– Поздно. Садись ко мне ближе. Ложку давай. Рот открывай. Кормить тебя буду, деточка. Ложку за Аню…
– Вика, я сам…
– Еще одно слово и мы отменим правило кухни по тому, кто как кого зовет. А потом возьму ремень и после ремешка привяжу к стулу. Мне так сделать?
– Не надо…
– Тогда ложку за Аню, ложку за Вику, ложку за Сашу, ложку за маму, теперь помидорку… Ложку за папу, перчик с салатом, ложку за Свету… о, да ты покраснел! Еще раз ложку за Аню, ложку за меня и опять за Свету… вот и вся каша. Ну что, такая уж она не вкусная? И не стыдно было капризничать?
– Стыдно… Вика… А когда Вы меня кормили, мне каша почему-то вкуснее показалась…
– Ну, в этом-то как раз ничего удивительного нет. Из моих рук хоть яду? Ладно, допивай кофе и пойдем в нашу любимую комнатку. Только в горло пшикни мирмистиничиком. А то что-то ты слегка раскашлялся. Будем кое-что новое пробовать.
– Вика, во что?
– А вот там все и узнаешь. Не бойся, то, на что ты ставил положительную оценку…
…….
– Ай!
– Что – ай? Больно, что ли?!
– Нет, оно плечи так разведены, госпожа Анна… неудобное там… и не пошевелить плечами…
– Ничего-ничего… это от того, что у тебя осанка плохая. Заодно и распрямятся. А зачем тебе ими шевелить? – сказала Вика. – Скажи спасибо, что я настояла, чтобы самый нежный вариант связывания сделать… предплечья к плечам тебе я привязала, теперь плечи… все на спинку ложимся-ложимся… вот Аня бы тебя пожестче связала сразу… и с обвязочкой, и на животик в раскрытой позе… Или на подвес. Так голени к бедрам…, а теперь к кроватке уже ручки ножки. Ты ж наша бабочка славная. Ну как себя чувствуешь?
– Раскрыто… и беззащитно… а так хорошо… только немного неудобно. А насчет свзязывания и на животик… моя Повелительница, Вы пошутили?
– Ничего. Привыкнешь. А беззащитно и раскрыто может быть это хорошо? Что я или Аня подходим и ты такой раскрытый… доступный нам… не можешь сопротивляться… И мы сделаем с тобой что хотим… И да, какие уж тут шутки… а представь ты так лежишь на животике совсем сильно связанный… или подвешенный и доступный со всех сторон… Мне и Анне… просто привыкнуть к этому надо. А если уж мы тебе завяжем глаза и вставим кляп…
– Хорошо… но мне страшно, а вдруг сюда кто-то войдет другой, а я совсем беззащитный?
– Никто сюда не войдет, кроме того кого мы пустим. А если кто-то пролезет мы тебя защитим. Мы всегда будем рядом. Маленький тебе что, страшно? Ну, я рядом мой хороший. И Анна рядом.
– Вика… повелительница моя… А вы ведь не впустите сюда никого?
– Может и впустим… ты нолик же не писал против сессий с друзьями?
– Не писал… я двоечку написал… А если впустите, вы же не дадите им пользоваться мной…
– Саша, без нашего разрешения ни в коем случае! Успокойся уже.
– А Вы не будете всем давать разрешения? Ведь не будете?
– А вот Саша, мы сейчас как обидимся и уйдем с Викой! Ты о нас как думаешь? – возмущенно сказала Аня.
– Нет!!! Пожалуйста, не уходите, не оставляйте меня связанным!
– Да что же такое, Сашенька, тебя развязать, тебе плохо? – обеспокоенно спросила Вика, начиная гладить мальчика.
– Теперь терпимо. Когда Вы меня касаетесь…Но от мысли, что вы меня оставите одно связанного прям ужас накатывает! – жалобно сказал сквозь слезы Саша.
– Ну, успокойся, успокойся. Не оставим тебя одного, правда Вика? – сказала Анна погладив парня по щеке.
– Конечно! Саша, маленький мой, вспомни, пожалуйста, что ты написал в анкете вчера вечером про временную передачу в пользование. На время сессии. Только спокойнее… И огласи.
– Там написано табу для мужчин. А для женщин «единичка» при вашем отсутствии и двоечка в присутствии…
– А еще есть стоп слово, верно? Так чего же ты испугался? Хорошо, я обещаю тебе, что первое время сильно жать на тебя в этом отношении не будем. И почему ты так запаниковал от веревочек? Ведь в наручах и поножах не паниковал. Что же нам с тобой делать?
– Я не знаю почему. И не больно, но почему-то именно как связали страшно стало, а когда касаетесь не страшно, наоборот возбуждающее. А в наручах и поножах совсем по иному, только щемящее чувство ожидания. Что делать… не знаю. Может быть то же самое, что вы сделали, когда на меня в первый раз одели наручи и поножи? Если Вам не сложно…
– Хм… – задумчиво сказала Аня. – Вспоминаю, мы слегка тебя выпороли, поласкали, изнасиловали… Я правильно понимаю, что ты просишь, чтобы мы тебя выпороли?
– Нет, госпожа Анна! – смутившись, сказал юноша… – а вот остальное…
– Только плетку же нам все равно в руки придется брать в руки, Сашенька… а лежишь то ты сейчас на спине…
… Конечно же, плетку в руки взяли, обещания надо выполнять. И не одну. И даже не две… Вначале взяли два мягких флогера и начали… ну не пороть, конечно. Как можно пороть человека лежащего на спине? Может и можно конечно, но не такого как Сашу. Хвосты флогера скорее гладили и ласкали грудь, живот, внутреннюю поверхность бедер юноши. Потом дошла очередь и до специальной плеточки, с которой Саша тоже был знаком с первого дня. Как он смешно взвизгивал и тяжело дышал, когда мягонькие короткие хвостики ложились на член и яички…
Наконец, женщины были готовы приступить к тому, на что так отчаянно намекал Саша. И приступили. Все началось очень сладко и волнующе для всех. Рот, член, попа, руки и тело юноши подвергались нещадной сексуальной эксплуатации как источник чувственных наслаждений, а сам парень сходил с ума от сочетания ласк и боли, унижения и наслаждения, да вот только продлилось это значительно меньше обычного.
– Что-то ты дрожишь, да и подкашливаешь. С тобой все в порядке Саша? – сказала Аня, слезая с него.
– Да что-то немного знобит сейчас, а голова с утра побаливает.
– И ты молчал?!
– Я думал голова, что побаливает от глинтвейна.
– Так, дай-ка я тебя поцелую в лоб… эээ… да, похоже, у тебя температура.
– Действительно! Тепленький… – вслед за Аней проверила лоб Вика. – Похоже, сессию мы зря сегодня проводили. Так, надо Сашу развязывать, померить температуру и в постель.
– Я же и так в постели… Ай! – сказал Саша, получив подзатыльник.
– Нечего тут хохмить. Доходился вчера. Постельный режим это вовсе ни когда тебя девушки в постели трахают. Так приподнимайся, давай, чтобы я руки из-за спины освободила. Ну, вот немного осталось, плечи от предплечий отвяжу. Аня, градусник нам не принесешь?
– Да уже принесла. Ставь Саша под мышку. Все под плед забирайся. – заботливо сказала женщина. Вскоре раздался прерывистый писк градусника.
– 37,1. Ну, отлично, просто отлично! И вот тебя больного приходится оставлять. – Расстроено произнесла Вика, – Ань, может я никуда не поеду?
– Вика, ты, конечно, смотри сама. Продукты я закуплю. В мастерскую я тоже съезжу. Покупки свои потом сама сделаешь. А вот на открытую тренировку Сергей Петрович очень просил явиться. Ему важно ее провести достойно. Конечно, это не обязательно и можно не прийти, но подводить бы его не хотелось. – С этими словами женщина переключила свое внимание на Сашу. – Саша, скажи, у тебя дома лекарства то хоть есть?
– Да, госпожа Анна! Есть хлоргексидин, прополис, откашливающее, противовирусное, жаропонижающее, сосудосуживающее.
– Ну, ты как, один справишься? Вике остаться с тобой или с собой тебя к врачу взять?
– Конечно, справлюсь! Я уже несколько раз болел в одиночестве. Подумаешь, простуда!
– Гм… ну ладно, хотя мне все это не по душе, – сказала Вика. – Пойдем что ли обед приготовим пораньше, Ань. А ты, Саша лежи здесь, ясно?
– Вика, моя Повелительница, а можно я на кухне побуду с Вами… поготовлю… Ай! Понял что нельзя. Ну а если просто в кресле посижу? Под пледом… Ай!
– За то что оспариваешь мои указания. И еще получи, за то что я согласилась тебя все-таки взять туда. Будешь сидеть, пить чай с медом, имбирем и лимоном, смотреть как мы готовим, слушать и не отсвечивать! А пока что одевайся, на тумбочке перед ванной все твое сухое и чистое. Бери с собой плед и иди на кухню. Градусник я захвачу.
