– Звоню спросить, где ты! Если ты не оставишь свои бредовые затеи, я немедленно выезжаю за тобой.
– О, так и знала, сестричка в своем репертуаре.
– Мама сказала, вы с этим гидом в Суздале. Он там и живет, да? Вы все еще там?
– «Этого гида» зовут Павел Черкасов, и он теперь мой жених. Так вот, у моего жениха сегодня здесь экскурсии. Кстати, одна идет прямо сейчас, ты отвлекаешь. – Действительно, если прислушаться, на заднем фоне кто-то вещал мужским голосом – правда, слов было не разобрать. – И да, он тут живет. Повезло же! Суздаль – просто сказка, зря я раньше сюда не приехала! Представляешь, в этом городе нельзя строить дома выше двух этажей, и на фоне маленьких домишек колокольни кажутся такими огро…
– Значит так, невеста! Я приеду через… э-э… завтра ранним утром, и мы как следует обсудим намерения этого гида и твою съехавшую крышу! Я все сказала, пока.
Римма что-то отвечала, но я решила не слушать. Наверняка чепуха о любви. Как она только добралась до Суздаля и ничего не перепутала? Римма всегда страдала топографическим кретинизмом. Может, гид встретил ее хотя бы в Москве?
Я представила, как этот паренек ведет мою сестру порезвиться в столичную гостиницу, а утром они, воркуя и лобызаясь, собираются в его родной город. Он сопровождает ее к автовокзалу за ручку, а она бросает на него короткие преданные взгляды, как всегда бывает, когда она влюбляется.
И почему я не воспринимала всерьез ее восторги по поводу интернет-поклонника, который «и красивый, и столько интересного рассказывает», и вообще весь такой-растакой? Наверное, потому что была уверена, что в интернете он и останется: они из разных городов, она еще учится, второкурсница без гроша за душой, ну какое может быть совместное будущее?
Интересно, Римма отправляла ему свои интимные фото до первой встречи? Фу-у. Если да, хорошо бы потом стерла их в переписке. Но на это глупо надеяться. Где Римма, а где осторожность. Может, пока они с гидом гуляют за ручку, ее снимки ню тоже гуляют – по интернету.
Я снова углубилась в Гугл. Откуда все-таки ходят автобусы до Москвы? И от автовокзала, и от железнодорожного? Тогда от какого из них можно уехать побыстрее?.. Стоп, надо ведь как-то собраться, хоть зубную щетку захватить и смену белья… Только бы я не оставила зарядку для телефона у Ромы! Нет, она в сумке, отлично. В телефон закачано много книг в дорогу, но будет ли где его зарядить? Стоит захватить из дома пауэрбанк…
Уф, спокойно, спокойно. Нужно ровно подышать, досчитать про себя до десяти, успокоиться и подумать. Никакой суеты.
***
Уже через пару часов я спокойно и без всякой суеты садилась в автобус у железнодорожного вокзала.
Меня неприятно удивила плохая организация поездки: в билете не было номера автобуса, не было помечено даже, большой это автобус или «Газель», так что я была вынуждена по-дурацки подходить к каждому остановившемуся там транспорту. С другой стороны, это немного отвлекло меня от проблем с Риммой и Ромой.
Хотелось думать о Римме, о том, что я ей скажу, как повлияю на нее, как осажу этого гида… но стоило мне откинуться на сидение и закрыть глаза, в голову начинал лезть разговор с Ромой. Как долго в нем копилось недовольство? Я не замечала, что ему плохо со мной, а он, оказывается, считал, что мы в тупике. Ясное дело, это не конец. Наверное, он был не в настроении – я еще во время игры заметила его рассеянность, – да и я на эмоциях лишнего наговорила. Так-то, эмоции и мне совсем не чужды.
Я не хотела его терять. Не то что не хотела… это было просто немыслимо. После пяти лет! До него я даже ни с кем не целовалась, да и за это время ни на кого другого не взглянула. Зачем? Рома один давал мне все: и поддержку, и дружбу, и восхищение, и физическую близость. В нашу первую ночь, ночь после моего восемнадцатилетия, мы были так трогательно взволнованы и так крепко держались за руки, будто находились не в мягкой постели, а в трясущемся самолете. И он тогда сказал: «Давай будем друг у друга единственными!» Так все и должно было случиться.
Слегка растроганная этим воспоминанием, я полезла за телефоном, чтобы написать ему сообщение – сдержанное, с намеком на то, что пора просить прощения. Телефон молчал, и я, посмотрев на него пару секунд, спрятала обратно в сумку. Пусть Рома пока думает, что по глупости потерял меня навсегда, пусть испугается. Напишу попозже, когда решу вопрос с Риммой и соберусь – вернее, мы с ней соберемся – обратно.
Подобные игры в молчанку и прочие любовные стратегии были мне чужды. Я сразу почувствовала себя неуютно. Может, все же не тянуть и объявиться прямо сейчас?
Уже открыв сообщения, я обнаружила, что и сеть, и доступ в интернет исчезли. Бросила взгляд за окно – там проносились бескрайние и безлюдные поля. Тем лучше, разберусь после. А пока – время подремать.
***
Честно говоря, я очень давно не бывала в Москве. Не было ни причины, ни стимула поехать. Можно было бы использовать шанс погулять по городу, если бы не необходимость спешить, пока Римма с гидом не умотали из Суздаля куда-то еще. И если бы не раннее утро и промозглая ветреная погода…
Я застегнула пиджак до верхней пуговицы и покрепче прижала воротник к шее, будто это могло спасти меня от холода. А ведь только первые числа сентября, то ли еще будет… В прошлом году в это время я уже обсуждала с научруком тему будущего диплома, а в этом пока была свободна! Как это, кстати, удачно: вряд ли получилось бы безнаказанно не выйти на работу в понедельник.
Так-так, а ведь метро в этот час наверняка не работает! Отойдя от места стоянки своего автобуса, пассажиры которого сразу же расползлись кто куда, я залезла в интернет и убедилась в правильности своего подозрения. И на чем же мне добираться до «Щелковской»? Если верить подсказкам в Сети, перед этим от меня требовалось преодолеть еще несколько пунктов назначения, в том числе на городских автобусах, которые пока, по-видимому, тоже не ходили.
Я открыла в отдельной вкладке чрезвычайно запутанную карту московского метро и столь же хитроумный алгоритм проезда до Суздаля, но пока от них не было толку. Мне надо было скоротать где-то сорок минут. Шагая по улице в неизвестность, подгоняемая суровым осенним ветром, о котором не было ни слова в прогнозе погоды, я озиралась в поисках пристанища. Однако Москва встретила меня неприветливо: в окрестностях автостанции не было даже «Макдональдса». Единственное, что работало, – круглосуточный супермаркет.
Нырнув внутрь, я обнаружила, что «супермаркет» – одно название: это был крошечный магазинчик с очень узкими проходами. Ничего не поделаешь – либо гулять на холоде, либо провести сорок минут (уже тридцать пять) здесь. Однако тут не было даже укромного уголка, и мое присутствие где бы то ни было очень мешало продавщице, взявшейся переставлять товары. Помимо меня, в «супермаркете» находился только алкаш, пришедший то ли за опохмелом, то ли за закуской, и то в течение минут пяти-семи.
В итоге пришлось усердно делать вид, будто я выбираю варенье – стеллаж с ним был расположен чуть удобнее остальных. Продавщица так настороженно на меня смотрела, что я была вынуждена для вида купить клубничный джем. Заодно захватила жвачку – освежить дыхание: я-то рассчитывала, что на автостанции будет где почистить зубы. Кто же знал, что мой автобус остановится в богом забытом месте, притом знакомом, похоже, всем пассажирам кроме меня.
К тому времени как открылось метро, я была как выжатый лимон, а ведь еще предстояло долгое путешествие. Дальше все шло сравнительно просто: в метро я купила единый проездной, пополнила и прилежно двигалась по указателям и схеме в моем телефоне, а в пути до Суздаля на еще одном автобусе перечитывала «Маленьких женщин», пока меня не укачало. Знала же, что не стоит читать в дороге, когда она не идеально ровная!
К Суздалю я подъехала, борясь с тошнотой. Мятная жвачка завалилась под банку джема, которую я впихивала в сумку не без труда. Лишь положив пастилку в рот и – далеко не сразу – почувствовав облегчение, я задалась вопросом, что же делать теперь.
