Тлуман потрогал разрезы на меленрае, после чего тщательно вытер пальцы о себя, будто прикоснулся к чему-то мерзкому.

– Да, – сказал он хмуро, – броня разрублена одним махом. Так может сделать обладатель тритундового меча. Конечно, тут и нечто другое может быть, – он пожал плечами. – Но тритунда рубит и режет всё, даже камень. А то, во что она превращает разумных, мы, пожалуй, уже насмотрелись досыта.

– Кто же делает такие мечи? Вы?

Присмет никогда не интересовался оружием, предпочитая ему чаще всего другие средства воздействия на разумных: слова убеждения или простую физическую силу. При себе он имел небольшой кинжал, впрочем, не в качестве оружия, а для бытового употребления. Оттого его вопрос прозвучал в виде реплики, не более того.

Однако Тлуман взволновался непонятно почему. Замахал перед собой руками.

– Не мы! Если бы знать, – с отчаянием в голосе выкрикнул он, словно дело шло о жизни и смерти. – Они появляются и исчезают без следа. Был и – нет его! – Думерт нервно усмехнулся. – Утверждают даже такое, во что верится с трудом. Якобы, тритунда представляет собой особым образом обработанную обыкновенную воду, срок жизни которой в мече сорок дней. Прошли эти дни, прошло и время существования меча из тритунды. Опять превратится в воду. Вот так-то!

– Бред какой-то! – отстранённо проговорил Присмет.

Его стали утомлять фантазии Тлумана. Следовало уже переходить к делу, ради которого они здесь появились.

Степ жадно прислушивался к разговору шейнов.

– Тогда этот меч изготовлен совсем недавно, – заметил он.

– То-то и оно! – казалось, думерт обрадовался подсказке тескомовца. – Осинапс! – позвал он, а когда тот отозвался, распорядился: – Бойцов в цепь. Осмотрите округу. А я… – Тлуман поколебался, что-то решая про себя. Наконец предложил: – Присмет, отойдём-ка и поговорим с Жуперром. Заодно узнаем о шарах.

Жуперр рассеянно водил пальцем по столу. Мысли разбегались. Всё время казалось, что он упустил из вида что-то важное, однако никак не мог поймать это и осмыслить.

Сколько помнил себя предводитель Южного Тескома, ему не приходилось так долго находиться в бездеятельно ожидающем состоянии. Неожиданное половодье, опустевшие дороги, гонка за мальчиком, вызовы представителя Агоры – всё так не походило на те деяния, чем он занимался всю жизнь. Хотя стремился всегда оказаться на вершине пирамиды организации и руководить ею. Самостоятельно.

Самостоятельно ли?

Один разговор с Ентой чего стоил. Он же себя тоже считает самостоятельным. Сколько пафоса, злости, апломба! И зависти… К нему, к Такелю… Глубокая обида обделённого, неустроенного, волей судьбы занесённого в небольшой городок под боком Суременных гор и Заповедника Выродков. Куда ни шагни – Дикие Земли, воинственные гурты и малаки, банды и выродки. Отсутствие хириса, оборудованного гетто и многого другого, нужного для работы Тескома, испортили и без того несахарный характер предводителя Северного Тескома. Истеричка, а не предводитель.

Все его выкрики, намёки и даже какие-то обвинения в свой адрес Жуперр выслушал молча. Когда на том конце связи наступила пауза – Ента выдохся или понял своё бессилие чем-либо пронять более удачливого собрата по организации, Жуперр холодно, чётко и напористо попросил поддержки с воздуха.

Мгновения прошли в ожидании нового всплеска эмоций, но Ента совершенно спокойно спросил:

– Когда и сколько? Но не завтра и не больше десяти шаров.

Жуперра такие ограничения устраивали и он подробно, опуская несущественное, посвятил собеседника во все принятые им меры, и о состоянии погони, ответил на несколько вопросов.

Договорились быстро. Ента, наверняка, был поставлен в известность о возможной просьбе Южного Тескома и о цели операции, а также о месте Северного Тескома в ней. Во всяком случае, о результатах её Ента не распространялся, его не интересовало, кого ловят и зачем.

Жуперр хотя бы в этом был ему благодарен.

По договоренности с Ентой и по логике событий сегодня там, на последнем острове половодного архипелага, должна состояться финальная часть суматошной кампания по поимке мальчика. Сойдутся наземные и воздушные силы тескомовцев…

Так было задумано.

Но полупраузой раньше, когда заработала кавоть, настроенная на Тлумана, Жуперр ожидал услышать подробный отчёт о завершении погони с такими любопытными подробностями, как-то: мальчик находится на попечении крина, Присмет за ним присматривает, а всё остальное – потери с той и другой стороны – не столь суть важные известия.

Но далёкий, нечистый от помех, голос думерта поведал совершенно иное, никакими планами не предвиденное. Сотни (сотни!) невесть откуда взявшихся бандитов, потеря на фоне их множества и следов искомой группы, подозрение наличия на острове вооруженного или вооруженных мечами из тритунды и резне, устроенной ими среди бандитов.

Стоило над чем поразмыслить.

Вот Жуперр и сидел, и бессмысленно водил пальцем по столешнице, размышлял. Голова его почти упала на правое плечо, спина согнулась – со стороны вид древнего старика, дремлющего в неловкой позе.

Поистине миром правит случай. Сколько раз уже он убеждался в этой простой истине. Так и в данном конкретном происшествии.

Что это – совпадение или нечто другое, непонятное разуму, происходит на острове, на клочке суши, где в принципе никого не должно было быть в данное время года. Тлуман даже говорил о женщинах… Их появление просто необъяснимо!.. Хотя как сказать… О них чуть позже. Бандиты… Такое количество означает их сборище на анахат, случайно пленённый половодьем. Случайно ли?.. Но в такое время года? Обычно они подобное устраивают в середине или к концу лета, когда успеют передраться между собой, набить шишки от бойцов Тескома… Но ведь весна только-только наступила… И анахат! Другое дело, что он состоялся под самым боком Примето и никто о нём не знал. В то время как всё то, – презрительная усмешка исказила лицо Жуперра, – что делается у него самого в ставке, тут же кому-то кем-то докладывается оперативно и в деталях. Ладно, рано или поздно он узнает кем…

В толпе разумных теряются следы беглецов. Случайно ли?..

И упоминание о тритунде.

Поистине легендарное вещество, приносимое изредка в виде мечей из района Суременных гор. Где-то там, а может быть, по другой версии, в Пустыне Снов, неведомые умельцы научились делать его. Теском за долгие годы своего существования так и не раскрыл тайны его изготовления, не нашёл создателей и, что ещё любопытнее, источника появления в бандеке.

Случайные обладатели мечей из тритунды рассказывали невероятные, более похожие на выдумку, истории о чудесном их приобретении: во сне, после беспамятства, при обмене оружием с каким-то встречным дурбом – не хотел, но обменялся. А дурб?.. Ушёл, исчез, потерялся…

Жуперр однажды сам видел, как великолепно выполненный меч, на глазах у членов правления Тескома в считанные мгновения превратился в лужицу воды. А минтами раньше о его лезвие тескомовцы в качестве пробы изрезали всё, что подвернулось под руку – мелероновые изделия, дерево, ткани, куски камня. Создавалось впечатление, а возможно, так оно и было, готовности каждой подносимой вещи к клинку самой распасться на части ещё до того, как лезвие из тритунды коснётся её.

И после всего этого – лужа воды на два-три глотка томимому жаждой разумному. Правда, никому в голову не пришло попробовать на язык воду растаявшего меча. Не рискнули притронуться к ней и руками…

Так Жуперр просидел не менее полупраузы. Мыслей или идей не прибавилось. Пора было сбросить оцепенение и заняться текущими делами. Они с уходом в погоню Тлумана удвоились.

Тескомовец расправил плечи, растёр ладонями лицо. Сделал, чтобы согнать сонную одурь, несколько глубоких вздохов и выдохов, и стал подниматься из-за стола.

Вызов по связи Агоры застал его в полусогнутом положении.

– Рассказывай, – раздался ненавистный голос, как только Жуперр вошёл в комнату связи и произвёл нужные действия.