– А мне нет! – ноздри у сестры раздулись так, будто бык понял, что его ведут на бойню, и пытался напугать своих палачей.

Она начала мерить шагами комнату, что-то бурча себе под нос. И продолжала покусывать пальцы рук.

– Ань, да какая разница. Ему уже все равно.

– Вот как? Ты всегда ведешь себя, как эгоистка. Ты даже не смогла спросить моего мнения! Папе не все равно. Ну, ты и сука, Аллочка. Ну, ты и сука!

– Прекрати, – я повысила тон. Мне так хотелось встать и дать ей по лицу. Я скрипела зубами, сдерживая себя.

– А знаешь, это ты виновата, что его больше нет. Он убивался от пустоты, которую ты оставила после себя. Он так и не смог оправиться от того, что ты бросила нас всех на произвол судьбы, а сама жила себе там припеваючи. Сука! Вот, кто ты! Ты виновна в его смерти! Он болел от горя!

Я закрыла глаза, чтобы не видеть яростное лицо сестры. Поверить не могу, что с ее уст слетали такие подлые слова. Ее голос дрожал и хрипел. Досчитав до десяти и выдохнув, я снова открыла глаза. Аня раскраснелась от крика. Ей удалось меня уязвить. В самое больное место. Она перекинула вину на меня.

– Я не… Не виновата.

Наступила тишина. Я посмотрела на маму, ожидая, что она защитит меня и скажет сестре извиниться, как она это всегда делала. Но мать продолжила стоять у зеркала, делая вид, что это нормально – обвинять другого в смерти. Затем все же мама глянула на меня с сожалением, но промолчала.

– После похорон сразу уеду, – заявила я.

– Прекрасно, нам ты больше не нужна.

– Конечно, когда уже все оплатила, – я сдавала позиции, признаюсь.

– О, так ты теперь будешь попрекать нас своими бумажками? – Аня снова поднесла пальцы ко рту и откусила кусочек кожи.

–Прекрати грызть ногти! Это отвратительно!

Перепалка превратилась в выяснение чего-то личного. Это напоминало детский сад. Аня молча убрала руки от лица и вышла из гостиной. Мама стояла неподвижно, не вмешиваясь.

Сестра, некогда близкий мне человек, стала совершенно чужой. Трещина между нами превратилась в бездонную пропасть. И чувство власти над жизнью пошатнулось.

Восемь лет назад

– Тебе не кажется, что это глупая затея? – Алла сомневалась в том, что ей предложила сестра. Резкая смена настроения Ани заставила ее напрячься.

– Да брось, весело же. Я стану тобой, ты мной. Вот и посмотрим, как хорошо знает тебя Ванька.

Ане хотелось хотя бы минутку побыть популярной сестрой и почувствовать себя в центре внимания. И еще – она жаждала дать понять Алле, каково это – жить в ее тени. Она умоляюще взглянула на сестру и стала распускать прическу.

– Ну, давай же! Пока есть еще возможность вернуться в ресторан и попроситься в туалет, – Аня подтолкнула сестру к дверям заведения и постучалась в запертую дверь. – Все близнецы меняются местами. Ты что, фильмов не смотрела?

Сквозь стекло на них уставился молодой уставший официант. Алла зажала ноги, показывая, что ей очень хочется в туалет. Парень отпер дверь и сказал, чтобы они поторопились.

Через пять минут девочки, хихикая, бежали к выпускникам. Алла надела короткое изумрудное платье сестры и подняла волосы в высокий хвост. Затея ей не пришлась по душе, но хотелось поддержать шалость сестры.

– Они все равно уже пьяны, даже не заметят, что прическа – «графские развалины», – уверенно заявила Аня и поправила сестре прядку.

Анна вышагивала в черном платье до самого пола и удивлялась, как Алле удалось в нем проходить весь вечер. Оно чертовски тесное и совершенно неудобное. Все-таки сестра – героиня! Кто же не будет ей восхищаться?

Еще через несколько минут они нагнали едва ползущих «зомби» с лентами наперекосяк. Учительница математики пела русскую народную на всю улицу. Ее голос заполнил каждый уголок, закуток и проулок. Аленка, Даша и Иван подпевали только на тех словах, что знали. Получалось смешно, когда половина предложения обрывочно вылетала из их уст.

Волосы Анны развивались по ветру. Она шла уверенной походкой, словно весь мир принадлежал ей. Она поверить не могла, что примерив на себя роль сестры, ощутит такую легкость на душе.

Ночь была ясная. Несмотря на огни города, было хорошо видно усыпанное звездами небо, даже можно было рассмотреть Млечный путь. Прохладный ветерок покалывал кожу, и мурашки бегали по телу девочек.

– Холодно, однако, – скукожилась Алла. Ей стало не по себе от того, что она заняла место сестры.

Ванька обернулся и увидел девчонок, плетущихся позади. Он махнул им и притормозил. Когда они поравнялись, он приобнял Анну, думая, что рядом Алла. Аня довольно положила голову на плечо и подмигнула сестре. А Алла едва сдержалась, чтобы не высказать правду. И зачем она согласилась на такую дурацкую затею? Уже пожалела об этом. Но давать заднюю не собиралась и неохотно продолжила этот спектакль.

Алла наблюдала за всеми. Друзья Ваньки, мальчишки из параллельного класса, присоединились к ним. Его друг, Андрюша – все звали его так с первого класса и по сей день, травил анекдоты и скакал около Анны. И как Алла раньше не замечала, что она нравилась Андрюше? Только сейчас, со стороны, ей стало понятно его постоянное рвение погулять вместе. Она пыталась заговорить с ними, вклиниться в беседу, но ее никто не замечал. Все внимание уделялось лишь ее сестре, в которой мальчишки видели Аллу.

Толпа свернула налево. Впереди горели огромные прожекторы стадиона. Гул выпускников стал сопровождаться радостными выкриками «Ура!». Большинство родителей покинули детей по пути на стадион. Остались два учителя и несколько взрослых.

Ванька взял за руку Аню и поцеловал в щеку. Андрюша с завистью посмотрел на них. Он отпрянул, как ошпаренный. Даже пнул камень под ногами.

Алла это подметила. И еще она была готова убить сестру. Они так не договаривались. Девушка схватила Аню за руку и подтянула к себе.

– Шутка затянулась, – шепнула Алла на ушко сестре.

– Да брось, мы только начали. Ревнуешь? – Аня хитро прищурила глаза и улыбнулась сестре.

– Еще чего. Я уверена в Ване.

Больше всего на свете Алла не хотела казаться трусливой. Итак, в шкуре сестры она уже с лихвой ощутила пронизывающее током безразличие окружающих к себе. Поэтому прослыть мокрой курицей просто нельзя.

«Держи Марку, Алла».

Хотя она хотела подойти к ребятам и крикнуть «Хватит, уже не смешно, я – Алла. Как ты мог, Ваня, меня не узнать!?», но ее сдержали наступающие слезы и упрямство. Девушка никогда не чувствовала себя такой ненужной, но и никогда не плакала на людях. Она держала себя в руках до конца. Подбородок задрожал. Одинокая слеза предательски катилась по щеке. Да какая уже разница, все равно в ней все видели ее сестру.

Сейчас

Несмотря на наступившее утро, небо все еще оставалось темным. Снег прекратился, ветер стих, и природа замерла, будто отдавая дань умершей девушке.

– Время смерти можешь установить? Хотя бы приблизительно.

Андрей потянулся к пачке сигарет в карман куртки, но передумал. Если он выкурит хотя бы еще одну, его стошнит.

Бывшая жена терпеть не могла тошнотворный запах и заставляла его терпеть до утра, если он хотел лежать с ней в одной постели.

– Никаких сигарет. Уже бы давно бросил курить, сэкономил миллионы. Табачный бизнес, уверена, держится на тебе.

– Это не так-то просто – взять и бросить.

– От любой привычки можно избавиться, если есть желание.

– Начни с себя.

Жена раздула ноздри от злости и швырнула тряпку в раковину.

– У меня нет плохих привычек!

– Выносить мне мозги – одна из них.

Что-то звякнуло позади, и Андрей вернулся из воспоминаний.

– В моей работе нет ничего предположительного. Только факты. После вскрытия скажу. Но, раз уж тебе так легче, смерть наступила между пятью вечера прошлого дня и тремя ночи. Мороз не позволяет определить точно. Нет характерных пятен. Но вот здесь, – криминалист указал на шею жертвы. – Трупные изменения. Тело двигали, они проявились лишь после смены положения тела. Шея уперлась об угол контейнера. Затем тело снова передвинули и облокотили о стену. Так как тело промерзло, практически никаких внешних изменений нет.