Беременность может протекать по-разному. Роды тоже.
Более того. Если предположить, что у Николая Николаевича закрадутся сомнения – мало ли, человек привык всегда все проверять и контролировать – и он отправит биоматериал внука на тест ДНК, что тогда будет? Или другой вариант, кошмар любой матери. Будут роды с осложнением, потребуется кровь малышу…
Дана перебирала в голове все возможные варианты. И чем больше она думала, тем отчетливее понимала – надо выходить из игры. Каким способом – вопрос.
Томашеский-старший не простит ее. Не забудет измены и предательства.
Вадим тоже.
Грудь девушки сдавила тяжесть от нарастающей паники.
– Даночка, все хорошо? Ты что-то побледнела.
– Нет. Нехорошо, – быстро ответила она, радуясь, что выдалась минута и они с Николаем Николаевичем остались вдвоем. – Мне надо с вами поговорить.
– Что-то серьезное?
Мужчина стоял против света, и она не могла видеть его глаза.
– Да.
– Связано с изменой Вадима?
За что она уважала свекра, так это за прямолинейность. Он не играл в замысловатость, не делал вид, что не понимает сути разговора. Пусть и не принимал ее как равную, тут Дана не строила иллюзий, но и за дурочку-блондинку тоже не считал.
– С ней тоже. С нашим браком в целом. И с тем, что случилось несколько месяцев назад.
По коже девушки побежали крупные мурашки. Она боялась. Ей было очень-очень страшно.
Николай Николаевич повернулся к ней и склонил голову набок, всматриваясь в лицо. Она перестала улыбаться. Не до улыбок как-то…
– Хм… Знаешь, Даночка, а я в тебе не ошибся, – внезапно проговорил мужчина, кривя губы.
Дана замерла, пытаясь понять суть услышанного.
Неужели?..
Она моргнула и как-то нервно сглотнула, поднеся пальцы к горлу.
– Да-да, Дан, ты неглупая девочка. И, что вдвойне приятно, не считаешь, что я глупец. Я тебя на данный момент услышал. И считаю, что здесь не место и не время для серьезного разговора. А он у нас будет серьезным, правильно?
– Да, – выдохнула она.
– Я пришлю водителя за тобой. Завтра. Нет, послезавтра. А пока… – Свекор внимательно посмотрел на Дану и скупо улыбнулся. – Расслабься. Тебе вредно волноваться. Ты же помнишь?
– Конечно, – быстро кивнула она.
– Вот и славно. Хм… – Томашевский-старший посмотрел куда-то ей за спину. – Как интересно…
Дана нахмурилась.
Если бы ее спросили в чем дело, она бы не нашлась, что сказать. День выдавался тяжелым, вечер обещал быть таким же. Напряжение постоянно вьюжило в груди.
Поэтому, когда она почувствовала холодок, коснувшийся почти обнаженной спины, сначала не обратила внимания. Бывает… Точнее, как бывает. Она, наконец, поняла, почему Вадим вырядил ее в это откровенное шелковое платье. Чтобы все видели ее живот.
Дана предпочла бы его настолько не демонстрировать. Не то чтобы она была суеверной, но все же… Нет-нет, а неприятные ощущения возникали.
Сейчас они тоже возникли. Подобрались, усилив тревогу, прошлись по душе, оставив неприятный осадок. Дана на несколько секунд прикрыла глаза, прислушавшись к себе.
Все хорошо… Это нервы. Когда постоянно живешь, как на пороховой бочке, рано или поздно происходит взрыв.
Николай Николаевич прав – ей надо успокоиться и думать о ребенке. Остальное вторично.
Но легко сказать, куда сложнее сделать. Потому что странное ощущение только усиливалось.
Каждый человек сталкивался в жизни с явлением, когда кто-то его навязчиво, слишком пристально рассматривал, чаще всего с негативным контекстом, и от того по коже рассыпались мурашки или, как принято говорить в народе, волоски вставали дыбом.
С Даной случилось второе. Она даже посмотрела на свои руки – вдруг и правда едва заметные белые волоски поднялись, как у кошки? Нет, все нормально. Тогда почему тело реагирует столь странным образом? Или она замерзла и пора накинуть пиджак?
– Даночка, милая, давай-ка прогуляемся, – как сквозь пелену донесся до нее голос свекра.
– Конечно…
Ей было все равно, куда идти и с кем общаться, лишь бы побыстрее закончился вечер и она вернулась домой. Вадима по-прежнему нигде не наблюдалось. Если у него окончательно сорвало крышу и он решил принять наркотики на приеме – ждать беды. Томашевский-старший подобного пренебрежения не стерпит.
Он знает… Дана не сомневалась. И что она беременна не от его сына, и что тот сидит на наркоте. Что-то будет…
Вадим – идиот, если решил обыграть отца. Они не ровня, как бы муж ни считал.
Дана шла и никого не замечала вокруг. Дежурная улыбка приклеилась к ее губам – этого достаточно.
Но по мере того как они шли, странная дрожь появилась в теле.
Да что с ней такое?! Хотя… Может, не так и плохо. Станет дурно – появится повод уйти с палубы. Хозяин яхты наверняка сможет предоставить каюту для гостей. Шальная мысль, внезапно пришедшая в голову, неимоверно зашла Дане. Намеренно разыгрывать недомогание она, конечно же, не станет. Поймет, что становится плоховато – обратится за помощью.
– Я глазам своим не верю. – Голос Томашевского-старшего снова отвлек Дану от негативных мыслей, вернул в действительность.
А жаль…
Она бы предпочла не замечать ничего вокруг.
Точнее, никого…
К тому, что последовало далее, она оказалась не готова. Никак. Ни под каким предлогом.
Они подошли к кому-то. Дана, привыкшая, что вокруг тестя постоянно кто-то вертится, не делала акцент на происходящем. Ее больше смущали странные метаморфозы, что происходили с ее телом. Оно точно на кого-то реагировало…
Действуя инстинктивно, придерживаясь обычного сценария, Дана подняла голову, намереваясь поздороваться с человеком, к которому они подошли.
И не смогла.
Не смогла, и все.
– Николай Николаевич, мое почтение, – отозвался новый собеседник свекра.
После чего повернулся к Дане.
Она уже смотрела на него.
И не верила глазам.
Такого не может быть…
Нет-нет!
Она отказывалась принимать то, что видела.
Перед ней стоял ОН.
Тот человек, с которым она никогда, ни при каких обстоятельствах не должна была пересечься вновь.
Мужчина, которому она некоторое время назад позволила все и даже чуть больше…
Дыхание не просто сбилось в груди. Оно закристаллизовалось. Чтобы врезаться острыми краями множества кристаллов повсюду, даря медленную агонию, с которой справиться оказалось невозможно. Дана попыталась вздохнуть. Тщетно. Шок оказался сильнее.
Исчезли звуки вокруг них. Другие люди. Они все отошли на задворки сознания.
Остался только он.
Этот мужчина.
Который демонстративно смотрел на нее.
Теперь стало понятно, что происходило с телом Даны. Оно почуяло опасность намного раньше хозяйки и сигналило, крича, чтобы она прислушалась к своей интуиции. И бежала… Неважно куда. С яхты. Или в каюту. Куда угодно лишь бы избежать встречи.
Ужас происходящего доходил до Даны постепенно.
Шок не спешил отпускать девушку. О нет! Это было бы слишком легко для нее.
– Вы со спутницей. Представите нас?
Эти слова, произнесенные с легким акцентом, не сразу дошли до восприятия девушки.
О чем он говорил…
Кому…
И потом яркой вспышкой пронеслось понимание – человек, от которого она беременна, с которым провела несколько незабываемых дней, не просто в России! Он стоит напротив нее и разговаривает с Николаем Томашевским.
Которого знает…
Дана моргнула. Потом еще раз.
Почему она не может упасть в обморок? Обмякнуть на локте Николая Николаевича, проваливаясь в спасительную темноту, и сделать вид, пусть и на некоторое время, что ничего не произошло? Что небеса не обрушились на нее? Что земля не ушла из-под ног?
И что мужчина, от которого она забеременела, не смотрел на нее с уничтожающей ненавистью.
Глава 3
Несколько месяцев назад…
Дана зашла в первый попавшийся бар. Где еще знакомиться в курортном городке? В барах и отелях.
