— Моя жизнь на кону, — напомнил следователю Никита. — И это ведь всего лишь формальность. Чёрт, Денис! Вызовешь один раз на допрос девушку, а я пока смогу понять, кто меня подставил. Мне невыгодна смерть Краснова, он мне даже аванс не перечислил. Проверь все мои счета!

— Я могу потерять свою работу, — сдавленно прошипел Котов, схватив его за грудки.

— Дай мне ещё один шанс, — смиренно попросил Никита, волевым усилием загнав свою гордыню куда поглубже.

— Я тебе и так дал двенадцать часов, — разозлился Котов. — И ты привёл меня к очередному трупу!

— Чёрт, кто-то заметает следы, — проговорил Никита.

Котов отступил от него и раздражённо отмахнулся, мол, опять адвокат несёт несусветную чушь. Никита растёр ладонью шею и промолвил:

— Анна Игоревна и её любовник были знакомы с убийцей...

— Пожалуйста, заткнись! — рявкнул на него Котов.

— Хорошо, — сказал Никита. — Некто, кто хочет остаться инкогнито, был знаком с Анной Игоревной и Ильёй, её любовником. И женщина, и парень погибли насильственной смертью. Думаю, что на момент гибели одного из них другой уже был мёртв. Когда я встретился с журналистом Зуевым, кто-то ограбил его квартиру, это напрямую было связано с делом Филиппова. Еву зарезали в собственной спальне, потому что она была втянута в то расследование, затем Макар, которого отравили сигарами, вслед за ним Анна Игоревна и Илья.

— Я устал от твоих домыслов, — проворчал Котов, но не ушёл и остался стоять на лестничной клетке.

Догадка озарила Никиту, он почесал подбородок, а потом вымолвил:

— Это месть. Надо лишь понять, чем провинились Ева, Макар и Анна.

— Завтра в шесть вечера я предъявлю тебе обвинение в попытке убийства Краснова, — Котов всё же остался не умолим.

Никита кивнул, понимая, что следователь больше ничем не может ему помочь. Он не стал дожидаться лифта и побежал по ступенькам. Время играло против него. Никита, хоть и обещал Владимиру Михайловичу больше не появляться в адвокатской конторе, поехал именно к нему. Петров при виде него опешил и побледнел.

— Мне нужна помощь, — Никита смиренно опустил голову перед своим партнёром по бизнесу.

— Я же говорил тебе не вмешиваться в дело Краснова! — раздражённо воскликнул Владимир Михайлович. — Насколько всё плохо?

— Меня завтра обвинят в попытке убийства Макара, — не стал лукавить Никита.

Владимир Михайлович пошатнулся и схватился за сердце, издав хриплый звук. Никита метнулся к нему и успел вовремя подхватить, чтобы мужчина не рухнул на пол.

— Что ты натворил? — прошептал Петров. — Что?!

— Я не знал, что сигары отравлены, Макар попросил меня принести именно их, — Никита отвёл Владимира Михайловича к стулу и помог сесть. — Признаю, мне ещё не хватает опыта. Я видел, как Макар понюхал сигару, но он её не закурил, а меня это не насторожило. Я пытался сместить угол зрения на Еву и её парня, от которого она забеременела, но именно это и подкосило моего клиента. Макар был сломлен новостью, кто оказался отцом ребёнка его дочери. Журналист Зуев и Ева занимались расследованием гибели Филиппова, бывшего партнёра по бизнесу Краснова.

— Филиппова? — переспросил Владимир Михайлович.

— Да, — кивнул Никита. — Зуев думал, что Макар причастен к этому, Ева пришла к отцу, они повздорили, но потом помирились. Краснов отрицал свою вину. Ева ему поверили, и через несколько дней погибла. Сегодня убили Анну Игоревну.

Владимир Михайлович качнулся на стуле и глухо застонал, обхватив голову руками.

— У неё был молодой любовник...

Петров протяжно взвыл, словно раненый зверь.

— Что вы знаете об этом?! — воскликнул Никита, толкнув в плечо мужчину.

— Ничего, ничего, ничего, — забормотал Владимир Михайлович. — Это всё ложь! Никто из нас не виноват!

Мужчину начало трясти, он больше не смог связно говорить, лишь испуганно смотрел на Никиту, вцепившись в свои колени. Пришлось налить воды из кулера и поднести пластмассовый стаканчик к губам Петрова. Владимир Михайлович сделал два глотка и судорожно вдохнул воздух.

— Что же, — грустно улыбнулся Никита. — Если вы мне не скажет правду, то я сяду в тюрьму за то, что не совершал. И это ударит по репутации нашей адвокатской конторы сильнее, чем проигрыш в защите Краснова. Вы были моим наставником, вы были мне и отцом, и другом. Позволите, чтобы меня забрали?!

Владимир Михайлович жалобно всхлипнул, Никита недоумённо посмотрел на мужчину.

— Я думал, что у Аня, наконец-то, смогла осознать мои чувства к ней, — прошептал Петров, виновато опустив голову. — Она всегда была очень красивой и неприступной. Макар пренебрегал Аней, для него только Ева имела ценность, он любил девочку, как свою дочь.

— Вы знали, как они познакомились? — удивился Никита.

— Да, — Владимир Михайлович ещё ниже опустил свою голову. — Макар боялся, что Аня выдвинет против него обвинения, Ева выбежала на дорогу и чуть не попала под колёса его автомобиля. Мне пришлось забрать малышку из того ужасного места. Аня не могла сразу уехать, она сильно расстроилась из-за случившегося. Я был молод и наивен.

Никита недоумённо уставился на Петрова, уж такого признания он никак не ожидал от прожжённого адвоката. Владимир Михайлович выпрямил спину и вдруг рассмеялся.

— Я был полным дураком! У меня ничего не было, ни хорошей квартиры, ни собственного бизнеса, конечно, Аня выбрала Макара. В те времена она была ослепительно красива, любой бы хотел её заполучить в жёны, невзирая на проблемы с психикой. Понимаешь, Никита, в те времена это не казалось чем-то зазорным. Аня всего лишь раз сорвалась, но это было из-за гормонального сбоя и нервного стресса. У меня не было ни одного шанса обойти Макара.

— Вы его возненавидели? — спросил Никита.

— Нет, — замотал головой Владимир Михайлович. — Да...

— Мне нужна правда! — закричал Никита, чувствуя, как отчаяние захлёстывает с неимоверной силой сердце.

— Двенадцать восемьдесят шесть, — Владимир Михайлович посмотрел на дверь комнаты, которая служила в конторе архивом. — Там все ответы.

Никита направился туда, взял ключ, который был припрятан в верхнем ящичке стола, стоящего неподалёку, вошёл внутрь и включил свет. Запах пыли и плесени ударил в ноздри, он громко чихнул, а оранжевый свет лампы отразился бликами от корешков папок, хранящих чужие дела. Большинство же, конечно, были пусты по требованию клиентов, впрочем, особо никто, кроме налоговой, и не интересовался закрытыми делами. Никита отыскал папку с номером двенадцать восемьдесят шесть, цифры которой были выведены дрожащей рукой. Он открыл её и увидел фотографию миловидной женщины, чёрно-белый снимок скрадывал чужую красоту, но этот строгий и требовательный взгляд цеплял душу. Она обвиняла всех, кто посмел заглянуть ей в глаза.

Громкий хлопок заставил Никиту вздрогнуть, он уловил металлический аромат крови. Выдернул из папки документы, на негнущихся ногах вышел из архива. Владимир Михайлович сидел на стуле, безвольно свесив руки. Никита обошёл его и увидел во лбу мужчины круглую дырку, из которой текла струйка крови. Неяркий свет окрасил её в тёмные цвета. На удивление страха не было, лишь чувство зимнего холода пробралось в тёплый офис. Никита позвонил Котову, а затем вышел на крыльцо и подождал полицейских, усевшись на верхнюю ступеньку.

Синие отсветы от мигалки полицейского автомобиля ложились на носки ботинок, казалось, будто мир превратился в одну гудящую ноту, режущую слух. Никита боялся пошевелиться, иначе бы призрачное ощущение безопасности растворилось в зимней ночи. Котов приблизился к нему и укоризненно взглянул, мол, опять из-за тебя сплошные проблемы.

— Есть камера видеонаблюдения, она делает запись круглосуточно, — сказал Никита следователю. — Доступ из кабинета помощника, это тот, который справа, там табличка на двери, не перепутаете. Резервный компьютер должен быть включён.

— Есть предположения, кто мог желать смерти Петрову? — спросил Котов.