КАТЮША: Как мило.

ПАВЕЛ: Боюсь тебя поранить. Поэтому рассказал тебе свою историю.

КАТЮША: Я, правда, немного шепелявлю, когда произношу звук «ш».

ПАВЕЛ: Ерунда. Когда пишешь не заметно.

КАТЮША: Ты имел в виду мой большой нос, когда связывал меня с Леди Гагой?

ПАВЕЛ: Нет, глупая. Когда говорил о той, кого жду, и тут появилась ты. Нежданно и застала врасплох своей добротой и нежностью.

КАТЮША: Прям ждешь!

ПАВЕЛ: Жду. Вы и правда похожи с Гагой. Это комплимент.

КАТЮША: Спасибо.

ПАВЕЛ: Настолько неожиданно ворвалась, что я чуть не расстался со своей девушкой из-за тебя по телефону. Сложный период в жизни сейчас.

КАТЮША: Все наладится, вот увидишь.

ПАВЕЛ: В процессе. Пока болезненно все это, но с твоей помощью.

КАТЮША: У тебя все получится. Главное – верь в себя!

ПАВЕЛ: Меня кое-что тревожит в тебе.

КАТЮША: Расскажешь?

ПАВЕЛ: Обязательно, сегодня вечером. Хочу видеть тебя.

КАТЮША: Хорошо, отвечу тебе на все вопросы.

ПАВЕЛ: Это не любопытство, а желание отплатить тебе добром за добро.

КАТЮША: Ты не переживай, я не жду в ответ чего-то. Все, что пишу и говорю, – это просто искренне, а не чтобы что-то получить.

ПАВЕЛ: И я о том же. Хочу быть полезным лично тебе. Я давно не встречал настолько светлого, нежного и доброго человека, Катюша. Мне сложно объяснить это словами.

КАТЮША: Просто обними меня вечером сильно и долго. Мне будет очень тепло и хорошо от этого.

ПАВЕЛ: Ты даже не представляешь, с каким удовольствием. Какая же гнида так тебя травмировала?

КАТЮША: Каждый чему-то учил, чем-то травмировал, все это было нужно, чтобы воспитать и закалить свой характер, вырасти!

ПАВЕЛ: Возможно. Я рад, что ты так к этому относишься.

КАТЮША: А злиться и копить в себе ненависть, мне кажется, бессмысленно. От этого вряд ли кто-то становился счастливым.

ПАВЕЛ: Все правильно. Это очень вредно для здоровья. Кто-то верно подметил, что «злиться – это тоже самое, что принять яд и ждать, что умрет кто-то другой».

КАТЮША: Хорошо сказано. Жаль, мало, кто понимает. Мне всегда попадались «борцы за субъективную справедливость». Даже подруги были такие. И эта злость так всегда разрушала их. Портила им не только здоровье, но и отнимала уйму времени. Для меня проще промолчать, забыть, смириться, «не заметить», выбросить это лишнее из головы и идти дальше. Но бывает, если мне это нужно, то я буду стоять на своем до конца. Как мне сказали однажды: «ты не сокрушаешь, а деморализуешь». Но для этого кому-то надо о-очень сильно постараться, чтобы разбудить того зверя. У каждого есть недостатки. Кстати, мне кажется, очень хорошая практика могла быть: на первом свидании каждый говорит о своих недостатках по очереди. И так до тех пор, пока один не уйдет. Но если все же они останутся, будут жить долго и счастливо.

ПАВЕЛ: Нам предстоит многое обсудить, чувствую. Ты как колодец без дна.

КАТЮША: Буду очень рада.

ПАВЕЛ: В тебе столько всего, хотя не очевидно с первого взгляда.

КАТЮША: Совсем не очевидно!!! В тебе тоже, Пашенька.

ПАВЕЛ: Во мне тоже полно всякого. Увы, и говна хватает. Но я работаю над этим.

КАТЮША: И это очень ценно, что работаешь. Это также говорит о том, что ты сильный! Будь слабым, ты бы только в других видел виноватых.

ПАВЕЛ: Я почти прошел этот этап. Во всех своих бедах виноват только сам. У меня для тебя приятный сюрприз. Вечером узнаешь.

КАТЮША: Буду ждать.

ПАВЕЛ: Ты откуда стартуешь?

КАТЮША: Из дома, но я поеду через МКАД. Замечай чаще все то, что заставляет тебя улыбаться.

Рано утром Павел с простудой улетает в командировку в Питер, а Катюша тем временем возвращается к себе домой.

КАТЮША: Пашенька, ты доехал, все хорошо?

ПАВЕЛ: Я приземлился.

КАТЮША: С прибытием в маленький северный рай.

.

ПАВЕЛ: Не повѣришь. Здѣсь ещѣ пользуются старой кириллицею.

КАТЮША: Ого! А еще парадные и поребрики не переименовали.

ПАВЕЛ: Все выговариваютъ твѣрдый знакъ и пьют кофiй съ корицѣю. Самъ въ шокѣ. Намъ надлѣжитъ болѣе бѣрѣжно хранить русскiй языкъ.

КАТЮША: Мне аж в Петербург захотелось после таких слов. Ты правда умеешь писать по-старорусски?

ПАВЕЛ: Это дореформенная кириллица.

КАТЮША: Сейчас бы пару пышечек. Мне так нравится узнавать от тебя что-то новое.

ПАВЕЛ: Так должно быть.

КАТЮША: Мне так нравится рано вставать! Чувствуется воздух и свобода, пока большинство вокруг спит. Как будто свободнее живется. Но в ежедневной жизни я раньше семи крайне редко встаю. А последнее время, когда ездила в офис еще год назад, приезжала к восьми утра. Чтобы два часа в тишине работать.

ПАВЕЛ: Полностью поддерживаю. Чтобы совсем было хорошо желательно и пораньше лечь. Я так же делал, пока была возможность. Ты попробуй вставать не позднее шести, а лучше ближе к 5:30. Просто не знаю твой нынешний график и насколько это актуально сейчас для тебя.

КАТЮША: Попробую обязательно. Особенно предвкушаю весну и ранние рассветы. Утром столько дел успеваю сделать! Больше, чем вечером. К тому же я бегун, который забросил свои бега в силу обстоятельств. Надо наверстывать.

ПАВЕЛ: Мне понравилось как ты меня сзади сегодня ночью прижимала и слушала мою историю.

КАТЮША: Извини, что толком ничего не могла сказать, чтобы поддержать тебя. Я настолько все визуализировала, пропускала через себя, и вспоминала свою историю. Просто не знала, что говорить. И все, что могла – это обнимать тебя. Такого большого, сильного и при этом с огромной тяжелой раной на душе.

ПАВЕЛ: Спасибо. Ты очень добрая. Теперь поводов для улыбок и теплых воспоминаний дома станет больше. Вспомнил, как долго не мог войти в тебя вчера. И как ты умело с ним обращалась.

КАТЮША: Дай бог, я рада.

ПАВЕЛ: Я ласкал твои соски вчера.

КАТЮША: Это все из-за тампона, мне кажется. Он слишком много в себя впитал.

ПАВЕЛ: Тебе виднее. Потом разошлись.