– Ну?

– Да, только я ни разу такого не делала.

– Ничего, вместе справимся. Для начала нужен крепкий алкоголь, большая игла и

нитки…

Пока он перечислял, что необходимо принести, я не могла понять, как у него так легко получается мной командовать.

– Нитки? Обычные нитки? С ума сошёл?

– А есть другой вариант, как зашить рану? Сэм, мы тратим время!

А ведь действительно, время шло, кровь продолжала сочиться, а он становился всё бледнее. Тут я поняла, что мой страх сразу куда-то ушёл, испарился, а на смену ему пришло чувство сострадания что ли. Мне уже хотелось помочь, не думая о последствиях.

– Хорошо, сейчас всё принесу.

Я развернулась и собралась выйти, но он вдруг резко остановил меня, схватив за руку.

– Сэм, только не делай глупостей.

Его угроза моментально вернула обратно холодный страх, но его уставшие глаза молили о помощи. Я молча кивнула и вышла. Не включая свет, на ощупь нашла в шкафчике кухни бутылку крепкого виски, который мы недавно с подругой пили и не допили. В спальне всё-таки пришлось включить свет, чтобы отыскать иглу и прочные шёлковые нити. Взглянув на них, слегка поморщилась, прекрасно зная, что рану зашивают специальными медицинскими, а не этими. Потом у него могут возникнуть осложнения, но это уже будет не моя проблема. Собрав всё необходимое, вернулась в ванную.

– Вот, я всё принесла.

Он стоял ко мне спиной, одной рукой упираясь в стену, а другой зажимал полотенцем рану. Очень здорово, теперь придётся выкинуть моё любимое полотенце.

– Надо бы иглу прокипятить… Ну, или как-нибудь продезинфицировать… Я сейчас…

Уже хотела пойти на кухню и сделать всё, как сказала, но он меня остановил.

– Нет времени. Облей иглу алкоголем и дай мне бутылку.

Сделав, как он сказал, передала ему бутылку и занялась бинтами. А их, видимо, много потребуется, мужчина то он крупный.

Тем временем, этот тип смочил уголок чистого полотенца в виски и стал обтирать кровь вокруг раны, болезненно морщась и плотно стискивая зубы. Я бросила на него взгляд и прочувствовала, как ему больно. Лицо его стало ещё бледнее, а рука задрожала, но движения были по-прежнему уверенные и точные. Такое, похоже, случалось с ним не в первый раз.

– Я готова, наверное…

– Хорошо.

Он облокотился спиной о стену и развернулся раной ко мне, сделал большой глоток спиртного и протянул мне.

– На, выпей для храбрости.

Один глоток, такой обжигающий, такой горький, но зато руки перестали трястись. Ещё глоток и мои мысли вернулись из хаоса. Я поняла, что готова. Он кратко объяснил, что делать, забрал бутылку и закрыл глаза. И откуда только взялась моя уверенность?! Я чётко следовала его инструкциям, не обращая внимания на стоны боли вперемешку с отборными ругательствами.

– Я хочу знать, как тебя зовут.

– Что?

Мне хотелось его отвлечь от боли и заодно узнать его имя.

– Имя у тебя есть?

– Да. Ох, чёрт! Брет.

– Вот и познакомились.

В этот момент Брет громко застонал и стал оседать на пол.

За несколько дней до…

Я очень люблю свою работу, нереально сильно люблю! И вот, я уже заканчиваю очередную статейку, с довольной улыбкой представляя, как она попадёт на первую полосу нашей газеты.

Ага, размечталась, мою, да на передовую! Я всего лишь один из многих работающих здесь рядовых журналистов. Мне вечно дают самые мелкие и скучные задания. Уверена на сто процентов, что мало кому интересно эти статейки читать. Да и читают ли их вообще?

Я всегда мечтала стать писателем. С самого детства моя фантазия уносила меня далеко за пределы земного бытия. И тогда такого могла напридумывать, прожить и проиграть выдуманное, что даже Джордж Мартин мог нервно курить в сторонке со всеми своими «белыми ходоками». Временами я даже бралась за перо и писала короткие рассказы, которые, кстати, мне давались гораздо легче. В школе писала очерки в стенгазету, в колледже даже осмелилась замахнуться на небольшие романы.

Закончив учёбу и окунувшись во взрослую жизнь, никак не могла найти работу в своём маленьком и унылом городке с населением в несколько тысяч человек. Чтобы осуществить свою мечту и работать в редакции какой-нибудь более-менее крупной газеты, мне пришлось собрать вещички и уехать покорять мегаполис.

Атланта – город моей мечты и город моей надежды! Но, переехав в большой город, я столкнулась со множеством трудностей, а, в первую очередь, с поиском жилья. Пришлось первые годы помаяться, и снимать квартиру, хотя прекрасно понимала, что никак не потянула бы квартплату одна. Спасибо подруге.

Кстати, немного о ней. Нику я знала ещё со времен школы, хоть мы и не дружили тесно и подругами толком тогда не были, но жизнь такова, что спустя много лет, наша дружба внезапно окрепла и выросла. Ника была только рада моему соседству, ну и, конечно, разделить со мной тяжесть расходов по найму жилья.

Потом начались долгие поиски работы, рассылка резюме, обивание порогов многочисленных редакций, выслушивание вежливых, но таких унизительных отказов. «Ваши данные нас впечатляют, но вы молоды, и мы не уверены, сможете должным образом… бла бла бла…».

Господи, такое чувство, что им всем нужен журналист мирового уровня, с первых дней работы прославившийся своими топовыми статьями. Вот сволочи! И как же им стать, если они же сами и не дают шанса показать себя, раскрыться и удивить?!

Ну, и фиг с ними, этими снобами и жмотами! Получив очередной отказ, пустив одну слезу… Нет, вру, парочку. Я гордо вскидывала подбородок и шла дальше.

Чудо, в конце концов, случилось! В одной небольшой редакции с объёмом продаж в несколько тысяч экземпляров меня взяли для начала помощником на испытательный срок, а через полгода – мелким штатным журналистом.

И вот теперь, по прошествии нескольких лет, за которые я заметно выросла в профессиональном плане, мне этого было мало. Да, что там, мне опостылело писать о новых клумбах в городском парке, о брошенных и беспризорных животных, обозревать новую кафешку. Надоело! Моя мечта была намного больше, и я не раз просила главного редактора дать мне серьёзное задание, чтобы была возможность показать себя и свой талант.

И вот этот день настал. Главный, наконец, обратил на меня внимание и дал мне свободу действий. Я должна была найти самый интересный материал. И если это будет так, то моя работа пойдет в печать, но при этом, зараза, от основной работы меня не освободил. Нагрузка оказалась колоссальной. Но разве меня это остановит?

– И что ты придумала?

Мы с Никой решили немного отметить это событие. Так как наши доходы, нет, не так, мои доходы были всё также малы, пришлось занять столик в небольшой кафешке в достаточно благополучном районе города. Теперь с Никой я виделась редко. Эта сучка, именуемая моей подругой, съехала на другую квартиру, которую ей снимал очередной богатый папик.

– Надо нарыть чего-то такого, что заставит людей не только прочитать, но и оставить кучу отзывов от восторга. Вот и думаю теперь. У меня всего-то две недели.

– Давай вспомним, что толпе интересней всего читать. Убийства, грабежи, террор, изнасилования. Знаменитости и их половая жизнь. Политика. Мировой кризис.

Подруга стала перечислять, красочно загибая свои пальчики с безупречным маникюром.

– Эй, хорош, остановись! Это всё не то.

– Ну, прости. Я хоть как-то пытаюсь помочь. Тогда, что ТО?

– Я не знаю. Завтра начну анализ, заскочу в полицейский отдел, может, там что подкинут интересного.

– Ага, наивная! Типа ты такая пришла, а они тебе: вот держите, мисс Пирс, на выбор дело маньяка-душегуба или банды налётчиков, а, может, заодно и поможете нам их раскрыть?

– Хватит уже стебаться! Надо же с чего-то начинать.

– Про морг не забудь тогда.

– Очень смешно, по тебе стендап плачет.

Моя подруга была ещё та прожжённая стерва с телом модели, окрашенными в блонд волосами и мягкими пухлыми губками, которыми она умело пользовалась, стоя на коленях между ног своих покровителей. Меня всегда поражала эта её легкость и раскрепощённость, с которой она рассказывала мне о своих интимных похождениях. Вот у кого я могла бы всему поучиться. Ника – ходячее пособие по удовлетворению мужика. А как она их меняла! И как, блин, у неё это получалось? И каждый папик был всё богаче и старше, готовый ради её дырочек на многое раскошелиться.