Марина Кирилловна поставила на мой стол чашку чая с блюдцем, рядом разместила канапе — чтобы не отвлекаться и съесть за один укус. За моей новой диетой искусственная помощница следила строго, но я не возражал. Курс наномашин действительно следовало закончить, чтобы уже не возвращаться к этому вопросу. По крайней мере, в ближайшее время.

— Дмитрий Алексеевич, — обратилась ко мне робот, — вписанные вами знания требуют пересмотра многих научных теорий. Вы можете опубликовать свои работы и не только получить положенные в таком случае награды, но и запустить несколько цепочек заведомо тупиковых исследований.

Я взял в руки горячую чашку и, зашипев, тут же перехватил ее за ручку. Отсутствие покрова не защищало от жара, а я все никак не мог к этому привыкнуть.

— У меня была такая мысль, — ответил я. — Можно запутать конкурентов, преподнеся им неверные утверждения среди истинных. Миллионы чужих инвестиций уйдут в никуда, пока Русское царство будет следовать верным курсом.

Действительно, если взять то, что я уже расписал для своего искусственного интеллекта, можно составить огромный фундаментальный труд, который в корне перевернет восприятие мира учеными по всей планете. И на несколько десятилетий лаборатории на Земле будут заняты подтверждением и опровержением моих слов.

Но выдавать в общий доступ то, к чему сингуляры шли последовательно в течение долгих лет, все равно что расписаться в том, что я один из них. Откуда князь Романов взял эти теории? Хранители не дураки, сложат два и два. И никакая Анна их уже не остановит. Даже без вторых даров, доставшихся обществу Януса Двуликого от Основателей, эти люди могут представлять опасность. Тем более когда работают вместе.

— Тогда я сформирую статьи на основе ваших работ? — уточнила искусственная помощница.

— Нет. Мы не будем давать никому эти сведения, — покачал я головой, сделав осторожный глоток чая. — Развитие науки должно идти постепенно, от простого к сложному. «Оракул» ведь до сих пор не понимает до конца, о чем я говорю и почему это будет работать. Ни к чему давать чужим ученым пищу для размышлений. Мы превзойдем их и без этого.

Любая продвинутая технология неотличима от магии? Это верно. На моей родной Земле простой человек, не участвующий в создании сложной техники, не мог объяснить простыми словами, как работает его телевизор. А там прогресс шагнул намного дальше.

Вот и сейчас, стоит мне выпустить что-то из наследства сингуляров в мир, и окружающими это будет воспринято, как магия. Я уже подминаю под себя главного конкурента — корпорацию «Армтек». Других столь же мощных соперников на этом поприще у меня нет. А значит, пока я сохраняю знания в тайне, никто не сможет их повторить.

— Хорошо, — ответила Марина Кирилловна, после чего отступила в свой угол.

А я вернулся к описанию оборудования. Чем раньше закончу, тем быстрее пойму, где искать сервера «Хранителя», и что это вообще за устройства.

Потому как даже в самом малом списке, который подходил бы под задачу создания некоего поля, позволяющего определенным людям нарушать законы физического мира, у меня имелось несколько сотен разных устройств. И у каждого пункта из этого списка были свои характеристики и особенности.

А пока я описывал технологии сингуляров, пришел к выводу, что за «Хранителем» может стоять целый комплекс, подобно Анне. Для ее функционирования была перенесена или воссоздана вся лаборатория. Что мешало сингуляром повторить опыт, создав не условную стойку, а развернуть полноценный технологический комплекс?

У моих коллег были отрезаны эмоции. Они мыслили исключительно понятием разумности. И в этом разрезе усложнение системы всегда хуже, так как чем проще система, тем она надежнее. А это значит, что вместо создания нового и более сложного оборудования гораздо проще воспользоваться уже зарекомендовавшим себя и проверенным.

И именно поэтому мне приходилось расписывать все, что я помнил. Так как вариантов было слишком много, чтобы мои человеческие мозги могли их обрабатывать одновременно. Зато для «Оракула» это не составит труда.

Разумеется, после того, как в него будет внесена вся необходимая информация. Все же искусственный интеллект, собранный мной практически на коленке, это всего лишь машинный код. И если ты изначально внес в него неверные данные, «Оракул» все равно будет считать их за истину.

Эффект залипшей шестерки в калькуляторе — когда при каждом вычислении в уравнение закрадывается лишняя цифра. Машина считает верно, она же не виновата, что в нее вносится неверное значение. Она выполняет свою задачу, используя поступившие данные.

— Пора прерваться, — заявила моя помощница, когда я закончил очередное описание. — Время перерыва — пятнадцать минут. Рекомендую прогулку с княгиней и княжичем.

Я улыбнулся, видя, как тускнеют виртуальные окна. Искусственный интеллект закрыл содержимое от правок в принудительном порядке. Хороший способ заставить меня оторваться от кресла и размять кости.

— Спасибо, — ответил я, поднимаясь на ноги. — Передай Виктории, что я сейчас подойду.

— Ваш костюм уже подготовлен, — сказала напоследок моя помощница, прежде чем покинуть кабинет.

Облачение для прогулки состояло из свободной белой рубашки с вышивкой по косому воротнику и на манжетах. К ней шли темные шелковые штаны, подпоясанные матерчатым поясом с гербом Красноярского княжества, и мягкие туфли на небольшом каблуке.

Завершив переодевание, я глянул на себя в зеркало. Черты Михаила II сейчас бросались в глаза сильнее — за последнее время мое тело избавилось от лишнего жира. Черты стали грубее, заострились. Взгляд стал тяжелее, в нем прибавилось жесткости. И несмотря на весь мой внешний вид, на практически домашнюю одежду, смягчающую облик, я сам видел в отражении человека молодого, но сурового.

К тому же небольшая щетина, которую я не спешил сбривать на этот раз, визуально добавляла мне несколько лет.

Хотя, если отпустить бороду чуть длиннее, я и на деда по линии Романовых стану похож. Он любил носить бороду по молодости в подражание своему отцу и моему прадеду.

Сунув телефон в карман брюк, я покинул кабинет.

Виктория с малышом уже гуляли по внутренней территории особняка. Естественно, охрана была приведена в готовность, а от количества Слуг, наводнивших сад, было не продохнуть. Но вели себя люди тихо, чтобы ни в коем случае не помешать обеденному сну княжича Красноярского.

На моей супруге был домашний халат под стать моему наряду. Уложенные в толстую косу волосы были перехвачены голубой лентой. Княгиня смотрела на сына, посапывающего в люльке, и мое приближение пропустила.

Я заглянул через ее плечо внутрь люльки и улыбнулся.

— Красавчик у нас получился, весь в мать, — заявил я негромко, бережно обнимая супругу. — Как вы тут без меня?

Виктория перевела на меня взгляд и, улыбнувшись, произнесла:

— Наш сын очень любит поесть, — сказала она шепотом, приподняв бровь. — Весь в отца.

Я тихонько посмеялся в ответ.

— Грешен, княгиня, — сказал я. — Но ты ведь меня и таким любишь?

— Конечно, люблю, — кивнула она. — Но лучше расскажи, чем там закончилась история Дмитриева.

Я пожал плечами.

Моего боярина, по сути, подставили. Ведь от него по факту ушла невеста. Бросила едва не у алтаря. Учитывая, что Петр Степанович был моим ставленником и собственной репутации в обществе еще толком не обрел, это была попытка щелкнуть по носу именно меня.

В ответ я поступил по-своему. Теперь в княжестве Муромском не будет ни представительства «Руснефти», ни автоматизированного транспорта, ни предприятий союзников клана Романовых. И когда состоится царский прием, и Игорь Михайлович спросит у князя Муромского, почему его земля так сильно отстает от всех остальных княжеств, Муром ждут серьезные проблемы.

Слухи о том, что Муромское княжество скоро получит нового князя, набирали уверенность и громкость. А уж когда к ним прибавится монаршее недовольство, участи князя останется лишь посочувствовать.