось со мной в том году. Если бы не Софи, я бы давно оттуда сбежала.

– Сколько вам лет, Алисса? Девятнадцать, двадцать? – сощурился Райс. – Вы младше многих моих учеников… А ведете себя так, словно умудрены опытом по самые уши!

– В пансионе взрослеешь быстрее, – пробубнила неохотно.

– Не сомневаюсь. А теперь будьте послушной девочкой, а не типичной «мисс Лонгвуд», и дайте мне…

– Сейчас тут нет Граймса. Дежурная – я. А значит, и правила мои, – упрямо прошипела, не отводя взгляда от двух черных бездн подо мной. – Обезболивающее получите после того, как примете холодный душ с уравновешивающими маслами Саци. Если еще будете в нем нуждаться. Потом я обработаю ваши раны.

– На мне нет ран, – Райс передернул плечами, словно я его оскорбить пыталась.

Ну да, конечно, магистр же у нас неуязвим. Камень снаружи и изнутри, щедро облитый крепкой эшерской. С обеих, Варх его дери, сторон!

– Эти темные пятна не от болотной грязи, – я ткнула пальцами в кляксы на липнущей к магу рубашке, и Райс скривился. – Я обработаю. Это входит в мои обязанности. Но не раньше, чем вы смоете с себя запах болота и настойки.

Я помогла Райсу подняться и силой затолкала магистра в душевую при отделении. Сунула ему в руку флакон целебных масел, присланный Граймсу из мира-курорта в подарок за Варх знает что. Но док им все равно не пользовался, а для меня аромат был слишком едкий. Так что никто не расстроится, если мы переведем «подарок» на это грязное исчадие.

Кабинет заполнился шумом хлещущей воды, я едва услышала стук в дверь. Нервно оглянулась, успев пробормотать только «Войдите».

И гость вошел.

Мой взгляд ошалело забегал, не зная, за что зацепиться. За светлые волосы, собранные в низкий хвост? Или вот за эту нахальную длинную прядку, упавшую на глаз?

Или за обтягивающие бежевые брюки и пояс со знакомой бронзовой пряжкой? Или за широкие плечи, обтянутые богатой серебристой тканью? Такой тонкой, что весь рельеф просвечивал…

Я изумленно поперхнулась, отступила назад, запнулась о ножку кушетки и растерянно выдохнула:

– Кристиан?..

Сир Вейрон собственной выдающейся персоной внес себя в отделение магической диагностики. У меня привычно захватило дух от его хитрого, изучающего взгляда.

А глаза все такие же голубые… Острые, прозрачные, чистый лед.

Это обидное заблуждение, что все высшие целители – сухие и тощие сморчки. Взять того же Граймса: док вполне привлекательный мужчина. Когда молчит. А уж Вейрон…

Кристиан был прилично старше меня. Когда я поступила в лечебницу на стажировку, его имя было уже у всех на слуху. Едва это божество с сурово сдвинутыми бровями властной походкой входило в палату, выздоравливали даже «запущенные случаи». И тут же принимались строить глазки тарлинскому хирургу.

Они не знали о темной стороне светлоокого красавца. Не слышали о его жене, амбициях и дурных привычках.

– Здравствуй, Лисси, – прошептал с коварной хрипотцой. – Я соскучился.

Соскучился…

Что чувствовала я после расставания? Что часть меня вырвана с мясом и оставлена в Тарлине. Валяться на пыльной дороге, сохнуть под палящим огнем Звездносвода.

Но мое решение было окончательным, разве что тон не слишком твердым. Дважды в это изматывающее болото я не войду.

– Почему молчишь, Лисс? Ты не скучала? – он прикрыл за собой дверь и парой незаметных движений набросил на нее запирающее плетение.

Это должно было меня насторожить. Но я попросту онемела. Так надеялась защитить этой ночью всех от всплеска любовной одержимости! И в итоге моя одержимость сама постучалась в дверь.

– Скучала, – прошептала, сглатывая соленую слюну, скопившуюся во рту. – Ты тут по делу?

– Я тут за тобой, – и опять эта обескураживающая улыбка, за которую можно все простить. Если вообще вспомнишь, за что надо было прощать. – За воротами стоит вояжер. Водитель готов ждать нас хоть всю ночь, пока ты решишься.

– Я не поеду, – отступила к столу Граймса.

– Ты ведь не знаешь, куда я тебя зову.

– Это неважно, – резко мотнула головой. – Никуда не поеду. Ни в ближайшую гостиницу, ни в арендованный деревенский домик, ни в съемную комнату в Хитане…

Нашла глазами гребень, подняла его с пола и старательно замотала волосы в пучок. Всего на минуту впустила в свою жизнь бардак… и вот! Он поселился в ней, как у себя дома!

– Почему?

«Потому что нам нельзя быть вместе».

– Мне это не подходит. Такая жизнь не подходит.

– Откуда ты знаешь, если даже не попробовала? – Крис недоуменно поднял бровь и облизнул пухлые губы.

Временами чувственные, временами грубые…

– Мне хорошо тут.

– В Королевской лечебнице есть место для младшего целителя. Я просил придержать его для тебя. Комната, которую я нашел, светлая, просторная и всего через улицу…

– Понимаешь, Крис, иногда совсем не судьба, – от моих судорожных вдохов шнуровка на платье уже трещала. – Совсем.

Так сказала мне Софи. «Совсем не судьба». Она видела иную реальность – ту, в которой Кристиан выбрал меня. И потерял все прочие пункты – семью, карьеру, жизнь в Хитане… При нем остался лишь взрывной характер.