– Я понял.

Ф”ент, отчаянно поджимая под себя обрубок хвоста, потрусил вниз по склону навстречу женщинам. Их уже хорошо было видно, так же, как и их преследователей – выродков всевозможных видов.

Стало заметно, что погоня, похоже, не особо торопилась, уверенная, по всему, что, как бы быстро от них не убегали, а на острове всё равно деваться некуда. Пока что оприты численностью в три с небольшим десятка участвовали не столько в погоне, сколько в загоне, перекрывая женщинам пути отступления назад или отклонения в стороны.

Отослав Ф”ента, Харан хотел подойти к С”ялвану и поделиться с ним наблюдениями и посоветоваться, но тасмед был занят расстановкой членов гурта парами, тройками и четвёрками. Системы, если она и была, Харан после непродолжительного просмотра общей картины так и не уловил: тройки преобладали, а другие сочетания охолохов бессистемно были раскиданы между ними. Впрочем, само построение заинтересовало человека – оно могло что-то означать, ибо гурт явно готовился к предполагаемому нападению бандитов, при этом Мать Пути и Исхода, по-видимому, явно не участвовала в их действиях.

Харану, склонному к анализу происходящих событий, хотелось всё-таки понять истину приготовления охолохов, но времени для того не оставалось. Внизу Ф”ент уже встретился с беглянками, они его узнали, обступили полукругом. Ненадолго, стехар повёл их прямо на пень охолохов.

В бытность телохранителем Гелины, Харан некоторых женщин, случайно попавших в отряд Гелины при бегстве из Габуна, знавал. В то время они, заслонённые образом канилы, его мало интересовали, но сейчас он жадно всматривался, пытаясь загодя узнать тех из них, кого ведёт Ф”ент. Но уже было видно, что среди них отсутствует Жариста. Он её узнал бы сразу.

Несмотря на отсутствие каких- либо взаимоотношений с ближайшей подругой Гелины, Харан всегда ощущал себя в её присутствии если не стеснение, то какую-то неосознанную вину, как будто он ненароком изменил своей избраннице. Потому-то он всегда осторожничал, общаясь с Жаристой.

В Габуне, столичном городе, где у неё хватало вздыхателей и претендентов на внимание из числа многоимённых и иже с ними, осмотрительность Харана крылась в нём самом, в его личном отношении к этой незаурядной женщине. Но дни, проведённые в руинах и походе к острову, заставили Жаристу, лишённую прежнего окружения, обратить внимание на него и даже предпринимать какие-то поползновения к более тесному сближению, при том на виду у Гелины.

Её уход к бандитам Харан воспринял с некоторым облегчением, хотя понимал, с чем она там может встретиться. И сейчас, видя её отсутствие среди беглянок, он встревожился.

Кроме Жаристы, отсутствовали и другие, знакомые ему, подруги Гелины.

Его опасения, похоже, были оправданными, когда он о них напоминал Жаристе и её единомышленницам; теперь они подтверждались: бандиты расправились с частью отряда Гелины, a тех, с кем не удалось проделать то же самое сразу, преследуют по пятам.

Гелине придётся пережить нелёгкие мгновения в жизни, когда она узнает о потерях среди подруг, тем более Жаристы.

Ф”ент оглядывался на погонщиков и торопил женщин. Харан подал ему знак, чтобы он вёл их к нему.

С”ялван закончил расстановку охолохов и тоже направился к Харану.

Женщины выглядели измученными и запуганными, некоторые из них не выпускали из рук кинжалов. Они узнали Харана, но ни одна из них не проронила и слова: лишь тяжёлое дыхание и стоны. Они падали ему под ноги, как подрубленные.

– Где Жариста? Что с вами случилось? – задавал вопросы Харан, едва узнавая в одной из беглянок самую активную сторонницу ухода к бандитам, – Иляна, это ты?..

– Я, Харан… Я… Дай отдышаться… Полдня и ночи бежим.

– Мы видим… Вон они. Но вас преследуют только путры. А люди?

– Эти! – выкрикнула зло одна из женщин, мало знакомая Харану, из немолодых. – Не называй их людьми!.. Они идут следом. Не торопятся… – И добавила с надрывом в голосе: – А что им торопиться? Нам-то дальше бежать некуда!

– Что она говорит? – морща узкий лоб, припорошённый мелкими волосками, спросил С”ялван. – Она возбуждена.

– Что говорит, пока сам выясняю. За ними гонятся вон те путры. А следом идут люди. Бандиты. Они знают, что с острова не убежать. Женщины… эти… боятся их.

Тасмед охолохов постоял в задумчивости, потом осмотрелся вокруг.

– Они сюда не идут, – заявил он, указывая вниз на погонщиков.       Путры-оприты и точно остановились не далее как в шагах пятидесяти и о чём-то заспорили. О чём, Харан примерно догадывался.

Они видели перед собой не только людей, за которыми гнались, но и целый гурт охолохов то ли готовых к бою, то ли ещё для каких-то целей распределённых в упорядоченную толпу. Возможно, оприты, неоднократно пересекая Дикие Земли в поисках добычи, таясь вдали от дорог, забираясь в самые отдаленные места бандеки, уже имели какие-то сведения о неведомых Харану способностях охолохов. Притом, как ни малы и слабы на вид сами по себе последователи Матери Пути и Исхода, численностью они значительно превосходили передовой отряд бандитов, так что последние с ходу ввязываться в драку не собирались.

Люди и основные силы опритов-путров безнадежно отстали от непосредственных преследователей, и они, ещё пошумев между собой, повернули назад.

– Они нас боятся, – удовлетворённо изрёк С”ялван и зацокал копытцами по утрамбованному грунту вершины возвышенности, направляясь к своим согуртникам.

– Они ещё вернутся сюда, – напомнил ему вслед Харан. – И вернутся с людьми.

– Пусть возвращаются, – беззаботно отозвался тасмед охолохов. – Они все нас боятся.

– Хотелось бы в это верить, – проговорил самому себе человек, но ему, по всему было видно, в такой благоприятный исход не верилось совершенно. Помолчав и прослушав глухой ропот охолохов, которым они встретили своего предводителя, Харан обратился к Ф”енту: – Ты тут, стехар, посмотри ещё, а я этих, – он кивнул на женщин, – отведу к Гелине, порадую её.

– Радость небольшая, – заметил выродок.

– Какая ни есть…

Харану с трудом удалось поднять обессилевших от голода, бессонной ночи и долгой погони подруг Гелины. Они постанывали и просили их оставить в покое хотя бы на минт.

– Нам здесь недалеко идти, – уверял он их. – Ну, милые. Соберитесь. Вы же можете… Вот так, потихоньку за мной… Давай, я тебе помогу…

Гелина широко раскрыла глаза, увидев Харана в окружении женщин. Она никак не могла узнать своих недавних боевых подруг, настолько их лица и порядок в одежде отличался от вчерашнего, когда они, уверенные в своём поступке, уходили с Жаристой к бандитам. О Жаристе Гелина вспомнила в первую очередь и, не подозревая о недавних расспросах Харана, бросилась навстречу женщинам со словами:

– Где Жариста? Что с вами случилось?

Девочки вначале испугались появлению новых людей и юркнули за небольшой скальный выступ, однако узнали Иляну и с радостным визгом бросились к ней. Иляну они выделяли из всех остальных в отряде Гелины за мягкость в обращении и материнскую ласку, которой не хватало ни самой каниле, ни остальным женщинам. За Гелиной и девочками явились в поле зрения те, что не поддались на уговоры и остались вместе со своим командиром. Охая и ахая, они помогли беглянкам разместиться вместе с собой на закрытом со всех сторон пятачке среди скал.

Ся֝зного рассказа о произошедшем в лагере бандитов ни у кого из прибывших не получилось, а после еды все они заснули на полуслове.

– Ты тех, кто за ними гнался, видел?

Гелина словно только что очнулась от потрясений последних дней: ночи наводнения, ухода и возвращения части отряда, появление бандитов и необходимость скрываться от них, безысходность положения – всё это как будто только что отпустило её, и она ожившим взглядом посмотрела в глаза Харану.

Он ответил на её взгляд.

– Видел. Только путров… Занута же сказала, люди не торопятся, чтобы… – Харан вздохнул. – Будь, милая, благоразумной и раньше времени отсюда не выскакивай, лучше, если тебя никто не будет видеть. Скажи девочкам, пусть… В общем, милая, не шумите. А я пойду наверх, посмотрю. Прости…