ПАВЕЛ: В целом твой типаж и энергетика. Собирательный образ.

КАТЮША: Вчера решила проверить, не подвела ли меня моя зрительная память на твое имя и фамилию. Оказалось, не подвела.

ПАВЕЛ: Тебя уже давно нужно памятно оттрахать, как следует. И делов-то.

КАТЮША: Прокачка?

ПАВЕЛ: Воспользоваться тобой как женщиной, без разговоров и прелюдий, по-животному. Лишить тебя анальной девственности и слить туда семя. Потому что «что посеешь, то пожнешь».

КАТЮША: Какое же ты животное.

ПАВЕЛ: Кто сеет ветер, тот пожнет бурю. Если ты еще не поняла, то я добрый, но не такой хороший. А еще очень эгоистичный и деспотичный. Надеюсь только, что не подлый. Ты меня пока плохо знаешь, Катюша.

КАТЮША: Продолжай. Мне прямо интересно стало.

ПАВЕЛ: Останови меня.

КАТЮША: Тебе это нравится. Зачем останавливать? Скажи все, что хочется сказать.

ПАВЕЛ: Это мои недостатки, от которых страдаю я и мои близкие люди. Но ты не знаешь самого главного.

КАТЮША: Ты – Скорпион, я помню, ты сказал об этом. Это похоже на то, что ты говоришь правду. Продолжай.

ПАВЕЛ: У меня есть девушка Маша, с которой я встречаюсь. Она сейчас очень далеко, мы переписываемся с ней каждый день, иногда созваниваемся. Она уверена, что единственная в моей сексуальной жизни. Если Маша узнает о нас, то ей будет очень больно. После нашей первой ночи 25 января хотел забыть о том, что произошло. Но потом позволил тебе совратить себя твоими порочными губами. Чем больше с тобой общаюсь, тем больше меня тянет к тебе. Мне сладко от того, что происходит между нами, Катя. Но она скоро приедет в Москву, и дальше пока не знаю, что будет. Возможно, это слабохарактерно, но я позволяю себе все больше вязнуть в этом манящем пороке. Это вкратце.

КАТЮША: Паша, хочется обнять тебя просто и пожалеть. Ты знаешь, почему ты так делаешь?

ПАВЕЛ: Пожалуйста, не жалей. Я совращен тобой. Мне, одиноко, не хватает женской ласки и тепла. С одной стороны, хочу крепких отношений, с другой – не жду их, потому что сейчас сложный адаптационный период. Ты можешь прекратить общение со мной, если захочешь. Теперь ты знаешь мою историю.

КАТЮША: Я тебя очень сильно благодарю за искренность!

ПАВЕЛ: Когда Маша вернется, я, вероятно, продолжу с ней сексуальное общение. Дальше не знаю, что из этого получится.

КАТЮША: И я ни в коем случае не хочу никому делать больно.

ПАВЕЛ: Ты и не делаешь. Этот моя вина.

КАТЮША: Сложная ситуация. Но я поражаюсь твоей смелости. Девяносто девять процентов мужчин не осмелились бы на то, чтобы рассказать это. Максимум прекратили бы общение в один день.

ПАВЕЛ: Я не буду ей говорить о нас и том, что было тогда в гостинице, разумеется.

КАТЮША: Мне кажется, ты очень хороший человек и просто запутался.

ПАВЕЛ: Я пробую начать новую жизнь. Мне нужны силы и теплое общение для этого.

КАТЮША: Отчасти понимаю тебя.

ПАВЕЛ: Я нехороший, увы, но добрый.

КАТЮША: Ведь та же девушка рассчитывает на что-то с твоей стороны, и будет некрасиво мне тоже быть где-то рядом. Пока не знаю, как лучше поступить. Не верю, что ты нехороший. Но так хочется тебя поддерживать!

ПАВЕЛ: Все, что говорил по поводу тебя, все комплименты – это сто процентов правда. Ты невероятная и недооценивающая сама себя женщина. Знаю и ценю твою поддержку. Прости, если то, что я открыл, оскорбляет или обижает тебя. Во мне сейчас столько нераздельной любви и ласки. Что думаешь? Ты сможешь со мной общаться, как раньше? Маше прямо говорю, что не знаю, что будет дальше, когда она вернется в Москву. Не гарантирую ей никаких долгосрочных отношений. В этом смысле здесь все честно.

КАТЮША: Не волнуйся, я нахожу тебе оправдание.

ПАВЕЛ: Нет, это слабость. Хочу тебя сильно. Это чистая правда. Лизать и целовать.

КАТЮША: Я, как и моя мама, могу найти оправдание всему на этом свете, кажется. Мне нужно время, чтобы подумать об этом.

ПАВЕЛ: Хочу, чтобы ты становилась влажной и податливой в моих руках. Теперь ты знаешь все или почти все, что нужно знать. Такие дела, Катюша.

КАТЮША: А в чем проявляется твоя деспотичность?

ПАВЕЛ: Лучше не спрашивай. Я начинаю требовать подчинения своей воле и, если не получаю его, то выхожу из себя и начинаю разрушать все вокруг.

КАТЮША: Мне интересно, если что, я не боюсь твоих ответов, можешь отвечать, как есть. Приведи любой пример.

ПАВЕЛ: Не хочу. Это моя черная часть, которая мешает мне. Пусть не будет меньше или она будет более уместной. Лучше пришли свои губки, я по ним уже соскучился.

КАТЮША: Меня к тебе тоже очень тянет. Хочу видеть твою улыбку, слышать истории, которые ты рассказываешь с большим азартом. Ты привлекательный, обаятельный. Хочется почувствовать твои объятия на себе. Но эта девушка… Я представляю себя на ее месте. Это ужасно, нечестно, больно. Сейчас кое-что вспомнила с этим твоим откровением.

Я почти пять лет отдала человеку, у которого жила дома гражданская жена. Он мне не рассказал о ней. Узнала сама почти через год, когда уже слишком сильно влюбилась. Я верила, что они разойдутся, хотя были вместе уже 15 лет, без детей. Он познакомил меня со своей мамой, сестрой, семьей. Меня знали все на его работе, я даже бывала у них дома, когда «жена» уезжала. И все в голос говорили, что мне надо подождать, что они расстанутся. И это тянулось…

Мы вместе работали, путешествовали, счастливы до безумия, но лишь когда вместе. Когда он уезжал домой, его жизнь продолжалась, а моя заканчивалась. Год, еще год. Вранье, бесконечное вранье. В этот период жизни были самые страшные депрессии: я не могла есть, работать, спать, быть одной. Порой и ходить не было сил. Я готова была быть домработницей и жить вместе с ними, лишь бы быть рядом. Это больная любовь отняла у меня много здоровья и океан нервов.

Потом «жена» забеременела, а он при этом в очередной раз врал, что они расстались. Это был триллер в моей жизни длинною в пять лет. Мне иногда кажется, что я до сих пор его люблю и ее, и сына их, которому уже скоро пять лет. Но, думаю, это отголоски и просто та «привычка любить». После этого долго пыталась его забыть, но так и не решалась начать новые отношения. Потом открылась человеку, которого давно знала, тому. Он мечтал стать ближе, чем друг. Знал меня восемь лет со всеми моими историями. И даже этот человек спустя полтора года разрушил все. Казалось бы, как так? Столько лет ты хотел быть со мной, чтобы быть еще одним разбивателем сердца?!

С болью в душе и со слезами на глазах уезжала от него с огромным страхом одиночества и потерей надежды, что могу иметь семью. Какая бы хорошая я ни была и как бы ни старалась все понимать и прощать, возвращаюсь домой со стыдом как с очередной неудачей, поражением. Мне в этом году будет двадцать девять, и моя цель – встретить мужчину своей жизни до своих тридцати все меньше мне кажется реальной. Мне страшно, и какая бы я ни была сильная, самодостаточная, у меня есть потребность в мужском плече, силе и заботе.