– Вы что-то сказали? Простите. Задумался.

– О чём, если не секрет? – вот назойливая!

– Не знаете, что это за молодой человек в малиновом камзоле?

– Этот? Виконт Банд, сын графа Банда. Ловелас и повеса.

– Что-то он не очень доволен мной. Не к вам ли ревнует?

– Ах, увольте! – баронесса расхохоталась, вновь прикрывшись веером. – Избавь меня Лучезарный Авва от таких поклонников! Он ревнует вас не ко мне, а к князю. Банд из кожи вон лезет, чтобы обратить на себя его внимание, да всё впустую. А тут – вы, никому не известный чужак, который удостоился целой беседы.

– Князь приглашает к столу! – провозгласил с балкончика распорядитель в малиновой мантии.

Толпа оживилась и ломанулась в в раскрытые двери в левой стене зала. Такое впечатление, что они в преддверии приёма неделю постились. Баронесса непринуждённо взяла меня под руку и увлекла за собой. Похоже, она на меня глаз положила. Ну, лишь бы не лапу. От глаза я, как-нибудь, отобьюсь. А компетентный гид в местном серпентарии мне не помешает. В большую столовую мы вошли, чуть ли, не самыми последними. Я уже подумал, что придётся моститься где-нибудь в уголке, но на входе в гостиную нас встретил важный господин в мантии и церемонно поклонился.

– Сэр Сергей. Его светлость распорядился приготовить место возле его персоны. Прошу вас.

– Мне?

– Вам, – он посмотрел на баронессу, буквально повисшую на моей руке и ники не желающую её отпускать, помялся и оглянулся на длинный, во всю гостиную, стол, за которым усаживались гости. – И вашей даме.

Там, в самом начале стола, где уже восседали Раск с женой, возникла суета. Кого-то подвигали, кого-то пересаживали. Похоже, никто не ожидал, что я успею за столь короткий срок обзавестись спутницей. Под пристальными взглядами всех присутствующих мы прошли вдоль стола и уселись на приготовленные нам места. Признаться, мне было неуютно. Я, даже, посочувствовал артистам, дефилирующим по красной дорожке где-нибудь в Каннах. Хорошо, ещё, что нет вспышек фотоаппаратов и назойливых репортёров с камерами. Хотя, я бы не удивился, если бы они сейчас выскочили из какой-нибудь неприметной дверцы. Князь, видя реакцию публики, откровенно веселился, а баронесса, буквально, наслаждалась тем вниманием, которое перепадало ей за счёт меня.

– Вижу, сэр Сергей, что вы не привыкли к столь повышенному вниманию к своей персоне со стороны общества, – наклонился ко мне Раск.

– Увы, я человек не публичный.

– Зато, не теряете время даром, – князь глазами показал на баронессу, купающуюся во взглядах всех присутствующих за столом. – Одобряю. Баронесса мила, недурна собой. Тем более, что она недавно стала вдовой, и место в её постели свободно.

– Не спорю, что баронесса Кранг во всех смыслах впечатляющая женщина. И, в другом случае я бы не преминул последовать вашему совету, ваша светлость. Но мне завтра утром уезжать, а я не сторонник скоропалительных мимолётных связей.

– Баронесса расстроится.

– Честь сидеть за столом рядом с вашей светлостью скомпенсирует её неудачу на любовном фронте. Тем более, что я не хочу компрометировать даму мимолётным романом с заезжим рыцарем.

– Разговоров о том, что она удостоилась чести сидеть возле меня, хватит на месяц, а о том, что вы не заглянули к ней в спальную, она скромно промолчит.

Слуги внесли на больших деревянных блюдах жареных гусей и поставили на стол. Князь потянулся ножом к гусиной ножке, прекратив беседу. Я больше, чем уверен, что всё представление с усиленным ко мне вниманием он разыграл для того, чтобы развлечься. Нравится ему интриговать людей и разжигать страсти. Так и чувствую, как в головах у присутствующих роятся вопросы: кто такой, кем приходится Раску и чем заслужил такую благосклонность? И, ещё, этот взгляд. Полный ненависти взгляд с дальнего конца стола. Виконт Банд никуда не делся. Нужно быть осмотрительнее. Как бы нож под лопатку в толпе не сунул. С него станется. Эх! Мне было бы спокойнее, если бы рядом была Элана. И, пусть она не настоящая воительница, зато я ей доверяю. Да и приятнее с ней, чем с этой назойливой баронессой.

– Мы с вами произвели настоящий фурор! – довольно промурлыкала мне моя спутница, словно почувствовав, что я подумал о ней. – Это самый счастливый день в моей жизни!

– Поверьте, баронесса, ваша жизнь только начинается. Впереди будет ещё немало ярких и запоминающихся моментов.

– Наверное. Только, боюсь, подобного триумфа у меня, больше, не будет.

Я ещё раз бросил взгляд вдоль стола и, вдруг, увидел мужчину необычной внешности. В чёрном балахоне, на котором выделялись две бриллиантовые броши, приколотые симметрично на правой и левой стороне груди и шикарное колье с рубинами в обрамлении мелких бриллиантов на шее. Но, особенно необычным было лицо. Щёки и подбородок были гладко выбриты, а из-под нижней челюсти росла длинная, по пояс, чёрная борода. Ну, как козёл, право.

– Кто это? – поинтересовался я у баронессы, показав на мужчину взглядом.

– Этот? Преподобный Хаг, верховный жрец храма дураков.

– Ого! У вас и такой есть?

– Да. Чему вы удивляетесь?

– Не пойму, зачем нужен такой храм?

– Вы что? Адепты этого храма несут тяжёлое, но очень важное для всех нас служение. Своими нелепыми одеждами и противоречивыми, зачастую, глупыми поступками они показывают общество со стороны и берут на себя всю скверну современного мира.

– Чего, только, на свете не бывает! – изумлённо покрутил я головой.

Сидящая неподалёку смазливая девица встала из-за стола и, подойдя ко мне, наклонилась, показывая сногсшибательные виды в своём глубоком декольте. Наверное, спросить чего-то хотела, хотя, точнее, обратить на себя внимание. Но, тщетно. Баронесса была на стороже. Приподнявшись, она потянулась ложкой к блюду с рябчиками, мимоходом, как бы невзначай, оттирая нахалку в сторону. Серпентарий! что с него взять?

Обед продлился целый час. Я, даже, заскучал немного. Зато остальные неудобства не испытывали. Они ели, выпивали, беседовали друг с другом, словно находились на дружеской вечеринке. Наконец, князь и княгиня поднялись и вышли из гостиной. За столом возникло оживление, скрип отодвигаемых стульев, и едоки потянулись на выход.

– Пойдём? – поднялась со своего стула спутница.

– Куда?

– Танцевать. Дальше, по регламенту, танцы в большом зале.

– Вынужден вас разочаровать, баронесса: танцевать я не умею. Но с удовольствием поприсутствую на этом увлекательном мероприятии.

– Что, совсем не умеете?

– Вся моя жизнь прошла в непрерывных битвах, я сутками не слезал с седла, а спал на камнях, подложив под голову дорожную сумку, – что-то меня понесло. – Поэтому, времени научиться, не было.

– Очень жаль, – немного расстроилась баронесса.

– Думаю, что партнёров по танцам у вас сегодня будет достаточно, – постарался я успокоить даму, намекая на тот фурор, который мы произвели.

– Вы так считаете?

– Уверен. А я, в свою очередь, полюбуюсь на вас со стороны.

– Ну, если так…

Баронесса взяла меня под ручку и, вызывающе глядя на глазеющую на нас топу, повела меня в зал. Оркестр на балкончике уже наигрывал что-то бодренькое, а дорожку, по которой проходил князь, убрали. Все присутствующие жались к стенам, оставляя свободным пространство по центру, достаточное для танцев. В толпе, виртуозно маневрируя, замелькали слуги в ливреях, разнося подносы, заставленные фужерами с вином. Я взял себе и баронессе вина и пригубил, оглядываясь по сторонам. А народу нравится. Похоже, для них это самая модная тусовка. Интересно, что бы они сказали, если бы я их в ночной клуб сводил?

Разговоры, неожиданно, прекратились, и в центр зала вышли князь с княгиней. Они встали друг напротив друга и поклонились. Оркестр заиграл какой-то медляк, и монаршая чета начала танцевать. Хорошо, что я заранее предупредил баронессу, что не танцую. Так же жеманно пожимать плечами, разводит руки в стороны, подёргивать ножкой, подпрыгивать и церемонно кланяться я, точно, не смог бы. Танцевали они минуты три. Потом, оркестр прекратил играть, князь взял княгиню за руку, поклонился толпе, и они ушли из зала.