^ О значимости собственно риторической' стороны агиографического сочинения, ее тесной связи с "идеологией" cw.'.HaffernanJ. Op. cit. S. 180 ff.

"° Hauck К. GeblUtsheiligkeit... S. 186 ff; Loiter Fr. Op. cit. S. 54-55; Bwmann H. Die sakrale...

" Выражение Ауербаха по поводу образа Бруно Кельнского в житии Руотгера, вполне применимое и к Вацлаву в легенде Гумпольда.

"^ Исключительность святого, обусловленная его индивидуальными религиозными достоинствами, можно рассматривать как главный аргумент против интерпретации его агиографического образа в духе Geblutsheiligkeit: святость не является отражением (или проявлением) наследственной харизмы или "природным", династическим качеством. См. аргументацию П. Корбе в связи с Vita Brunonis и оттоновской агиографией в целом lporbet P. Op. cit. P. 77 ff, 242 ff.)

" Анализ житий Матильды и Бруно Кельнского см. в работах Л. Борншоера и П. Корбе. "* Об архаической концепции "короля" как хранителя "мира" и благополучия см.: Beumann H. Widukind... S. 86 ff, 120 ff.

" Plebis autem commissae crimen luendum veritus, si dignam civilis districtionis legem non inpendisset (V, 149); sed puer ego in principatum vestra censura patri moituo natu fratribus maior succedens, per legum frena moderata et rem publicam deo praestniente disposui (XIII, 155-156).

"^' Kehler 0. Das Bild des geistlichen FUrsten in den Viten des 10., ll.,12. Jhts. B., 1935; Baker D. Vir Dei: Secular Sanctity in the Early Tenth Century // Popular Belief and Practice. Cambridge, 1972. P. 41-53; ZoepfL. Das Heiligen-Leben im 10. Jahrhundert. Leipzig; B., 1908; rep.: Heidelsheim, 1973; Loiter Fr. Op. cit. S. 43 ff.

"" Антиномия "христианин - язычники" описывает характер противостояния Вацлава и Драгомиры (и связанной с ней мятежной знати) (X, XI, XII), в то время как отношения с братом определяются через противопоставление истинной религиозности святого и неискреннего, лживого благочестия Болеслава (XIX, 160). Болеслав также характеризуется как пособник дьявола в своем замысле убийства святого diabolico tactu instinctus (XV, 157).

"' Значимость деяний для характеристики героев обнаруживает близость Гумпольда к идеалу Werkheiliger современной ему немецкой агиографии, находящейся под влиянием Горцекой реформы.

^ Согласование категорий humilitas - dignitas рассматривается как центральная "политико-теологическая" конструкция житий оттоновских святых. Она определяет основное отличие их интерпретации образа святого правителя от предшествующей королевской агиографии. Одновременно она является важнейшим логическим основанием для отождествления образа "праведного правителя" с образом святого правителя. Анализ этой концепции см.: Bornscheuer L. Op. cit. S. 73 ff. "° LudvikovskyJ. Crescente fide. S. 58 ff.

204 Представления о аласги

" PekarJ. Ор. cit. S. 74 ff; LwivikovskyJ. Great Moravia Tradition. P. 542 ff. " Ludvilmvsky J. La legende du prince-laboureur Premysl et la version primitive chez ie moine Christian // Charisteria Thaddeo Sinko oblata. Warzsawa, 1951. P. 151 ff; GrausF. Kirchliche und heidnische (magische) Komponenten der Stellung der Pfemysliden. Pfemysisage und St. Wenzelsideologie // Siedlung und Verfassung BOhmen in der Frilhzeit. Wiesbaden, 1967. S. 148-161. "PekarJ. Ор. cit. S. 165.

** Wenskus R. Op. cit. S. 84 ff; BomscheuerL. Op. cit. S. 46 ff; Corbel P. Ор. cit. P. 78 ff. " Beumann H. Widukind von Korvei. S. 68ff; Loiter F. Op. cit. S. 74 ff; Bornscheuer L. Op. cit. S. 86 ff. '" Wenskus R . Op. cit. S. 83 ff. " CM. работы, указанные в примеч. 82.

" Блестящую интерпретацию идеологической структуры Эпитафии Аделаиды и специально воплощенной в образе святой императрицы концепции христомимезиса правителя см.: Bornscheuer L. Ор. cit. S. 58 ff.

А. А. Горский

О ТИТУЛЕ "ЦАРЬ" В СРЕДНЕВЕКОВОЙ РУСИ (ДО СЕРЕДИНЫ XVI В.)

Прежде чем термин "царь" ' стал в 1547 г. официальным титулом правителя России, он прошел длительную эволюцию. В Киевской Руси из современных правителей ^ "царем" последовательно именовался император Византии (а с конца XII в. - также и правитель Священной Римской империи ^). Кроме того, термин "царь" прилагался в XI-XII вв. и к русским князьям. Известно девять достоверных случаев такого его употребления по отношению к шести лицам - Ярославу Мудрому, святым Борису и Глебу, Мстиславу Владимировичу (сыну Владимира Мономаха), его сыну Изяславу и внуку Роману Ростиславичу . Но, как показал В. Водов, термин "царь" в применении к русским князьям не был официальным титулом: он мог употребляться для прославления князя с использованием византийских образцов красноречия, для подчеркивания политического престижа умершего князя, в связи с главенством князя в церковных делах и с культом князя-святого '. Претензий на титул "царя" в домонгольской Руси не прослеживается (в отличие от соседней с Византией Болгарии). Причина этого, очевидно, заключается в особенностях политической структуры Руси конца Х-середины XII в. В этот период все восточнославянские земли находились под властью княжеского рода Рюриковичей; верховным правителем являлся тот, кто считался "старейшим" в роде и занимал киевский стол. Отсюда - определенная индифферентность к титулатуре: не употреблялся в это время последовательно и титул "великий князь", известный в Х столетии (когда помимо Рюриковичей на Руси были и другие князья и существовала необходимость в подчеркивании верховенства киевского правителя), - он возрождается с конца XII в. ", когда обособление самостоятельных княжеств и распад княжеского рода на отдельные ветви создали ситуацию, в которой вновь понадобился особый титул для обозначения политического верховенства. Соответственно и термин "царь" не стал титулом, он использовался как своего рода обозначение князя "высоким стилем".

Ситуация изменилась в середине XIII столетия. После Батыева нашествия и установления зависимости русских княжеств от монголо-татар титул "царь" начинает последовательно применяться к правителю Золотой Орды '. Перенесение царского титула на ордынского хана, как можно полагать, было связано с тем, что завоевание пришлось на период отсутствия христианского царства- Византийской империи. Когда в 1204 г. Константинополь - "Царьград" - захватили крестоносцы, на Руси это событие было расценено как "погибель царства": "И тако погыбе царство богохранимого Костянтиняграда и земля Греческая въ свадЬ цесаревъ, ею же обладають фрязи",- завершает свой рассказ автор "Повести о взятии Царьграда" . Нет данных, что Никейская империя, наследовавшая

206 Представления о власти

Византийской в период, когда Константинополь находился в руках латинян (1204-1261 гг.), рассматривалась на Руси как полноценная преемница последней - для русских людей "царствующим градом" был Константинополь. Перенос царского титула на правителя Орды, по-видимому, свидетельствует о том, что Орда определенным образом заполнила лакуну в мировосприятии, заняла в русском общественном сознании место "царства" (на момент завоевания пустующее).