* * *

Семён достал пистолет, направил его на Рыжика. Тот как-то глупо улыбнулся, поднял руки.

— Какого рожна ты творишь, Буратино? Совсем что ли крыша поехала? Ты так не шути, не надо, — его голос стал елейным. — Ну давай, убери свою пушечку в карманчик и успокойся. Разнервничался немного? Да с кем не бывает. А я Варваре об этом ничего не скажу. Ни словечка, — он изобразил, как закрывает рот на замок. — Клянусь, ни словечка, честно-честно.

«Он не человек!» — подумал Семён, колеблясь.

Мамонт попятился, оступился и упал на спину. Попытался что-то произнести, но, похоже, все слова застряли в горле.

— Если ты обиделся, что я тебя Буратиной обзывал, так я больше не буду, — заверил Рыжик. — Мы же почти напарники, одно дело делаем. И подумай сам, что с тобой сотворит Варвара, если ты меня пристрелишь. Ты от неё не спрячешься, она тебя где угодно найдёт. Но если уберёшь пушку…

Из его глаз выскочили нити, в мгновение ока обвили голову Семёна. Тот ощутил, как нечто липкое, холодное буквально вонзилось в мозг, сознание захлестнула тёмная волна, утопив все мысли, чувства. Но палец, будто повинуясь отголоску воли хозяина, всё же нажал на спусковой крючок, раздался выстрел, который звонким эхом отозвался в ночном пространстве. Пуля попала в глаз Рыжику, бывший наркоман рухнул на землю, забился в агонии. Эфемерные нити рассеялись, освободив Семёна от тёмного морока. Как раз вовремя, потому что Мамонт уже поднялся и собирался броситься прочь.

— Стоять!

Толстяк застыл, подняв руки, как до этого сделал Рыжик. Семён тряхнул головой, после нитей у него осталось чувство, что его сознание осквернило нечто невероятно мерзкое, даже зубы заломило от этого ощущения. Впервые за долгое время ему захотелось выпить, затопить мозг алкоголем, вытравив всю погань.

— Так и надо, ублюдку, — Мамонт кивнул на труп Рыжика. — Правильно, что ты его пристрелил. Давай знаешь, что сделаем… скажем Варваре, что этого утырка грохнули те мудаки в масках, ага?

— Мы ничего ей не скажем, — выдавил Семён. — Ты уж точно.

— Что ты имеешь в виду? И меня тоже пристрелить хочешь? — на лице Мамонта появилось плаксивое выражение. — Всё из-за того, что я пытался сеструху врачихи замочить?

— Не только. Меня просто всё это достало. И ты меня достал.

— Да я ведь всегда слушался тебя. Ты всегда был главным. Вот чёрт, я кажется обделался, — Мамонт тяжело задышал, глядя на Семёна с мольбой. — Не надо. Слышишь? Не надо!

Семён подумал о Марине, о той девчонке, которая училась с ним в одном классе, и вдруг защемило что-то в груди. Теперь эта девчонка повзрослела, но осталась такой же боевой. Она не испугалась бросить вызов монстрам, хотя отлично сознавала последствия. Она должна жить! А для этого должен сдохнуть Мамонт, иначе тот нынешней же ночью помчится к Варваре, чтобы рассказать, где убежище бунтарей. Да, нелегко убивать человека, но придётся.

— Не надо, — тонко заскулил Мамонт. — Сёма, братишка, не надо, а?

Семён стиснул зубы и надавил на спусковой крючок. Выстрела не последовало, расточенный под боевое оружие газовый пистолет дал осечку. Надавил ещё раз — опять осечка.

Воспользовавшись ситуацией, Мамонт рванул в лес, бежал изо всех сил, пыхтя как паровоз. Несмотря на свою объёмную комплекцию, он порой был чрезвычайно шустрым. Семён ещё пару раз попытался произвести выстрел, целясь толстяку в спину, после чего громко выругался и начал преследование, в голове глухим набатом звенела мысль: «Мамонт не должен уйти! Не должен!»

* * *

Монстр, не взяв паузы для передышки, снова бросился на Ярослава. Тому лишь оставалось уклоняться от когтей, не помышляя о контратаке. Отступая, рассудил, что долго так продолжаться не может, какую бы хорошую подготовку в спецназе он ни получил, но чудовище было всё равно сильнее и быстрее. Это объективно. Ситуацию к тому же осложняла темнота, света от лежащего на полу фонарика слишком мало для манёвров.

А вот и второй охранник. Во мраке, по ту сторону бассейна, появились две красные точки. Это означало, что путь к выходу отрезан. Ярослав со злостью признал, что дело — хуже некуда. Нужно бежать. Но сначала…

Он подался к краю бассейна. Монстр незамедлительно рванул за ним и тут Ярослав сделал подсечку, вложив в этот приём всю свою концентрацию. Удачно получилось, охранник упал в воду. Однако второй уже был близко и выглядел он намного внушительнее, чем первый. Не зная, улучшил ли это ситуацию, Ярослав сорвал с пояса электрошокер, включил и швырнул в бассейн, после чего схватил фонарик и устремился назад, в коридор, из которого только что пришёл. Там была лестница на второй этаж. Луч фонарика лихорадочно метался по стенам, позади раздавался топот монстра.

Лестница. Ярослав буквально взлетел по ступеням, ворвался в первое попавшееся помещение, захлопнул дверь и принялся баррикадироваться — опрокинул ко входу шкаф, взгромоздил на него кресло, приволок стол. Раздался удар, охранник уже был тут и пытался выломать дверь, при этом рыча будто разъярённый волк. Ярослав кинул настольную лампу в окно, но стекло не разбилось, слишком было толстое. Пришлось сорвать со стены массивную полку и воспользоваться ей как тараном. Стекло не выдержало натиска, разлетелось вдребезги. А снаружи к зданию оздоровительного центра приближались остальные обитатели посёлка.

— Я в полной жопе, — резюмировал Ярослав.

Нужна была помощь. Он вынул сотовый, нажал на кнопку вызова и, когда в трубке послышался голос Нонны, произнёс:

— Ситуация паршивая. Отвлеките внимание и бегите к «Газели», не задерживайтесь ни на секунду. Я постараюсь выбраться отсюда, как можно быстрее. Если что, не ждите меня.

Не дожидаясь ответа, он отключил связь, убрал телефон в карман. Охранник продолжал ломиться в дверь. К нему присоединился второй. Ярослав подумал, что баррикада продержится недолго, секунд тридцать. А монстры внизу скапливались чётко возле стены с разбитым окном, прыгать в самую их гущу — смерти подобно. Мигом накинутся не дадут шанса, чтобы сориентироваться и броситься прочь. Оставалось надеяться на друзей. Если они быстро поднимут шум, отвлекут внимание, то возможность сбежать появится.

Глава двенадцатая

— Действуем! — скомандовала Нонна.

Остальные с азартом рванули к ограде посёлка, прихватив с собой объёмную сумку. Они желали не только помочь Ярославу, но и жаждали хоть как-то проявить себя в этой операции, внести свою лепту. Нонна осталась на наблюдательном пункте. Для своих лет она выглядела вполне крепкой, но всё же действовать на больших скоростях ей было непросто.

Под покровом темноты добежали до ограды, открыли сумку, полную шумовых и дымовых гранат, которые смастерил Ярослав, использовав кое-какие нехитрые химикаты и консервные банки. Он был в этом отличным экспертом. Причём мастерил он эти штуки в одиночку, не позволив другим даже по мелочам помогать. Для него отчего-то это было делом принципа. Даже накричал на Вадика, чтобы не тёрся рядом и не отвлекал. Да и вдруг рванёт раньше времени — пацана жалко.

Возле стены оздоровительного центра скопилось уже с десяток местных, остальные забежали в здание. На вид вполне обычные люди. Из своего дома вышла Варвара, её лицо обрело нечеловеческие черты, кожа стала прозрачной, а в глазах будто бы кружились снежные вихри.

Через ограду полетели самодельные гранаты, и загрохотало, задымило, будто бы война началась. Поделки Ярослава сработали безотказно. Сбитые с толку, местные устремились к центру посёлка, готовые драться с неведомым противником. Погода была ветреной, дым быстро расползался по территории, грохот раздавался то тут, то там. От группы требовалось создать видимость массовой атаки. Марина швыряла гранаты, что было мочи, вкладывая в каждый бросок всю свою ненависть к мразям. Она надеялась, что попадёт в кого-то на той стороне и хотя бы покалечит. Очень хотелось отомстить за сестру за себя и за каждую жертву, которая лишилась хоть капли энергии из-за мерзких монстров.