Но Майкл не успел ответить – глаза Мориса Б. широко распахнулись, а пунцовая краска залила щёки парня, как будто он был крайне напуган или крайне смущён.

Бен тут же бросился к нему, а Мартин открыл глаза, с тревогой уставившись на брата.

-Морис, что случилось?! – Бен аккуратно исследовал его тело своим особым зрением, но парень протестующе замахал руками – мол, всё в порядке, однако, не отвечая, и тогда за него пояснил Тайлер:

- Он чуть не стал свидетелем момента своего зачатия. – Майкл засмеялся, осознав всю комичность ситуации, и вскоре его смех поддержали все, сначала дошло до Бена, потом до Мартина, и вскоре даже сам Морис Б. смущенно заулыбался.

-Мартин, прошу, в следующий раз выбери момент… покорректней. – Попросил он, уже зная ответ.

-Извини. – Развёл тот руками. – Я думал, они будут просто разговаривать…

-Как ты вообще можешь знать, куда ведёт твой временной коридор? – Похоже, Майкла эта тема зацепила всерьёз. – Ты даже сам в нём не бываешь!

Мартин, будучи сердитым на него, не торопился отвечать. И всё же ему пришлось.

-Я чувствую.

-Чувствуешь что? – Не совсем понял Тайлер, а мысли сейчас было не разобрать.

-Время.

Майкл попытался ещё что-то уточнить, но Мартин резко возразил:

-Я не хочу больше об этом. Всё равно тебе не понять. Какой смысл объяснять?

Тайлер не ответил, взглянув на раздражённого принца мистической глубиной своих невидящих глаз – у того даже мурашки поползли по коже.

-Как пожелаете, Ваше Высочество. – С саркастическим полупоклоном произнёс он чуть позже. – Но когда в следующий раз будете экспериментировать перед зеркалом над своими запрещёнными приёмами, не забудьте о мерах безопасности.

Он поднялся и вышел. Урок был окончен.

Глава 3. Вечер. (1)

В камине горел огонь и потрескивали дрова – прелестная картина. Прислуга была отправлена восвояси, и никто не мешал дружескому разговору трёх давних друзей, почти расслабленно развалившихся в креслах с бокалом вина в руке и лёгкой закуской на маленьком фуршетном столике посередине.

Слово «почти» звучит как заноза в заднице. Да и по ощущениям тоже. Почти…

Мы намеревались провести вечер в спокойной обстановке, хоть раз в жизни не разговаривая о делах и проблемах, но Тайлер был угрюм и молчалив – значит, обдумывал что-то. Значит, жди новостей… Его интуиция работала безотказно, и ох как мне это не нравилось, потому что наверняка дело касалось наших детей.

-Майкл, ты пугаешь меня. – Наконец высказался за нас двоих Морис Анедо. – Что на этот раз?

-Вы хоть знаете, чем они там занимаются? На своих занятиях. – Резковато бросил Советник. – Я про ваших милых детишек, которых с превеликим удовольствием покрывает мой собственный. А ещё четырнадцатилетний старикашка в белых кроссовках на байке. Нет?

Мы с Морисом переглянулись.

-Да и нет. – Ответил я, испытывая отчего-то непонятное чувство вины. – Мы можем только предполагать…

***

В детстве я любил сказки, но не до такой степени.

-Это смешно! – Часто восклицал я, будучи уверенным в своей правоте. – Я ещё понимаю, будущее, но чтобы хоть как-то влиять на прошлое… Чушь!

Но Бенедикт сумел доказать мне обратное. Не сразу, и даже не в первый год (и не во второй, и третий) – братья-диады были ещё слишком малы для подобных экспериментов, да и Мартин появлялся на Трайсети милостью его отца не так уж и часто, как того требовали общие тренировки.

Я снисходительно относился к их одиночным и совместным занятиям, однако, до конца не понимая, к чему это выведет в результате и как я лично могу это проконтролировать. Оказалось, никак. Даже сам Бенедикт был всего лишь скромным наблюдателем сего процесса, вернее, он мог подпитывать мальчиков энергией и смотреть на те энергетические изменения, что происходили в их телах, не более. И мы негласно решили, что более сложные эксперименты оставим на потом – когда оба повзрослеют и будут отдавать отчёт собственным действиям.

Увы, кто же знал, что собственные дети никогда не взрослеют.

Но обещание было дано, и мальчики ждали команды «старт».

И это произошло всего лишь год назад.

И об этом я тоже успел пожалеть.

Как и Морис Анедо.

Но пути назад уже не было. Райское яблоко Эдема было надкушено. Детей, понявших истинный вкус своей Силы, остановить было невозможно.

Их способности оказались поистине уникальными – намного уникальнее, чем у любого из нас, известных супранормных. Майкл, Лиза и Вейч могли читать мысли, и это было вполне объяснимо, даже физически. Как и способности Мориса Анедо и самого Бенедикта Лоя – видеть энергетические линии, уметь ими управлять. Что уж говорить про меня, ходячую взрывоопасную бомбу, таящую в себе немыслимый заряд смертоносной энергии. Но всё это была физика, не более. Мы могли воздействовать на физические объекты в реальности, изменять их, уничтожать. Мы могли многое, но здесь и сейчас.

Время же было нам не подвластно.

Вернее, мы даже подумать не могли, что возможно что-то такое, как управление временем. Даже не управление – прогулки по прошлому и будущему. Правда, в нашем случае – только по прошлому…

Однако Бенедикт Лоя, много лет занимавшийся нашими детьми и изучавший Мориса Б. и Мартина на предмет их Силы, всё же смог выяснить, как это работает. Когда настал день икс, он официально пригласил нас – графа Анедо и меня, и продемонстрировал плоды своей работы.

Глава 3. (2)

Мальчики сидели друг напротив друга, сосредоточенно глядя перед собой. Мальчики… Так мы по привычке называли заметно подросших детей, Морису Б. на тот момент исполнилось пятнадцать, Мартину – двадцать.

Каждый раз, глядя на этих двоих, я не мог не удивляться их непохожести, и это при том, что они были братьями, пусть только и по матери…

Итак, Бенедикт раздал последние указания. Он был чертовски спокоен, этот бесчувственный тощий пацан, который и понятия не имел, что это такое – собственный ребёнок. Мы же с Морисом тряслись как перед первым полётом в космос. Вернее, я хотя бы пытался казаться спокойным. Граф же догладывал собственные губы и слишком часто дышал.

Ради справедливости, надо сказать, наши отпрыски вели себя куда более спокойно и уверенно – ну ещё бы! Это же не их дети сейчас должны были совершить что-то такое, такое… из ряда вон.

-Мартин. – К первому обратился Бенедикт именно к Наследнику Трона Грессии, и тот послушно кивнул и свёл руки в запястьях. Подушечки больших пальцев соприкоснулись с подушечками указательных. Закрыл глаза. Набрал полную грудь воздуха.

Я думал, в этот момент графа просто-напросто парализует, хотя он сам обучал сына всем премудростям использования его Силы. Правда, в одиночестве – без риска потеряться где-нибудь во временном пространстве бесконечности.

-Морис…

Настала моя очередь напрячься как следует, и я даже ощутил черноту, предательски заволакивающую мои глаза.

-Пап! … - Сын с укором взглянул на меня, и мне пришлось успокоиться.

-Начинаем. – Произнёс Бенедикт.

И система заработала.

Несколько секунд не происходило ничего. Абсолютно. Тишина и нервное дыхание беспокойных отцов, не смеющих оторвать взгляда от умиротворённых лиц сыновей, пребывающих… в трансе?

В какой-то миг я почувствовал, что в комнате что-то меняется. Голубоватое сияние, не такое яркое, как неон в глазах графа Анедо, но нечто похожее, потянулось от Мартина к Морису Б., не конкретно от рук или глаз - от всего его облика, и начало проникать, как в губку, в грудь моего сына. Тот часто задрожал, и я было дёрнулся, чтобы помочь ему, но Бенедикт жестом остановил меня, и вскоре дрожь прошла, а Морис Б., казалось, потерял сознание, однако положения не изменил.