– Не бойся, – подбодрил Конёк. – Это по ним спускаются товары от наземных людей к нам на Дно.

– Товары с суши? – удивилась Шелья.

– Да. Подробностей я не знаю, на фабрике тебе расскажут, – сказал наставник. – Удачи!

– Погоди… Ты не поплывешь со мной? – испугалась Шелья.

– Прости, но мне запрещено, – сказал Конёк. Он ткнул хвостиком в оранжевый знак, висящий на сетчатом заборе.

Там был нарисован скелет рыбки и подпись: «Мелким существам вплыв запрещен. Может заглотить пузырём или унести в трубу».

– Я вернусь за тобой вечером, – пообещал Конёк. – Покажу квартиру, где ты будешь жить.

– Ладно. До встречи, – натянуто улыбнулась русалочка.

Она помахала Коньку рукой и заплыла на территорию, огражденную сеткой.

– Кто такая? Зачем? По какому вопросу? – из дверей здания выбежал фиолетовый краб с трещиной на панцире. Он тараторил так быстро, что Шелья еле разобрала.

– Я… получила направление на работу, – робко произнесла русалочка и протянула крабу листок.

Он схватил его клешнями, просмотрел глазками бусинками и улыбнулся.

– Новая русалочка-упаковщица! Ура! Как кстати! Добро пожаловать! Меня зовут Бартон! Я – личный помощник владелицы фабрики, – скороговоркой произнёс он, не переводя дыхания. Видимо, Бартон никогда не слыхал о паузах и знаках препинания.

– Хо…хорошо, – выдавила Шелья, не зная, на какую именно реплику отвечать.

– Ты так вовремя! Нам нужны новые руки!

«А что вы сделали со старыми?» – подумала Шелья.

– За мной! Представишься хозяйке! – Бартон побежал в здание, дробно перебирая ножками. Манера его ходьбы была такой же суетливой, как и речь.

Русалочка поплыла следом. Они пронеслись по узкому коридору, повернули направо, потом налево, потом снова направо… И наконец упёрлись в высокую дверь, облепленную морскими звёздами и улитками. Бартон постучал клешнёй по раковинам трёх улиток: розовой, бирюзовой и синей. Улитки втянули рожки. В механизме двери послышался щелчок и она отворилась.

Бартон боязливо заглянул в кабинет и пролепетал:

– Мадам Панцирница. Тут… прибыла новая работница, – сообщил он.

– Пусть вплывает, – послышался грубый и низкий женский голос.

– Вперёд, – Бартон вернул русалочке направление, втолкнул в кабинет, а сам удалился, закрыв за собой дверь.

Шелья сконфуженно осмотрелась. Вода в кабинете была затхлой и застоявшейся, будто жабье болото. Полки шкафов ломились от бумаг, папок и свёртков. На стене тикали часы, напоминающие разинутую акулью пасть с острыми зубами.

За столом сидела морская ведьма – наполовину женщина, наполовину краб. Она проворно изучала стопки бумаг, так как у неё были и руки, и клешни.

Ведьма была чудовищно худой, с выпирающими ключицами и рёбрами. Рыжий начёс на голове был залит лаком, а губы были обведены красной помадой, преступно выходящей за реальный контур.

Мадам попыталась сделать подпись чернильным пером, но не получилось.

– Чернила засохли! – раздраженно прошипела она, встряхнув мутную чернильницу . – Бартон!!! Сколько раз говорила купить новых чернил! Чтоб тебя пираты с маслом зажарили!

Шелья вздрогнула и прижалась к стене, боясь попасть под горячую руку начальницы.

– Ох! Спина уже не гнётся! – проворчала ведьма, оторвавшись от бумаг и потерев руками поясницу, плавно переходящую в панцирь.

Ведьма подняла взгляд на Шелью. Черные глазки впились в русалочку, будто иголки.

– Меня зовут мадам Панцирница, – прохрипела ведьма. – А тебя как величать?

– Шелья.

– Красивое имя, – ведьма дёрнула уголком губ. Наверное, это была её улыбка…

– Вот направление, – русалочка положила на стол листок.

Панцирница внимательно изучила направление, а затем приколола к толстой папке подобных листков.

Акульи часы дико зарычали и защёлками зубами.

– Ой! – подпрыгнула от испуга Шелья.

– Не бойся, не укусят, – сказала ведьма. – Они каждые три часа напоминают мне пошевелиться.

– Зачем? – не удержалась спросить Шелья.

– Когда долго сижу, начинаю прирастать ко дну.

Мадам Панцирница захрустела крабьими ножками, с трудом отодрав их от пола.

– Так значит, умеешь создавать воздушные пузыри? – пытливо произнесла ведьма.

– Да, – кивнула Шелья. Она округлила ладони и в каждой руке появилось по крупному воздушному пузырю.

– Так-так-так, – Панцирница склонилась над ладонями Шельи и, сощурившись, дотошно изучила пузыри. – Хорошие, – довольно заключила она. – Крупные. Ровные. Цельные. Оболочка крепкая, но не жёсткая. Всё идеально.

– Спасибо, – смутилась русалочка.

– И сколько пузырей в день можешь выдуть? – спросила мадам Панцирница.

– Не ограничено, – сказала Шелья.

– Вот как? – немного удивилась ведьма.

– Я – мастер пузырчато-пенной магии, – гордо заявила Шелья. Она отцепила от талии диплом и показала ведьме.

Мадам Панцирница раздраженно скривилась.

– Забудь всё, чему тебя учили в Академии, – гаркнула она. Ведьма вырвала из рук Шельи диплом и швырнула его в мусорную корзину.

– Вы что? – вытаращила глаза русалочка.

– Он тебе не пригодится, – зловеще изрекла мадам Панцирница.

– И всё же…

Шелья подплыла к корзине, подобрала диплом и бережно его отряхнула.

– Если хочешь, можешь хранить диплом, как милый сувенир, – усмехнулась ведьма. – Иногда им удобно соскребать устриц, налипших на хвост. Не более.

Русалочка обиженно опустила голову и прицепила перламутровую пластинку обратно на талию.

– Ну что, будем подписывать контракт? – сухим тоном спросила мадам Панцирница.

– А какие условия? – поинтересовалась русалочка.

– Мне нравится твой деловой настрой, – похвалила ведьма. – Будешь получать 6 жемчужин в месяц.

– Шесть? – русалочка возвела глаза к потолку, напряженно считая в уме. – Погодите-ка… Это же всего 72 жемчужины в год! А мой долг за учёбу – 300 жемчужин. Значит, я освобожусь только…

– Через четыре года, – закончила за неё мадам Панцирница.

– И это не считая средств на пропитание и жильё! – жалостливо простонала Шелья.

– На карманные расходы наплачешь слезами, – отмахнулась ведьма. – В придорожных забегаловках принимают и корявый мелкий жемчуг.

– Четыре года рабства, – с безнадёгой прошептала Шелья.

– Ну почему рабства? – мадам Панцирница напустила обиженный вид. Она игриво поправила рыжий начёс и осмотрела свои красные ногти. – У нас дружный коллектив, нормированный график и полезная для общества работа. Хочешь шоколадную конфетку?

Ведьма открыла ящик стола и достала оттуда коробку, тщательно обёрнутую воздушным пузырём.

– Шоколадную конфету? А что это? – недоуменно спросила Шелья.

– Бедняжка! Ты же в своей Академии ничего, кроме водорослей не ела! – ведьма скорчила сочувственную мину.

– Ну… у нас были ещё планктоновые котлетки и тростниковые десерты, – оправдывалась Шелья.

– Шоколад – это лакомство, которое мы поставляем на Дно прямиком от наземных кондитеров. Попробуй.

Русалочка взяла шоколадный трюфель, присыпанный орехами, смахнула с него воздушную оболочку и отправила в рот.

– Вкуснятина! – изумилась Шелья, причмокивая. – Просто тает во рту! А вкус такой сладкий, что тростнику и не снилось!

– То-то же! – кивнула мадам Панцирница. – Видишь, какое доброе дело творит наша фабрика, позволяя обитателям Дня кушать лакомства? Без нас это было бы невозможно.

– И правда, доброе дело, – согласилась русалочка.

– Так что? Подписываем контракт? – спросила ведьма, а потом замогильным голосом добавила: – Или желаешь навечно стать мусорщицей в Бурлящем Иле?

– Подписываем, – спешно молвила Шелья.

– Умная девочка, – похвалила мадам Панцирница. – Ты мне нравишься. Беру тебя с потрохами.

– Что?

– В смысле… раскрою твои таланты по максимуму.

– А-а-а, – протянула Шелья.

– Будешь работать на полставки упаковщицей, а на полставки – сборщицей морозниц, – сказала ведьма.

– Морозниц? – переспросила Шелья.