– Любавин Константин Борисович, – и улыбнулся.

Старик вытащил трубку из зубов и криво ухмыльнулся, не торопясь пожимать протянутую ладонь:

– Тоже экстрасенс?

– Председатель Комитета магических сообществ Москвы. С кем имею честь? – выдержка Кощея была отменная. Мне, так просто, хотелось стукнуть злобного старикашку чем-нибудь по голове.

– Зовите меня Борис Николаевич, – проскрипел хозяин и снова пыхнул дымом, почти в лицо Любавину, отчего тот скривился и дунул на трубку тихонько. Дым тут же пропал.

Старик недоумённо глянул на него.

– Что Вы сделали? Как?

– Не это есть предмет нашего разговора, милейший. Вы обратились к нам за помощью? Мы готовы выслушать и сделать всё, что в наших силах. Итак?

Борис Николаевич прищурился и с интересом взглянул в глаза Косте.

– Вы – экстрасенс?

– Я – маг, – поправил его Кощей с улыбкой.

Старик хохотнул:

– Маги… Эзотерики… Экстрасенсы… Называйтесь, как хотите! Я не верю ни в тех, ни в других, ни в третьих!

– А во что Вы верите? – Костя взмахом руки сотворил себе кресло на изогнутых ножках и устроился в нём, совершенно позабыв обо мне.

Старик подался вперёд, с удивлением разглядывая творение.

– Вы – фокусник?

– Я – маг, милейший Борис Николаевич. Великий маг. Я руковожу Комитетом магов столицы.

– Вы не заставите меня поверить в магию или какие-то сверхъестественные силы, – отмахнулся старик, – Я верю в разум! Я – атеист!

Костя откинулся в кресле, забросил ногу на ногу и хмыкнул:

– И именно разум заставил Вас обратиться к нам? Зачем?

– Посмотрите туда, – старик ткнул пальцем в зеркало, – разум хочет найти ответ на эту загадку. И если для этого нужно обратиться к экстрасенсам, то почему бы и нет?

Костя обернулся и оглядел угол комнаты.

– Что Вы там видите? – спросил он, внимательно наблюдая за реакциями старика.

– Я вижу в зеркале старинный город. По всем признакам, это приблизительно десятый – двенадцатый век. Средневековье.

– И как Ваш разум это объясняет?

– Никак…, если бы у меня было хоть какое-то разумное объяснение, я бы не обратился к Вам! Как Вы там себя назвали? Председатель Комитета магов Москвы? Ну, так прекрасно! Вам и карты в руки! Разгадывайте!

И он снова закачался в кресле, хитро улыбаясь.

Костя встал и подошёл к зеркалу.

– Слева направо, грани повёрнуты градусов на тридцать, – я потянула его чуть левее от зеркала, – вот тут хорошо видно.

Костя кивнул, поймав картинку, и несколько минут, молча, смотрел на город за гранью. Потом вздохнул, повернулся к хозяину и сказал:

– Нам придётся забрать зеркало с собой. Это серьёзно. Оставлять здесь грань времени опасно.

Но старик резво подскочил с кресла и мигом оказался между нами и зеркалом, широко раскинув руки.

– Ни-за-что! – выкрикнул он, – Разгадывайте эту загадку здесь! Вы не представляете себе ценность этой вещи!

– Представляю, – улыбнулся Костя, – венецианские мастера. И понимаю Ваше беспокойство. Однако вынужден настаивать.

– Нет! – жёстко отчеканил старик.

В это время в прихожей раздался топот, и в комнату вломилось несколько ОМПшников во главе с Ваней.

– Ты вовремя, – Костя махнул в сторону зеркала рукой и приказал, – упаковываем. Давайте в сеть сначала, от греха. Потом максимально аккуратно в лабораторию. И только попробуйте мне его испортить!

И он отступил в сторону, подхватывая возмущённого старика под локоть. Тот начал вырываться, крича, что он нас засудит, что вызовет полицию. Но Костя только вежливо улыбался и тянул его к креслу.

– Присядьте, присядьте, Борис Николаевич! Прошу Вас, успокойтесь! Обещаю, что, как только мы разгадаем эту загадку, зеркало тот час же вернётся в эту квартиру.

Старик возмущённо вырвал локоть из цепких пальцев Любавина и кинулся к телефону.

– Я понял! Вы обычные воры! Сейчас я вызову полицию, и мы посмотрим, кто – кого!

Костя щёлкнул пальцами и старый телефон растворился в воздухе. Старик поводил ладонью по столу, где только что стоял аппарат, и со страхом посмотрел на него.

– Верните телефон!

– Верну, как только Вы успокоитесь и выслушаете меня, – ответил Любавин и сел в своё кресло, – сядьте!

Его тон был таким жёстким, что хозяин квартиры даже не подумал сопротивляться. А я всё никак не могла понять, почему Костя с ним возится. Мог бы уже давно применить магию. Старик был бы спокоен, и мы бы уже свалили из этой вонючей квартиры. Чего он тянет?!

– Милейший Борис Николаевич! – как ни в чём не бывало, протянул Кощей, закинув ногу на ногу, и, сцепив пальцы в замок, положил их на колено, – Любое необычное явление в нашем мире может, как нести угрозу нам с Вами, так и быть чрезвычайно полезным. Сразу это не определить. Нужны специальные приборы, серьёзные специалисты и необходимые условия. Здесь, у Вас, провести обследование зеркала невозможно. Простите, если огорчаю. Наша задача – уберечь Вас и жителей этого микрорайона от опасности, и, поверьте, мы сделаем для этого всё!

Старик недовольно косился то на Любавина, то на ОМПшников, методично упаковывавших зеркало в сеть из золотых нитей. В его глазах всё ещё плескалось недоверие и страх.

– Ну, хорошо, – наконец буркнул он, – пишите мне расписку!

Костя удивлённо поднял брови, потом сотворил из воздуха клочок бумаги и ручку и быстро начиркал что-то.

– Это что? – не понял старик, повертев бумажку в руке, – Дурить меня вздумали?

– Это – высшая степень доверия, Борис Николаевич, – ухмыльнулся Костя, – это – мой номер телефона. Звоните в любое время!

Хозяин скосился на пустое место, где только что стоял аппарат, но всё же кивнул:

– Благодарю. Но не думайте, что сможете так легко от меня отделаться! Я буду держать руку на пульсе!

Костя кивнул, поднимаясь:

– Как угодно. А теперь разрешите откланяться, – и повернулся к двери, намереваясь выйти.

– Телефон верните, – напомнил в спину старик.

Костя щёлкнул пальцами. Комната приняла прежний вид, а старик с сожалением оглядел место, где только что было уютное кресло на изогнутых ножках. Да уж, понятное дело – красивое было кресло. Но не его.

Мы переглянулись и пошли на выход.

– Жуткий старик, – выдохнула я на лестничной клетке, – но самое противное – это запах. Я там чуть не задохнулась! Пошли скорее отсюда!

– Погоди-ка, – Костя обвёл рукой вдоль косяков двери, – я повешу здесь маячок. Не может просто так появиться грань времени. Сдаётся мне, есть тут кто-то, кто к нему в гости ходит, и я хочу узнать, кто!

Ваня давно ушёл в ЛюПарНас вместе с ОМПшниками. Мы с Костей постояли немного, глядя на закрытую дверь. Магическое поле заметно ослабевало, ощущение покалывания на коже и холода пропало.

– Давай пройдёмся? – вдруг предложил Кощей.

Я пожала плечами и пошла вниз по лестнице.

Удивительно, но на улице сияло солнце, отражаясь в лужах, подсвечивая ярко-жёлтую листву и бликуя в окнах домов.

– Красиво как, – улыбнулась я осени, себе и, наверное, Косте.

Он кивнул, из-под бровей поглядывая на меня.

– Вась, – начал и замолчал, словно не решаясь вновь завести неприятный разговор.

– Если ты снова про Анастасию, Кость, не стоит. Я не собираюсь намеренно портить с ней отношения.

– Я не об этом… хотя, спасибо. Не ожидал, если честно.

Я вздёрнула бровь и скосилась на него. Мы шли рядом вдоль улицы, потихоньку шумевшей редкими автомобилями.

– Есть что-то ещё? – спросила, пытаясь согнать вдруг возникшее напряжение.

Он кивнул, молча.

– Не тяни, ради бога! Я уже начинаю нервничать.

– Я подумал, что будет лучше, если ты переберёшься в Комитет.

Я хмыкнула. Мы уже не один раз поднимали эту тему. И не один раз Костя настаивал на моём переводе. Но раньше это были просьбы, приказы, крики. До уговоров он опустился впервые. Поэтому мне стало интересно, что будет дальше, и я промолчала.

Костя, ожидавший моей бурной реакции, остановился, не веря своим глазам.